Что? Это? Было?!

Состояние маленького, беспомощного существа, запертого в огромном теле. В теле, которое сотрясается от идиотского смеха и мелет какую-то несусветную чушь без всякого участия рассудка. И еще что-то странное творится со зрением. Мир то сужается, давит чернотой и тесными стенами кое-как освещенного подземного коридора. То вдруг расползается зыбким туманом, становится ослепительно-белым и хрустящим, как снег под ногами в самом начале короткой виннейской зимы. Тогда смертельно озабоченное лицо Юча приближается, заполняя собой большую часть пространства, а голос мага гудит громче гонга на Башне Предвестников. А тело все не может перестать смеяться, и я злюсь на него, но я — всего лишь маленькое и слабое существо, беспомощный подселенец, что я могу?

Почему, скажите мне на милость, маги-наставники не вбили нам в головы одну простую и важную мысль: «Не прикасаться без крайней необходимости к незнакомым артефактам»? Конечно, можно возразить, что своей головой думать надо, а не полагаться только на постулаты, усвоенные в Колыбели. Но иногда собственный разум начинает играть с тобой в непонятные игры — вот с какой бы радости я с улыбкой радостной идиотки потянула ручонки к злополучному каменному обломку? Налицо притяжение, свойственное всем могущественным артефактам. Как раз тот случай, когда помочь могут только крепко-накрепко вбитые в голову истины. Выдернуть из подступающего безволия и безумия суровым окриком: «А ну куда руки тянешь?»

Может, нам что-то про артефакты и говорили. Может, это я как всегда прослушала. Магией я быстро перестала интересоваться, как только решила для себя, что мое предназначение — махать мечом, а не мечтать о недоступном волшебстве. Что бы там не твердили нам в Колыбели о том, что в бою важны и меч, и магия, я наивно полагала, что уж меня-то всякими волшебными штучками не проймешь. Пусть маги кварты запугивают своими фокусами недальновидных врагов, а я…

А что я? Попалась на безмолвный призывный шепот дурацкого камня, хохотала не переставая, потом еще побежала куда-то. При этом твердо уверенная, что за мной гонится что-то огромное и ужасное. Но по-настоящему ужасным было то, что я могла бы так бегать еще долго, возможно до конца своих дней, если бы не случившийся нам на пути портал.

Шактаяр, пока вел нас одному ему известным путем к границе Аларина, вовремя чувствовал порталы и обходил их. А когда темный превратился в смеющегося идиота, чуять двери сквозь пространство стало некому, и мы с Ючем во главе с ходу влетели в одну из них.

Если вам нужно быстро избавиться от завладевшего вашим телом нелепого наваждения или снять последствия небрежного обращения с незнакомыми артефактами, весьма рекомендую порталы в горах Вель. Удовольствия не получите, зато после незабываемых ощущений протаскивания через игольное ушко и противного режущего звона в ушах очнетесь совершенно нормальным и совершенно не понимающим, что происходит.

— Юч, куда ты нас опять затащил? — был мой первый гневный вопрос, когда я вылетела из портала прямо в объятия мага. Тот неумело заслонился от меня Лолой, и мы оба едва не полетели на пол.

— Алата! Неужели сработало и ты стала нормальной! — кажется, Юч с трудом удержался, чтобы не расцеловать меня на радостях. Я вовремя вывернулась.

— А какой я по-твоему была до этого? — возмутилась было я, но тут же поняла, что поторопилась с вопросом. Как замечательно было бы, если бы прохождение сквозь портал стерло и память о том, что сотворил с нами осколок Ригнальяра. Ничего подобного. Я прекрасно помнила и своевольные выходки тела и голоса, которые сыпали тупыми шутками и смеялись не переставая, и собственное бессилие. О Единственная, и этот недотепа будет помнить меня такой! Почему же он, интересно, не сбрендил за компанию со всеми? Не успел дотронуться до осколка? Или маг был так безумен, что артефакт наоборот вправил ему мозги?

Этот же вопрос попытались выяснить и остальные, подоспевшие следом из все того же портала. Маг счел себя вправе обидеться и погасил освещавший пространство вокруг магический шар. Оставшись в кромешной темноте, мы быстро затихли и даже попросили у Юча прощения. Конечно, он ни в чем был не виноват и вообще молодец, что смог всех вытащить и даже ненароком протащить сквозь портал, что вернуло всей команде рассудок. Но признать это сразу было не в наших традициях. Чтобы Юч и вдруг был признан правым с первого раза — не бывало еще такого!

Маг вернул освещение в мрачные подземелья ирчей, и зеленоватый свет озарил воодушевление на лице Шактаяра.

— Вы себе не представляете, как нам повезло! Всегда недолюбливал йонские порталы, но этот сыграл нам на руку. Мы в двух шагах от выхода на поверхность, а там и от границы Аларина!

И мы, подгоняемые этой радостной новостью и желанием найти на поверхности хоть что-нибудь, способное утолить голод, ринулись вперед. Пришлось признать, что Юч мало того что был прав, так еще и невероятно удачлив. Зная мага, я бы скорее поверила, что случайно выбранный им портал перенес нас обратно к йонам. Но соприкосновение с древней магией ирчей явно пошло Ючу на пользу, чего нельзя сказать о нас.

— Юч, а у тебя случайно ирчей в роду не было? — осторожно, как будто бы даже с опаской поинтересовался Эштерил, которому явно пришла в голову та же мысль.

— Нет, — бросил маг через плечо с видом принца, которого спросили, не желает ли он помочь конюху прибраться в стойлах королевских конюшен. — Насколько мне известно, в моих жилах течет чистейшая человеческая кровь.

— Нашей кварте определенно везет на чистокровных магов, — заметила Натэя.

— А давайте его вместо Марчиса Наставнику Шетту подсунем! — восхитилась я. — Тридцать восьмая кварта снова объединится, и все останутся довольны!

— Кроме меня, — буркнул Юч, который так и не привык к моим шуткам.

На поверхность мы выбрались, когда было уже (или еще?) темно. Со стороны Аларина горы Вель становятся более пологими и богатыми на растительность, не в пример голым скалам вокруг Золотого Яйца. Шактаяр торжественно вывел нас через какую-то неприметную дыру, через которую пришлось проползать чуть ли не на четвереньках.

— Свобода! — выдохнула я и рухнула в жесткую горную траву. Милосердная судьба решила в кое-то веки повернуться к нам лицом, и вскоре ликующий Юч обнаружил в свете магического шара несколько скрюченных деревьев со съедобными плодами. Шактаяр сказал, что в Аларине эти деревья зовут шисс, а из его плодов варят вкуснейшие компоты. Я жевала высохший и сморщенный, но все равно вкусный фрукт и смотрела на небо. Неужели над головой больше не будет давящего каменного свода? Даже не верится. Уж сколько лет я прожила в тесной каменной келье Колыбели, а все равно эти подземные лабиринты меня чуть не доконали.

Глубокое синее небо подмигивало бесчисленными звездами. Пока остальные так же, как я, обессилено валялись в траве и с упоением поглощали добытые магом фрукты, можно было на время откинуть маску язвительной стервы. Расслабиться и даже насладиться прекрасным — панорамой ночного неба, где ярко горел скошенный прямоугольник Щита и изгибалось причудливой волной Ожерелье Ллиенар. В одной из комнат, где нас, воинов, учили простейшим истинам мира магии, висела карта звездного неба материка Винней. Какой-то волшебник древности изрядно постарался, белой краской обозначив на синем полотне несколько сотен звезд и вписав название крупных созвездий. У карты то и дело толкались целительницы из разных кварт, что-то записывая и сверяя. По положению звезд они определяли самые благоприятные дни для изготовления разных зелий. Всем остальным, в том числе боевым магам, звезды были не так интересны, и все же я запомнила несколько созвездий и искала их потом на небе.

— Интересно, — лениво протянул Шактаяр, — моя драгоценная родительница и ее преданный поклонник уже добрались до Каэра? Или все-таки поехали погостить в Виаллари, к семье моей несостоявшейся супруги? Хорошо бы если второе. Не очень-то хочется с ними сталкиваться на пороге родительского поместья. Помешать они нам не помешают, но время отнимут и нервы попортят изрядно.