К тому времени как он начал приплясывать на сиденье, разжимать и сжимать ноги, он оказался в лесу, вдали от людей и поселений. Пес, словно чувствуя, как Джерри трудно, пытался его по-своему утешить. Брансуик, горячий и грязный, сопел у него над ухом, пуская сопли и слюни. Он выделял их галлонами. Они лились на сиденье и костюм Джерри. Брансуик счастливо терся о щеку Джерри громадной мокрой мордой и ложиться на пол не хотел. Да ему бы и не хватило места на полу.

Ехать в компании с таким псом да еще с полным мочевым пузырем было невыносимо.

Джерри наклонил голову и начал всматриваться в полотно шоссе и вдруг – о чудо! – впереди, метрах в трехстах, увидел то, что ему было нужно, – грязный, в ухабах проселок, уходящий в глубь леса, в самый центр зеленой неизвестности. Машин на нем не было, лишь одинокие охотники и туристы иногда пересекали его, сокращая путь до шоссе.

Не успел Джерри свернуть на проселок, как его автомобиль сразу заколыхался и запрыгал. Заколыхался и запрыгал Брансуик, мотая головой, забрызгивая слюной все вокруг себя и пощелкивая челюстями, выбивая ими замысловатый завораживающий ритм. Длинные дуги его слюны шлепнулись на очки Джерри, и тот поморщился от отвращения. Проехав еще с милю по грязному проселку, Джерри увидел березовые заросли.

Ему казалось, что еще немного, и тело лопнет и разорвется от влаги, и та ручейками, речушками, реками и водопадами извергнется из него. На секунду он даже испугался, что не сумеет выйти из машины. Он рывком открыл дверцу, толкнул ее назад и стремглав помчался в лес. Спрятавшись за первое попавшееся дерево, он начал судорожно расстегивать молнию. Неповоротливыми трясущимися пальцами стал нащупывать пенис, промахнулся, застонал, наконец кое-как высвободил его из брюк и блаженно закатил глаза – на мягкую землю вырвался стремительный поток. Джерри опустил руки. Ему не нужно было ничего держать или направлять – его инструмент вздыбился и вытянулся, как пожарный шланг.

От невероятного облегчения на глаза Джерри навернулись слезы.

Он уже заканчивал, как вдруг получил в спину сильнейший удар, отправивший его кувырком на землю. Джерри шлепнулся спиной на мокрую землю, которую он намочил. Пенис продолжал делать свое дело, только теперь он походил уже на сломанный пульверизатор, разбрызгивавший влагу во все стороны – на брюки, на рубашку, галстук и на туфли. Джерри закричал, охваченный ужасом. В первые секунды он даже не понял, что виновником его трагедии является Брансуик. Это он, вылетев из машины как снаряд, унесся в лес, на бегу задел Джерри и скорее всего даже не заметил этого.

– Брансуик! – яростно заорал Джерри.

Он поднялся с земли, со страхом оглядел свою мокрую одежду. Ему не хотелось верить в случившееся, потому что это был настоящий кошмар. Но хуже всего то, что он, очевидно, навсегда потерял собаку, чего Арлин ему никогда не простит. Его первой мыслью было сесть в машину и уехать куда глаза глядят, но не домой, куда ему теперь возвращаться нельзя.

Издалека послышался глухой лай. Брансуик не сбежал, но и не находился где-то поблизости. По звуку Джерри определил, что до него не менее ста метров. Он снова позвал пса, замер, надеясь услышать топот лап, напоминавший грохот копыт, шелест травы и стук вылетающих по сторонам комьям земли, но кругом было тихо.

– Гав! – послышался голос Брансуика.

Вздохнув, Джерри отправился на его поиски. Он углубился в заросли, поминутно подзывая собаку, и та отвечала ему, помогая брать верный курс. Джерри промок и вымазался в грязи. Почва вокруг была болотистая, ветки деревьев царапали Джерри лицо и одежду. На туфли налипли тяжелые комья грязи. В довершение всех его несчастий начал накрапывать дождь.

– Брансуик! – опять выкрикнул Джерри, теряя терпение.

– Гав! – отозвался пес.

Джерри повернул в направлении лая, сощурившись, вглядывался в прогалины между деревьями и вскоре увидел черного ньюфаундлендского монстра. Тот стоял, уткнувшись носом в землю, и яростно разгребал ее лапами.

– Наконец-то, скотинка, я тебя нашел, – пробормотал Джерри.

Он медленно приблизился к Брансуику, боясь спугнуть его. Но тот и не думал убегать. Он был настолько поглощен своим занятием, что, казалось, не обращал на Джерри никакого внимания. Он явно нашел что-то очень интересное и копал с удовольствием. Поминутно пес пытался затолкать свою громадную головищу в вырытую им ямку.

Джерри осторожно протянул руку и крепко взялся за его ошейник.

– Плохая ты собачка, – ласково произнес он, поглаживая всклокоченную и пыльную шерсть Брансуика.

Тот, почувствовав рядом с собой Джерри, радостно взглянул на него и пустил слюни. Джерри заметил в его огромной пасти что-то белое.

– Ну и чего ты тут откопал? Зачем ты сюда примчался? – спросил Джерри.

Он взялся за предмет, торчавший из пасти Брансуика, потянул, и пес, после некоторого сопротивления, выпустил его.

Джерри понадобилось не более минуты определить, что он держит. С нарастающим страхом он нагнулся и посмотрел в выкопанную псом ямку.

– Вот это да! – прошептал Джерри.

В свидетельском кресле Салли, розовощекая, без косметики, выглядела совсем юной. Одета скромно – в белый хлопковый свитер с круглым, под шею, воротником и голубую, приличной длины, юбку. Свитер облегал ее неплотно и скрывал размеры ее груди. Пышные волосы зачесаны назад и перевязаны тонкой лентой. На ней не было украшений, если не считать тонких простеньких золотых часиков.

Страйд внимательно смотрел на нее. «Могли мы ошибиться? – раздумывал он, давая волю сомнениям. – Что-то недооценили? Где-то просчитались? Кто она? Ревнивая собственница, это точно. Натура явно властная. Но могла ли она перешагнуть тонкую грань, отделяющую страсть от убийства? Да еще дважды. Дважды?» В такое ему не хотелось верить.

– Салли, расскажите, пожалуйста, нам и присяжным о том, что произошло с вами прошлым летом.

Салли кивнула. Лицо было серьезно и невозмутимо.

– Случилось это в прошлом июле, утром в воскресенье. Я доехала на своей машине до северной окраины города, свернула на первую попавшуюся сельскую дорогу, а там уже пересела на велосипед.

– Сколько времени вы катались на велосипеде? – спросил Дэн.

– Примерно с полчаса. Я слушала плейер и не смотрела на время. А потом у меня сломалась цепь. Я находилась милях в десяти-пятнадцати от своего автомобиля. Ну, что делать? Я пошла пешком.

– Вы весь путь до своей машины проделали пешком?

Салли покачала головой:

– Нет. Скоро мимо меня проехал автомобиль. Водитель остановился и посигналил мне. Это был отчим Рейчел, Грэм Стоунер.

– Вы хорошо знали его?

Салли поежилась.

– Я сталкивалась с ним несколько раз, когда приходила к Рейчел со своим приятелем Кевином.

– Продолжайте, Салли.

– Он предложил довести меня с велосипедом до моей машины.

– Вы согласились?

– Конечно, я уже очень устала. Села к нему, ожидая, что он сразу тронет машину, но мы продолжали стоять. Несколько минут просто стояли, он даже и не пытался завести автомобиль. Это было немного странно. Потом он начал задавать мне всякие вопросы, личные.

– Расскажите нам, о чем он расспрашивал.

Салли помялась.

– Сообразил, что часто видит меня с Кевином. Потом спросил, давно ли мы с ним дружим.

– И что вы ответили?

– Я сказала, что давно. Тогда он посоветовал с такой, знаете, ехидной ухмылочкой, быть осторожнее.

– Как вы думаете, что он имел в виду?

Гейл поднялся:

– Протестую, ваша честь! Во-первых, мы не знаем, был ли вообще такой разговор, а во-вторых, у нас нет доказательств, что свидетельница умеет читать чужие мысли.

– Поддерживаю, но прошу вас, мистер Гейл, впредь воздержаться от многословия, – произнесла судья Кассель с легкой усмешкой.

– Почувствовали ли вы себя неловко?

– Не сразу. Мы стояли. И все время, пока находились там, он постоянно сыпал вопросами. Сначала я несколько раз намекнула ему, что, мол, пора ехать, мне нужно домой. В конце концов он завел машину, и мы поехали. Двигались мы очень медленно. Я смотрела на спидометр, там было не более сорока миль, хотя на тех дорогах все выжимают шестьдесят и даже семьдесят.