«Некоторые дороги ведут только в одну сторону».

Неужели фраза окажется пророческой и он не сможет отыскать путь домой? Джейк поднял корзину с продуктами и повернулся к храму Кукулкана — там, за стенами замка, над Священным лесом возносился каменный дракон, хранитель долины. Джейк отказывался верить, что возврата нет. Теперь он явственно чувствовал давление времени: как только магистры узнают об опыте, пирамида станет недосягаема. В лучшем случае в запасе остается один день. Впрочем, если повезет, этого будет достаточно.

Мальчик вспомнил, как Пиндар тревожился, что пропустит Олимпиаду: «Все пойдут на стадион!»

Прищурившись, Джейк снова бросил взгляд на храм. Если горожане отправятся на игру, кто останется присматривать за Священным лесом? Похоже, появился шанс. Он должен пробраться внутрь и раскрыть секрет кристального сердца Кукулкана. В уме снова прозвучали слова Марики: «Дважды посмотри, куда собираешься шагнуть». Если единственная попытка провалится, путь назад будет отрезан. Его посадят в тюрьму или покарают еще строже. А что ждет Кэди? Она, скорее всего, разделит участь брата.

— Ты готов? — спросила Марика.

Джейк кивнул с мыслью, что следовало бы подготовиться лучше.

Когда следующим утром Джейк спустился в гостиную, Марика с отцом уже накрывали на стол. Они двигались слаженно: раскладывали тарелки, разогревали жидкий шоколад, нарезали розовую дыню. Балам что-то шепнул дочери на ухо, и та ответила улыбкой. Магистр коснулся нагревающего бруска, отдернул руку и пососал обожженный палец. Каждое движение наполняла многолетняя любовь, они будто исполняли друг для друга утренний танец счастья.

Воспоминания захлестнули Джейка, и он остановился посреди лестничного пролета. Когда-то в Вороньих Воротах мама помогала тете Матильде варить яйца и нарезать бекон, а отец в носках и халате сидел за столом, уткнувшись в журнал. Мальчик снова слышал их смех, снова чувствовал тепло объятий.

— Смотри-ка! Похоже, кто-то решил составить нам компанию.

Встряхнув головой, Джейк неохотно отпустил образы родителей и помахал магистру Баламу. Ночью мальчик составил план проникновения в пирамиду и теперь собирался осуществить первую стадию. Спустившись с последней ступени, он издал страдальческий стон. Было совестно обманывать Марику и ее отца, но другого выхода не нашлось. Мальчик, хромая, пошел к столу.

— Ты в порядке? — спросила Марика.

Джейк, поморщившись, потер правую ногу.

— Затекла во время сна. И… — он приложил ладонь ко лбу, — что-то мне нездоровится.

Балам подхватил его под руку, проверил температуру и усадил на стул.

— Придется осмотреть тебя, с ядом жалохвоста шутки плохи!

Джейк с тихим стоном приподнял ногу, и магистр осторожно ощупал почти зажившую царапину.

— Красноты нет, — облегченно вздохнул Балам. — Вздутия тоже, выглядит прекрасно. Наверное, мышцы болят от вчерашней судороги.

Джейк кивнул: диагноз вполне подходил и, самое главное, соответствовал его плану. Нужно остаться в башне и, когда горожане уйдут на стадион, тайком проникнуть в храм Кукулкана.

— Советую провести день в постели, — сказал магистр. — Хотя тогда ты пропустишь Олимпиаду.

Джейк скривился в глубоком разочаровании.

— Наверное, вы правы, полежу немного. Если к вечеру боль утихнет, я отыщу вас на праздничном гулянии.

Марика коснулась руки отца.

— Папа, я останусь. Мы не можем бросить Джейка одного, что, если станет хуже или понадобится помощь?

Мальчик встревожено выпрямился на стуле.

— Нет, все будет хорошо. Я не прощу себе, если ты пропустишь из-за меня соревнования.

Магистр озабоченно нахмурился. В этот момент узкая дверь, ведущая на служебную лестницу, открылась и в комнату вошел юный неандерталец с большой чашей в руках.

— А вот и каша, — произнес Балам. — Пожалуйста, поставь на стол, малыш.

Он снова принялся осматривать ногу.

— Джейк! — встрепенулась девочка. — За тобой может приглядеть Бачуюк! Он все равно не собирается на игру, и ты не будешь чувствовать себя виноватым.

Прежде чем мальчик успел возразить, Марика обратилась к неандертальцу:

— У Джейка болит нога. Ты мог бы присмотреть за ним, пока мы не вернемся с Олимпиады?

— Я могу, — ответил Бачуюк.

Его пристальный взгляд заставил Джейка вскочить со стула: ему вовсе не нужна сиделка, тем более этот парень с нависающим лбом. Он и без того подозревал в неандертальце злоумышленника, подсунувшего в спальню жалохвоста, ведь ур и раньше проникал ночью в комнату.

— Отличная мысль, — согласился Балам. — Если возникнут сложности, Бачуюк сбегает в подвал за магистром Захуром. Тот остается с охотницей Ливией.

У Джейка внутри все перевернулось: план разваливался на глазах. Его хотят оставить с подозрительным парнем, и, кроме того, в замке будет человек, не уследивший за своим чудовищем, — не окончится ли это новым покушением?

Мальчик передумал: он отправится вместе со всеми на стадион, а в тот момент, когда публика войдет в раж и окружающие потеряют бдительность, улизнет и проберется в храм. Пора менять стратегию. Джейк тряхнул правой ногой и прогулялся по комнате.

— Не хочу, чтобы вы за меня волновались, тем более я снова могу ходить. — Он демонстративно обошел стол. — Думаю, постельный режим только навредит: я чувствую себя гораздо лучше, когда двигаюсь и упражняю мышцы. И Олимпиаду не хочется пропустить.

— Ты уверен? — с сомнением спросил индеец.

— Нога действительно больше не болит. Наверное, просто свело судорогой.

Балам облегченно вздохнул.

— Тогда выйдем пораньше и будем двигаться не спеша. Но если устанешь или снова почувствуешь себя плохо…

— Я дам вам знать, обещаю! — радостно закивал Джейк.

— Ладно. Тогда позавтракаем, возьмем флаги и отправимся на стадион!

Марика ловко наполнила тарелки теплой кашей с медом, добавила корицу и кусочки сушеных фруктов. Забытый всеми неандерталец, догадавшись, что больше не нужен, побрел к служебной лестнице. Наблюдая за ним, Джейк заметил на лице парня обиду и разочарование. Когда Бачуюк вышел из комнаты, мальчик облегченно вздохнул.

— Ешьте! — весело велел Балам. — Впереди очень необычный день!

Улицы были заполнены людьми: повсюду развевались флаги, со всех сторон слышались песни. Горожане, танцуя и смеясь, собирались в парадные колонны.

Марика едва успела оттащить Джейка, как мимо промчалась шумная ватага детей с цимбалами и дудками. Ребята повзрослее, шагавшие следом, несли китайского дракона из прутьев и шелка. Мальчик узнал молодых музыкантов, которые два дня назад репетировали у пагоды.

Чем дальше они уходили от замка, тем больше народу собиралось вокруг. Джейк начал беспокоиться: нужно выбрать подходящий момент и ускользнуть от сопровождающих, но с каждой минутой толпа становилась плотнее. Сразу за воротами Марика взяла его под руку. Она все еще тревожилась о здоровье товарища и часто заглядывала ему в лицо. Щеки девочки пылали от волнения, солнце отражалось в ее зеленых глазах. В другой руке Марика держала алый флаг с майяским глифом.

— Знамя нашей команды, — пояснила она, заметив взгляд Джейка. — Мы выбыли из борьбы еще на начальном этапе, но случайное поражение ничуть не умалило нашу гордость.

Они двигались черепашьим шагом, не давая пыхтевшему сзади магистру Освину совсем отстать.

— Лучше бы я остался с Захуром, — бубнил монах. — Боюсь, охотница близка к смерти. По крайней мере, я мог бы извлечь осколки…

— Мы удалили их еще в первую ночь, — терпеливо ответил Балам.

Джейк замедлил шаг и, почти поравнявшись со взрослыми, прислушался.