Шаги замедлились — внезапно показалось, что они снова все вместе. В сотнях миль от Вороньих Ворот он вдруг почувствовал, будто находится вовсе не в музейном зале, а в потайной комнате родного поместья.
— И сколько еще, по-твоему, нам здесь торчать? — раздраженно спросила Кэди.
Джейк обернулся к двери. Крики затихли, и теперь гости в атриуме переговаривались так тихо, что невозможно было разобрать отдельные слова. Небо по-прежнему сотрясалось от грома. Мальчику не хотелось уходить, в нем будто пробудилась жадность — он не желал видеть в зале посторонних, чье вторжение было бы равносильно проникновению в самые глубокие его переживания. Даже присутствие сестры тяготило его.
Джейк остановился перед центральным предметом коллекции. Бесценная реликвия покоилась на пьедестале — открыто, без стеклянного футляра. Золотая пирамида около двух футов в высоту; девять массивных ярусов поднимались к плоской вершине, на которой, раскинув крылья, восседал пернатый дракон. Он был вырезан из цельного куска жадеита, яркие опаловые глаза, казалось, заглядывали прямо в душу.
— Кукулкан, — прошептал Джейк, называя по имени божество древних майя.
Как говорилось в полевом блокноте отца, реликвию обнаружили на крышке саркофага. Джейк сунул блокнот под мышку и открыл альбом матери. Пролистав наброски, он нашел рисунок с пирамидой. Кэди наконец заметила, чем занимается брат, и подкралась на цыпочках.
— Ты что делаешь?
Никто, включая Кэди, не знал, что мальчик привез в Лондон дневники. Игнорируя вопрос сестры, он сравнивал набросок с экспонатом. На карандашном рисунке виднелись следы подчисток, небольшие исправления и записи, сделанные по краям мелким почерком матери. На глаза Джейка навернулись слезы, и зрение замутилось. Пальцы задрожали, и он едва не выронил альбом, но Кэди вдруг выхватила его.
— Зачем ты принес дневники сюда? — закричала она. — Они могут потеряться, их могут украсть!
— Как будто тебя бы это огорчило!
— Что ты себе позволяешь? — Кэди схватила брата за локоть.
Он рывком высвободился и посмотрел на нее.
— Ты даже не хотела лететь. — Голос дрогнул от обиды, и это привело мальчика в бешенство. — Согласилась только для того, чтобы повертеться перед камерами!
Лицо Кэди вспыхнуло.
— Ты ничего не знаешь…
— И что же случится, если я потеряю мамину тетрадь? — Джейк выхватил альбом из ее рук. — Ты не вспоминала о ней два года.
Кэди попыталась достать дневник, но мальчик отскочил назад, на безопасное расстояние; между ними теперь высилась пирамида.
— Тебя ведь больше не волнует, что произошло с родителями!
Кэди замерла на месте. Ее плечи задрожали.
— Еще как волнует! — ответила она и обвела рукой зал. — Только зря ты надеешься, что все это поможет тебе вернуть маму и папу.
Непривычные ноты обиды и боли в интонации сестры заставили его смолчать.
— Выставка в честь родителей! — продолжала она. — Мамин альбом, сокровища… Мне горько находиться среди этих вещей. Они как будто рядом… Я так тоскую. Зачем было приезжать сюда? Что хорошего это нам принесло?
Джейк, не мигая, смотрел на сестру. Кэди покачала головой:
— Я не в силах выдержать такое напряжение. А тут еще ты!
— Я-то при чем? — насупился Джейк.
Она резко повернулась к нему.
— Неужели ты не можешь подстричься, как другие парни?
Джейк смущенно откинул со лба волосы.
— Ты так похож на отца, что мне видеть тебя не хочется! — Кэди шмыгнула носом и отвернулась. — Иногда… иногда я думаю, лучше б тебя вообще не было…
Комнату озарила вспышка, раздался громкий треск. Пол качнулся под ногами, и из атриума послышались испуганные крики. Подростки, не сговариваясь, подбежали друг к другу. Светильники на потолке мигнули и погасли, зал погрузился в темноту.
— Что случилось? — прошептала Кэди в следующее мгновение.
— Молния, — предположил брат. — Наверное, попала прямо в музей.
Когда глаза привыкли к темноте, Джейк заметил мягкое сияние — он огляделся и удивленно охнул. Мальчик нащупал локоть сестры и заставил ее повернуться.
Пирамида излучала нежный голубоватый свет. Огоньки собирались в ногах дракона и каскадом спускались по девяти ярусам. Джейк не мог надивиться чуду и лишь через какое-то время понял, что видел нечто схожее в Музее науки.
— Огни святого Эльма, — выдохнул он. — Раньше во время шторма моряки наблюдали такое же свечение на мачтах парусников.
— И откуда они берутся?
Джейк шагнул к пирамиде.
— Осторожно! — вскрикнула Кэди, но последовала за братом.
— Не волнуйся. Похоже, разряд угасает.
Джейк чувствовал, как волосы на его затылке поднимаются дыбом.
Подобно отливу, огни отступали и, кружась, тускнели. Обойдя пирамиду, мальчик заметил нечто странное: некоторые мерцающие частицы не спускалась по ступеням, а утекали в круглую выемку сбоку. Джейк склонился над ней: небольшое углубление на поверхности золотой пирамиды окружал завиток драконьего хвоста. Похоже, там раньше располагался драгоценный камень. Огни совсем угасли, в музее включилось аварийное освещение, окрасив зал рубиновым светом.
«Новая загадка…» — подумал Джейк, выпрямляясь. Подгоняемый любопытством, он полистал блокнот матери и нашел рисунок с таким же пустующим углублением.
— И здесь ничего, — прошептал он, постучав по наброску указательным пальцем.
Кэди склонилась над альбомом.
— По крайней мере, теперь. — Она провела ладонью по листу бумаги. — Кажется, это место подтерли резинкой. Я чувствую слабый рельеф.
— Ты думаешь, рисунок подправили?
— И тот, кто это сделал, очень спешил, — кивнула Кэди.
— Мама?
— Не знаю.
Джейк опустил альбом и посмотрел на золотую пирамиду. Почему мама стерла то, что было нарисовано? Он склонил голову набок и присмотрелся к выемке: углубление было идеально круглым и по размерам подходило… Мальчик шлепнул себя рукой по лбу — конечно!
Засовывая в нагрудный карман дневники родителей, он вспомнил наказ отца: «Никогда не полагайся на догадку… это плохая привычка… всегда проверяй свои предположения, а затем перепроверяй». Джейк снял с шеи плетеный шнурок, сжал в пальцах свою половинку монеты и поднес к пирамиде. Ее размеры на вид совпадали с углублением.
«Всегда проверяй».
Джейк подошел ближе и вытянул руку с монетой.
— Ты что? — испуганно прошептала Кэди.
Игнорируя вопрос, он вставил амулет в углубление. Тот подошел идеально, но мальчик хотел убедиться: «А затем перепроверяй».
Удерживая половинку монеты в выемке, он повернулся к сестре.
— Доставай свою.
Кэди покачала головой.
— Послушай! — взмолился Джейк. — Мама и папа послали нам сломанную монету не просто так. Неужели ты не хочешь узнать зачем?
Девушка колебалась, Джейк увидел страх в ее глазах… и, возможно, душевные муки. Наконец Кэди медленно просунула руки под волосы, расстегнула тонкую золотую цепочку и сняла с нее половинку монеты.
— Если у нас возникнут неприятности… — предупредила Кэди звенящим от волнения голосом.
— Просто посмотрим, что получится, — ответил Джейк.
Когда сестра поднесла свою половинку к углублению, тишину мраморного зала потряс оглушительный вопль Драммонда, бежавшего к ним:
— Не трогайте!..
Джейк и сам не понял, почему поступил именно так — будто под влиянием какого-то глубинного инстинкта. Он схватил руку Кэди, застывшей на месте от внезапного окрика, и подтолкнул монету к углублению. Амулет вошел в выемку и соединился с его половиной, точно заполнив собой пустое пространство. Целая монета ярко засияла, на ней проявился отчеканенный глиф.
— Сак бэй, — шепотом прочитал Джейк. — Белая дорога.