– Ты начинаешь утомлять меня, малышок, – жеманно промолвила Лаванда. – Я не собираюсь провести весь вечер в разговорах. Почему бы нам после такого славного ужина медленно и долго не покачаться друг на друге? А?

Корди взял ее лицо в ладони, привлек к себе и крепко поцеловал. Одной рукой он погладил грудь, нащупал овал, просунул туда палец, надавил на упругий сосок.

– Мне хочется того же, деточка, но я должен выяснить, кто этот ее приятель. Откуда он взялся?

Лаванда положила руку на его ладонь, прижала к своей груди.

– Ты даже не представляешь, что ты теряешь, – пропела она.

Корди застонал.

– Ну всего несколько вопросов, моя кошечка.

Лаванда сдалась. Она отпрянула от него и тяжело вздохнула.

Они сидели на стоянке возле «Белладжио» в машине Корди, сногсшибательном «крайслере», выигранном им два года назад в казино. Это был его самый крупный джэкпот в жизни. За автомобилем Корди ухаживал, как за малым дитем, всегда ставил в самый дальний угол автостоянки, на дорогах старательно объезжал даже мелкие рытвинки и бугорки. Кожаный салон благоухал изысканным ароматом и сигарами, его двумя самыми большими слабостями, не считая, конечно, азартных игр и секса.

Корди попытался сконцентрироваться, что было нелегко сделать, особенно с покачивающимся бюстом Лаванды перед глазами.

– Кисонька, расскажи мне опять о ее приятеле, – промурлыкал он.

– Корди, ну я же тебе три раза повторяла, что видела его лишь однажды!

– И всякий раз ты вспоминаешь о нем чуть больше. Поэтому я и хочу снова услышать твой рассказ.

Лаванда закатила глаза.

– О Господи. Ну хорошо. Вечер выдался горячий. Ну, к примеру, такой, как сегодня. Мы с Кристи и девчонками находились в клубе, танцевали в одну смену. Знаешь, как она танцевала? Пальчики оближешь. Хотя танцевать она не любила, не то что я, но мужики от нее головы теряли не меньше. Короче, с год назад приходит к нам за сцену этот приятель. У нас был перерыв, и мы просто стояли и трепались. Он не назвал себя, а Кристи объяснила, что, мол, это ее старый знакомый. Я еще тогда засмеялась.

– Почему, красотулечка моя? Что тебя рассмешило?

Лаванда захихикала.

– Староват он для нее. Когда она сказала «старый знакомый», я чуть со смеху не покатилась.

– И сколько ему было на вид?

– Много. Лет сорок, а может, и все пятьдесят. Ты что, не понимаешь? Я же говорю – старый он.

– А как он выглядел?

– Не помню. Обычно. Ничего особенного.

– Волосы какие? Черные или светлые?

Лаванда помялась.

– Наверное, все-таки черные. С сединой. Да ну тебя, не помню я. – Она отмахнулась.

– Высокий?

– Скорее высокий.

Корди сообразил, что таким образом он от нее мало чего добьется. Ему надоело ходить по замкнутому кругу, и он решил сменить тактику.

– А раньше ты его не видела? Кристи о нем не упоминала?

– Нет, – уверенно ответила Лаванда.

– Ты назвала его противным жутким слизняком. Что в нем было такого жуткого и противного?

Лаванда поморщилась.

– Ну, говорил он мало. Кристи его игнорировала, и ему это не нравилось. Мне показалось, он надеялся застать ее одну, а она этого-то как раз и не хотела. И еще я подумала, что они как будто в ссоре. Взгляд у него был такой, знаешь, угрюмый. Тяжелый взгляд, напряженный. Если бы она не сказала мне, что это ее знакомый, я бы решила, что он очередной поклонник. За нами многие бегают, особенно сексуально озабоченные. Но я с таким бы не пошла. По-моему, и Кристи не собиралась с ним идти. Хотя он запал на нее круто.

– Откуда тебе известно?

– Малышок, в комнате полно девушек, полуголых. Я почти голая стояла рядом, а он даже не посмотрел в мою сторону. Ты представляешь? Он никого из нас не видел, кроме Кристи.

Корди попытался вообразить, как можно не заметить Лаванду, и не сумел: для него это было невероятно.

– Не вспомнишь, о чем они разговаривали?

– Нет. Он сидел на диване, иногда наклонялся к уху Кристи, чего-то нашептывал ей, но она его даже не слушала. Кристи общалась с нами. Она с ним не заигрывала, не смотрела на него, просто не замечала, всем своим видом показывая, что он для нее ничто. Его это здорово бесило.

– А другие приятели когда-нибудь наведывались к Кристи?

– Никогда. Он первый и единственный, кого я видела. Она была одиночкой, ни в ком не нуждалась, ни в нас, ни в приятелях.

– Неужели? – удивился Корди.

– Да. Я и тот день запомнила лишь потому, что она вдруг заговорила с нами. А так она и с девчонками из клуба почти не разговаривала. Придет, станцует и сразу уходит. Одни считали, что она подрабатывает шлюхой по вызову, другие уверяли, что она стыдится нас.

– А ты как полагаешь?

– Ни черта она не стыдилась. Таким, как она, стыдно никогда не бывает. Она гордячка, нас и за людей-то не принимала. Мы не существовали. Однажды я решила поделиться с ней своей идеей, так Кристи даже не дала мне высказаться.

– Какой идеей?

– Создать веб-сайт с онлайновым показом наших танцев. – Лаванда высунула язык, поддразнивая его. – Мы бы с Кристи кучу денег заработали. Только я не успела подойти к главному, как она меня оборвала, заявила, что и слышать не хочет об Интернете. Не желает там рисоваться. Я так удивилась. – Лаванда вскинула брови. – А могли бы озолотиться. Странно, да?

– А чем она объяснила свое нежелание показываться в Интернете?

– Ничем. Говорит, неинтересно ей это – и все. Вот такая она была.

– Мне нужно найти ее приятеля. Кристи задала нам очень сложную задачку. Мы проверили квартиру и не нашли ни одной вещи, которая свидетельствовала бы о характере Кристи, предпочтениях, настроении. Она словно не жила, а существовала, и этот знакомый – единственный, который может что-либо объяснить.

Лаванда помялась.

– Малышок, я тебе все рассказала. Больше я ничего не знаю. Ума не приложу, как ты станешь искать его. Попробуй побеседовать с девчонками, некоторые там и сейчас работают. Не исключено, кто-нибудь вспомнит еще что-либо о нем.

Корди кивнул. Он сознавал, что путь предстоит долгий.

– Ладно, напишешь мне потом их имена.

– Кроме девчонок есть бармены, официантки, вышибалы. Он мог приходить и позднее, после того как я ушла оттуда.

– Завтра же отправлюсь туда.

– Извини, малышок. Видимо, я тебя расстроила?

– Немного. Я думал, что впереди свет, а получился тупик.

Лаванда самодовольно улыбнулась:

– Не переживай, сейчас у тебя будет много света. – Она облизнула кончиком языка полные губы и потянулась к его брюкам, медленно, легким движением расстегнула молнию. – Хватит думать, сиди и наслаждайся, – проворковала Лаванда.

Корди тихо застонал. Ее пальцы умело проникли внутрь. Лаванда нагнулась.

– Мм-м… какой замечательный десерт, – услышал он ее шепот.

Корди почувствовал прикосновение ее волос. Закрыв глаза, он приготовился ощутить, как смыкаются вокруг него ее теплые мягкие губы, но Лаванда вдруг выпрямилась. Корди разочарованно раскрыл осоловелые глаза.

– Что с тобой, деточка? Что случилось? – протянул он.

– Малышок, у меня, возможно, есть фотография, – отчетливо выговаривая каждое слово, произнесла Лаванда.

– Какая?

– Фотография этого приятеля.

Забыв об эрекции, Корди едва не подпрыгнул в кресле.

– Где?! – воскликнул он. – Поехали за ней немедленно!

– Хорошо, хорошо, сейчас поедем. Значит, дело было так. В тот вечер я прихватила на работу свой «Полароид», и мы щелкали друг друга. Рожи строили, сиськи оголяли, задницы. Ну, баловались, в общем. Я помню, что Кристи наотрез отказывалась фотографироваться, отворачивалась, но ее знакомца я, кажется, пару раз в кадр захватила. Ну если не пару, то один – совершенно точно.

– У тебя остались эти фотографии? – спросил Корди.

– Наверное. А куда они денутся? У меня дома лежат, вместе с другими.

– Поехали! – сказал Корди, поворачивая ключ в замке. Двигатель взревел, Корди схватился за руль. – Где ты живешь?