Еще более значимо для следователя правильно распознавать ситуации, возникающие в процессе расследования уголовного дела. Например, исходная следственная ситуация, сложившаяся к началу расследования, определяет оптимальную для данного случая последовательность следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий. К примеру, при расследовании ДТП после наезда транспортного средства на пешехода могут возникнуть две различные исходные следственные ситуации: а) водитель вместе с транспортным средством скрылся с места происшествия, не выявлены очевидцы преступления; б) водитель и автомобиль остались на месте, имеются свидетели наезда. Для разрешения двух названных ситуаций нужны совершенно разные направления расследования, поскольку если в первой ситуации основная задача следователя состоит в установлении и поиске виновного, то во второй это будет процессуальное закрепление имеющихся доказательств.

Ситуационный подход позволяет изучить особенность сложившейся ситуации и верно осознать факторы, которые влияют на ее изменение. Это поможет ему разработать альтернативные варианты проведения тех или иных следственных действий, выбрать конкретные тактические приемы, оценить каждую альтернативу и определить, которая из них наилучшим образом соответствует требованиям ситуации.

В настоящее время значение и перспективы ситуационного подхода в криминалистике весьма велики. Именно ситуационный подход к преступной деятельности позволяет осуществить научную разработку дифференцированных методических рекомендаций, указывающих на специфические особенности расследования сходных видов преступлений в зависимости от различных криминальных ситуаций: в каком регионе, в какое время года, в помещении или вне его протекала ситуация совершения преступления, имелись ли очевидцы на месте происшествия и т. д.

Полагаем, что это определяется следующими факторами.

Во-первых, оценка и типизация соответствующей ситуации составляют основу процесса принятия решений, через который осуществляется взаимосвязь между наукой и следственной практикой. Тактические и методические рекомендации, сформулированные в криминалистической науке, реализуются именно в ходе принятия субъектами правоприменительной деятельности процессуальных, тактических и организационных решений.

Во-вторых, разнообразные методические разработки, базы данных, основанные на специальных знаниях компьютерные системы, УПК РФ в конечном итоге рассчитаны на соответствующие типовые ситуации.

В-третьих, основы практических умений и навыков следователя, судьи, эксперта, приобретаемые в юридических вузах и совершенствуемые в ходе профессиональной деятельности юриста, также тесно связаны с ориентацией на соответствующие типовые криминалистические ситуации.

Велик потенциал ситуационного подхода и в криминалистической науке. Тактические и методические рекомендации, сформулированные в частных криминалистических методиках, реализуются именно в ходе принятия процессуальных, тактических и организационных решений субъектами правоприменительной деятельности на основе оценки сложившихся ситуаций.

Знание основных этапов становления отечественной криминалистики помогает глубже понять ее роль в борьбе с преступностью, а также истоки и тенденции дальнейшего развития.

Появление криминалистических методов, средств и приемов неразрывно связано с отправлением правосудия, следственной, сыскной и экспертной деятельностью. Правда, о допросах, обысках, опознании преступников упоминается уже в таких священных книгах, как Авеста, Ветхий и Новый Заветы, Коран. О них говорится и в памятниках права Древнего Рима, Китая, Греции, Британии, Франции, других стран. Конечно, это были умозаключения, основанные на житейском опыте, которые реализовывались в рамках тогдашних процедур обычного права.

Некоторые из этих действий и приемов нашли отражение в отечественных правовых актах, например в Русской Правде, договорах Руси с иностранными государствами. Еще в XV и ХVI вв. писари и дьяки в Москве, Новгороде, Пскове «свидетельствовали» подложные документы, проводили сличение подписей, скрепляющих рукописные тексты, о чем сохранились упоминания в летописях, торговых и иных архивах.

Начиная с XVII в. в работах по уголовному судопроизводству появляются рекомендации о привлечении к расследованию и судебному рассмотрению уголовных дел лиц, сведущих в распознавании ядов и сличении почерков, обладающих медицинскими и другими специальными познаниями. В XVIII в. были предприняты первые попытки обобщения отечественной судебной практики. Так, в работе И.Т. Посошкова «О скудости и богатстве» (1724) рассматривались не только вопросы судопроизводства, но и обычные тогда приемы ведения следствия: испытание на дыбе, огнем и железом, лишением пищи и воды.

В 1805 г. вышло в свет первое в России пособие, содержащее общие правила и тактические приемы расследования преступлений, – «Зерцало правосудия», где названо несколько направлений изобличения виновного: «от лица» (потерпевшего), «от причины», «от дела» (т. е. происшествия), «от места», «от способа», «от орудий», «от времени» и пр.

Как и в других государствах, в Российской империи становление криминалистики неразрывно связано с развитием уголовного процесса. В первой половине XIX в. интерес к следственной деятельности заметно возрос: было опубликовано несколько работ, суммирующих практикуемые приемы допроса, очной ставки, обыска, иных следственных действий. В этой связи заслуживает упоминания «Опыт краткого руководства для произведения следствий» (1833) Н. Орлова. В нем говорится: «Производить следствие надлежит по горячим следам с особенным вниманием и крайней осмотрительностью, дабы ни малейших обстоятельств, особенно при начале, не было выпущено из виду». Здесь же содержатся отдельные рекомендации о тактике производства допроса, очной ставки, предъявления для опознания подозреваемых.

В работе Я. Баршева «Основания уголовного судопроизводства с применением к российскому уголовному судопроизводству» (1841) говорилось, например, что «домашний обыск должен быть производим неожиданно, со всею внимательностью и наблюдением над действиями лиц, живущих в обыскиваемом доме» или что «наилучшим должно почесть тот образ допроса, в котором делается переход от более общих вопросов к наиболее частным, чтобы таким образом дать обвиняемому повод высказать себя и обстоятельства преступления». Более того, описание хода и результатов «личного осмотра преступления и следов его» должно быть настолько подробным и точным, чтобы те, «которые должны воспользоваться этим актом, могли получить посредством него столь ясное и полное представление о предмете осмотра, как будто б они сами произвели его». Есть в этой работе и рекомендации по расследованию убийств, краж, должностных подлогов, злостного банкротства.

Начиная с 1864 г. вследствие коренной судебной реформы резко возрос интерес к использованию косвенных улик, приемам их собирания и оценки. Характерным примером здесь может служить труд А.А. Квачевского «Об уголовном преследовании, дознании и предварительном исследовании преступлений по Судебным уставам 1864 г.». В нем анализировались способы совершения отдельных видов преступлений, подчеркивалось значение следов в установлении и изобличении преступника, подробно рассматривались порядок изучения документов, упаковки вещественных доказательств, другие приемы собирания судебных доказательств. Автор писал: «Одним из лучших указателей на известное лицо служат следы его пребывания на месте преступления. Они бывают тем лучше… чем отличительнее они, чем более в них чего-либо особенного, например, отпечатков разного сорта гвоздей на подошвах, след копыта лошади, кованной на одну ногу…»

П.В. Макалинский в «Практическом руководстве для судебных следователей» (1901) так писал об использовании фотосъемки при осмотре места происшествия: «В особенности большую пользу могла бы приносить фотография в осмотрах по делам об убийствах, виновные в которых еще не известны: здесь каждая мелочь имеет значение, а между тем часто при осмотре довольно трудно угадать, на какие именно мелочи следует обратить преимущественное внимание; фотография передаст все без упущений. Притом, как бы ни был добросовестен и тщателен осмотр, как бы он ни был ясно, последовательно, картинно и даже художественно изложен, описание никогда не может дать такого наглядного представления, как фотография».