А если в поле дорогу перебежал заяц?.. Тоже не вздумай удариться в преследование; только вперед, только туда, где ждут тебя!

Позднее собак стали приучать к выстрелам. И тут вожатый Джемми допустил непростительный промах. Вместо того, чтобы приучать постепенно, сначала выстрелить далеко, потом — поближе, потом еще ближе, он сразу выпалил у нее над ухом. Это была непоправимая ошибка. Джемми испугалась. Прекрасный связист остался на всю жизнь пугливым, потеряв одно из необходимейших качеств военной собаки — небоязнь выстрелов, и по этой причине, когда собаки проходили проверочные испытания, она с еще несколькими такими же неудачницами была забракована и не попала в армию.

Этих собак взяли колхозы, там они сделались сельскими письмоносцами и стали разносить почту на полевые станы, а шуструю ласковую Джемми купил молодой ученый-метеоролог.

Так началась ее служба в должности посыльного метеорологического пункта. Два года исправно несла она эту службу, а на третий приняла участие в альпинистском восхождении на Суфруджу.

Ее хозяин уже давно мечтал об этом. Частенько, любуясь на холодную красоту обледенелой громады, он задумывался над тем, что происходит на этой голой сияющей вершине. Какие ветры дуют там? Какое влияние оказывает пик на климат долины? Ответы на эти вопросы можно было получить, только побывав на вершине горы. Кроме научного, восхождение представляло и большой туристский интерес.

Подъем начался на рассвете. В долинах еще клубился туман, солнце не успело выглянуть из-за далекой цепи горных вершин, когда участники восхождения выступили в поход. Но вот золотые стрелы прорезали утреннюю чистоту голубого неба; показалось дневное светило, и сразу все осветилось, заиграло вокруг. День разгорался ясный, теплый, — такой, какой и нужен для подобного предприятия.

Растянувшись цепочкой, отряд альпинистов, связанных попарно веревкой, легко преодолел первый пологий подъем, затем стал медленно подниматься по крутому обледенелому склону. В первой паре шел метеоролог. Рядом бежала Джемми.

Метеоролог не собирался тащить собаку до вершины. Джемми должна была остаться в одном из промежуточных лагерей вместе с теми участниками экспедиции, которые устанут в пути и будут неспособны к дальнейшему путешествию.

Взять Джемми с собой метеоролога побудил случай, происшедший незадолго до того.

Экспедиция предполагала сперва начать свое восхождение неделей раньше. Но когда все сборы были закончены и метеоролог подошел к Джемми, чтобы попрощаться с собакой, потрясти шутливо протянутую лапу и потрепать по голове, Джемми вдруг протяжно завыла. Метеоролог изумился: эдак расчувствовалась собака?! Он был удивлен еще больше, когда она схватила его за рукав и стала дергать к себе. Тогда он сообразил, что пес тревожится неспроста.

Бросив взгляд на барометр, метеоролог сразу нахмурился. Еще полчаса назад стрелка прибора стояла неподвижно, показывая «ясно»; сейчас она быстро клонилась влево, к слову «буря». Вот чем объяснялось странное поведение эрдель-терьера. Джемми инстинктом чувствовала приближение страшной горной пурги и предупреждала хозяина об опасности.

Восхождение пришлось отложить. Не успели распаковать заплечные туристские мешки-рюкзаки, как пик затянуло молочной мглой, завыл ветер. Четыре дня бушевала непогода. Альпинисты сидели в палатках и, прислушиваясь к завыванию ветра, сотрясавшего брезентовые полотнища, обсуждали, что было бы с ними, если бы ураган застал их в пути, где-нибудь на голом обледенелом склоне.

Инстинкт собаки сослужил людям большую службу.

Стихла непогода, и экспедиция приступила к восхождению. По общему решению, Джемми взяли с собой. В лагере у подножия пика осталась резервная группа альпинистов.

Ослепительно искрил горный снег и прозрачный, как стекло, лед. Альпинисты вооружились большими очками с дымчатыми стеклами. Очки надели и на Джемми. Для того, чтобы они могли держаться на голове собаки, метеорологу пришлось пришить к ним дополнительные ремешки, застегивавшиеся за ушами и под шеей. Без очков глаза ослепли бы на второй же день пути.

К этой необходимой принадлежности оснащения каждого альпиниста метеоролог приучил Джемми заблаговременно, совершая с собакой небольшие учебные прогулки в горы. Вначале эрдель-терьеру очень не нравилась стеснявшая ее повязка. Повязка закрывала глаза и мешала видеть. Через дымчатые стекла мир вокруг казался подернутым туманом. Пес мотал головой, пробовал сорвать очки лапами, сердился, лаял. Хозяин останавливал собаку громким «фу!» Тогда, перестав буйствовать, Джемми впадала в мрачное уныние и часами сидела неподвижно, повесив голову.

Метеоролог ласково посмеивался, глядя на своего друга. Он надевал собаке очки аккуратно каждый день, и на прогулках, и дома. И постепенно Джемми привыкла к ним. Через неделю она сама подставляла голову, чтобы хозяин мог надеть на нее очки, и бегала в них так же весело, как и без них. Очки вошли в ее обиход так же, как поводок, ошейник. И вот теперь, когда высокогорное восхождение началось, они защищали глаза собаки.

Медленной, сосредоточенной походкой, как бы ощупывая все перед собой и под собой, идут альпинисты. Над ними синее-синее небо, за спиной — поклажа: продукты питания, палатки с колышками, походные примусы, на которых можно согреть пищу, — все. Расчетливо размеренны шаги, скрипит снег под ногами, яркий, искристый, как поле бриллиантов; а лед вокруг лазурно-зеленый, как айсберг в море, и холодный-холодный...

Чем выше, тем труднее подъём, круче, неприступнее обледенелые скалы. Приходилось вырубать во льду ступеньки, вбивать железные крючья. Метеоролог начинал подумывать о том, что совершил большую оплошность, взяв с собой собаку.

Джемми скользила на льду, лапы были поранены в кровь. Однако она продолжала бодро взбираться вместе с хозяином выше и выше, стараясь не отстать от людей. Там, где она не могла вскарабкаться сама, он подсаживал ее.

Перебираясь через расселину, товарищ метеоролога, связанный с ним в одной паре, нечаянно выпустил из рук ледоруб[25], и тот, глухо звякнув, скатился в глубину. Это была серьезная неприятность, ибо без ледоруба альпинист беспомощен; он превращался в опасную обузу для других.

Что делать? Неужели из-за такой мелочи терять одного из участников, предложив ему вернуться назад?

— Подождите, — сказал метеоролог. — Попробуем что-нибудь сделать.

У него возникла мысль, как попытаться достать ледоруб.

Он подполз к краю расселины. Она была глубока и узка, узка настолько, что человек в нее не протиснулся бы, но собака — могла. Внизу чернел крестик ледоруба.

Обвязав Джемми веревкой, метеоролог стал осторожно спускать ее в расселину. Когда собака коснулась дна, он скомандовал:

— Аппорт!

Эрделька схватила зубами ледоруб, и вместе с ним ее вытащили наверх. Так собака пригодилась во второй раз.

Поздно вечером, при свете полной луны, заливавшей все вокруг голубым искристым сиянием, альпинисты разбили лагерь на тесной площадке перед обрывом. Сняв теплые, с войлочной подошвой, башмаки-шекельтоны, метеоролог с ужасом убедился, что обморозил ноги. Шекельтоны немного жали, и этого было-достаточно, чтобы кровообращение задержалось и пальцы онемели от мороза.

Больше часа он оттирал ноги снегом, пока, наконец, к ним вернулась чувствительность. Но теперь они стали необычайно нежны и болезненно-чувствительны к холоду. Одна ночь, проведенная на морозе, могла окончательно их погубить.

И снова Джемми пригодилась своему другу-человеку... Когда метеоролог улегся в своей палатке, Джемми свернулась калачиком у него в ногах. И обмороженные конечности человека всю ночь согревались теплом тела животного.

Это повторялось каждую ночь. Своим теплом Джемми спасала ноги хозяина.

На третьи сутки произошло новое событие. Альпинисты спокойно двигались по отлогому плато, покрытому слежавшимся снегом-фирном и льдом, когда Джемми вдруг уперлась, отказываясь идти дальше. Вереница людей остановилась. Что чуяла собака? Один из альпинистов осторожно продвинулся вперед и, остановившись, крикнул остальным, показывая на что-то у себя под ногами: