- Мы на Марсе, - также успокаивающе объяснил он, - Я арестован. Вы, наверное, знаете, в чем меня обвиняют?

- Но это же неправда, - возмущенно возразил Хоши.

Крис покачал головой.

- Нет, правда, - он крепче сжал плечи собеседника, - Вас отпустят, потому что вы не при чем. Поезжайте к моей матери. Постарайтесь как-нибудь поддержать ее. А Джек Деверо... пусть лучше думает, что я еще когда-нибудь вернусь.

Хоши молчал и не сводил глаз с лица Криса. Зрачки его восточных глаз начали странным образом дрожать и блестеть.

- Это невозможно! - наконец выговорил он хриплым голосом.

Крис бережно погладил его плечи ладонями.

- У вас имя есть?

Хоши опустил глаза. Иридианская сдержанность заставляла его бороться с подступающими слезами.

- Англоязычное, как у вас, - ответил он сдавленно, - Итан.

- Вам идет, - мягко улыбнулся Крис, придвинулся ближе к решетке и обнял Хоши, - Хоши Итан, был рад находиться рядом с вами, пусть и недолго. Давайте простимся, друг мой, не будем понапрасну огорчать один другого.

Хоши наклонился ближе.

- Господин, а если попробовать бежать? - горячо прошептал он Крису на ухо.

Крис только покачал головой и отступил вглубь камеры.

- Прощайте.

Хоши решительно качнул головой.

- Я останусь с вами... до конца.

- Спасибо, - Крис был тронут такой преданностью, его голос дрогнул, - Тогда до завтра.

С утра и в середине дня ничто не предвещало перемен в погоде. Но ближе к вечеру поднялся ветер, натянул облаков и солнце село, осветив напоследок свинцово-сизые тучи на горизонте. Едва стемнело, полил дождь, разразилась гроза. В этой части планеты осенние грозы всегда были особенно сильными. Один из ударов грома был такой, что в жилом блоке выбило пробки. Пока служащий чинил электричество, ужин продолжался в темноте. Собственно, ужинать тем, чем кормили на базе, никто не хотел, участники трибунала ограничились чаем. Свет все никак не зажигался, Зара нашла свечи. Их закрепили прямо на столе, приплавив к столешнице, получилось даже уютно.

- Рыцарский замок, - одобрил Ланскис, разливая чай по пластмассовым белым кружкам.

- А где Ферье? - спросил Лавров.

За столом их было только трое. Еще днем Лаврову не терпелось отделаться от остальных. Теперь же он ловил себя на мысли, что ему легче, когда вокруг него люди.

- Пойду посмотрю, - предложила Зара.

- Спроси, он будет чай? - попросил Ланскис.

Зара ушла в темный коридор, вернулась через пять минут.

- С Эженом истерика, - хмуро сдвинув брови, сообщила она.

- С кем? - не понял Лавров.

- С Ферье, - уточнила Зара.

Лавров вдруг понял, что даже не знает, что Ферье зовут Эжен.

Участник трибунала под номером один сидел в своей комнате на кушетке, накрытой жестким синтетическим пледом. Рядом, не рассеивая мрак, на столе тлел фонарь, у которого почти разрядились солнечные батарейки. Ферье дрожал мелкой дрожью и покачивался, как маятник в старинных часах. Приглядевшись в темноте, Лавров увидел, что Ферье давится глухими рыданиями без слез.

- Чего вы все заявились сюда? - хрипло выкрикнул он, когда Зара, Лавров и Ланскис вошли в комнату и остановились в узком пространстве между кроватью и дверью, - Я вас звал что ли?

Конечно, этот неприятный момент Ферье предпочел бы пережить один. Но раз уж они сюда все-таки пришли, Лавров решил узнать, можно ли чем-то помочь, и стоит ли это делать.

- Это у тебя личное, или издержки производства? - как можно мягче и деликатнее спросил он.

- А у тебя? - зло огрызнулся Ферье, - На тебе лица нет, с тех пор как колдуна сюда привезли.

Лавров промолчал. Ферье дышал сквозь стиснутые зубы, зло и прерывисто.

- Принести тебе воды? - спросила Зара.

Он отмахнулся.

- Не знаю я, личное или издержки, - мотая головой, проговорил Ферье, - Только чем дальше, тем хуже. Будто что-то ест меня, сидя в кишках. Думал, изведу пяток-десяток этих сволочей, сделаю хорошее дело, и отпустит. Но не легче мне, никак не легче.

- И не будет, - присев рядом с ним на край кровати, сказал Лавров, - Мы это делаем не для того, чтобы стало легче.

- Что, и когда Сато твоего... не порадуешься? - недоверчиво ухмыльнулся Ферье.

Его глаза в темноте влажно блестели от непролитых слез. Лавров опять промолчал.

- Бросить тебе надо совсем, - сказал он мягко, как ребенку, - Не твое это. Не местью утешайся, а что-нибудь другое поищи.

- Только не надо проповеди читать, - досадливо сморщился Ферье, отшатнувшись от Лаврова, - На себя сначала глянь, потом других учи.

- Он прав, - возразила Зара, - Если это так действует на тебя...

Видя, что в ответ на ее слова Ферье только сильнее раздражается, Лавров жестом остановил ее.

- Можешь сердиться, но это правда, - сказал он по-прежнему мягко, - Тебе надо попробовать жить. Ты, конечно, думаешь, что жизнь закончилась, а ее на самом деле еще много осталось. Я старше и знаю, ты уж поверь.

Он попробовал взять Ферье за плечо, но тот сердито фыркнул и увернулся.

- Ну, все, - проворчал он уже больше устало, чем зло, - Поохали и будет. Могу я один, наконец, посидеть? - и, перехватив взгляд Ланскиса, добавил, - Чаю не хочу.

- Тогда пойдем, а то наш остынет, - сказал Ланскис Заре и Лаврову.

- Ну, что ж, - Лавров поднялся на ноги и окинул взглядом остальных, - Я хотел что-то сказать прямо сейчас, но теперь вижу, лучше подождать до утра. Это требует спокойного восприятия.

Он знал, что это просто отсрочка. Решение, созревшее внутри, нуждалось в исполнении. И остановить себя ему не удастся.

После ночного дождя утром было прохладно. Тусклый серый свет наполнял воздух над космодромом. Небо было затянуто ровным пологом облаков.

- Так и вылет придется отменить, - заметил Ферье, как всегда недовольно.

Стоя на взлетной полосе у открытых дверей ангара, он кутался в куртку, накинув ее на плечи, и курил.

- Все пройдет по плану, - возразил Ланскис, махнув рукой внутрь ангара на пилотов, возившихся с шаттлом.

Он только что вернулся с нижнего подвального этажа.

- Ну, чё там? - спросил его Ферье.

- Ща приведут, - в своей флегматичной манере ответил Ланскис, - От еды отказался, от выпивки тоже, - он задумчиво поглядел на полукруглые крыши летных ангаров и усмехнулся, - Мне в свое время не предлагали. А я, помнится, и навернул бы, и опрокинул.

- Что это ты вдруг вспомнил? - насторожилась Зара, которая явно пребывала в подавленном настроении.

- А я каждый раз вспоминаю, - пожал плечами Ланскис, - когда мы их туда везем. Эх, жить хотелось! Казалось, сделал бы что угодно. Но опять же не просили.

Он сдержанно улыбнулся и замолчал. На взлетной полосе появились четыре фигуры. Двое агентов, подчиненных Плутона, вели к ангару Кристофера Сато. За ними следовал его приятель Хоши.

- Ну, вот, ведут, - проговорил Ланскис себе под нос, оглянувшись через плечо.

- А этот чего с ними? - удивился Ферье, увидев Хоши.

- Попросил остаться, - вздохнула Зара, - Председатель разрешил.

- Где он сам-то? - спросил пилот, вышедший из ангара, - По инструкции без его разрешения лететь не можем.

Ланскис молча указал на крепкую мужскую фигуру в черном полупальто, приближавшуюся к ангару с другой стороны. Лавров шел широкими быстрыми шагами. На его лице застыло выражение странной решимости.

- Председатель, догоняйте быстрее, - крикнула Зара и поманила рукой.

Лавров подошел к дверям ангара одновременно с агентами, которые привели Сато. Телепат был бледен как бумага, и смотрел под ноги. Но выглядел спокойно.

- Добрый день, - это вежливое приветствие из его уст звучало, по меньшей мере, странно.

Все машинально кивнули. Лавров поочередно оглядел собравшихся, задержав взгляд на Сато.

- Господа, в настоящий момент мы никуда не летим, - сказал он.

- Если вы из-за погоды, то все не так страшно, - сказал пилот.

- Погода не при чем, - спокойно возразил Лавров, - Разве вчера вечером я не упоминал, что собираюсь сказать нечто важное?