Ошибочно представлять духов высоких в виде людей с крыльями. Неверно и то представление о них, которое рисует их змеями, быками, львами, орлами, конями, молниями, кругами, причем все это получает человеческие головы и часть торса, а остальная часть туловища заимствуется у названных творений. Все это ошибка! Мы можем сказать о них только одно: если у людей 5 чувств, то у них не менее 256. Вы хотите знать, какие это чувства? Попытаюсь сказать об этом, а пока напомню, что Арлеги живут далеко за пределами наших солнечных систем, и все солнца, которые мы видим и которые мы не видим за дальностью расстояния, Арлег может взять в свою руку и пересыпать в другую руку, как ребенок пересыпает горсть песка. Эти сверх-гиганты, для которых наши миллионы лет кажутся миллионной долей секунды, которым мирны лет ощущаются, как величины ничтожные, для которых бесконечность пространств так же мала, как мала для людей протяжение дороги от Иерусалима до Галилеи, — они обладают не только чувствами людей, но и другими чувствами, и об этих чувствах я могу дать только приблизительное понятие.

Представьте себе, что бушующий океан ощущал бы себя, как мы все себя ощущаем; и вот ощущение такого, гигантские волны вздымающего океана является одним из слабых подобий одного из архангельских чувств. Представьте себе ветер, перешедший в бурю с её страшными порывами, и помните, что этот ветер — не ветер вашей земли (как не на землях находится упомянутый мною океан бушующий). Этот ветер — живое, многопонимающее существо, и тогда его чувства слабым отражением одного из архангельских чувств были бы.

Если огонь в мирну раз мощный, чем тот, который на земле бывает, осознавал бы себя и почувствовал бы свое существование, то его чувства неким слабым подобием одного из архангельских чувств было бы. Следующее чувство подобно тому, как будто бы он самого себя как совершенно ему чуждое существо видит и всячески ощущает себя отдельно от себя сущим.

Если бы тихое сияние прекрасных лун, много прекраснейших чем наша, само себя могло бы чувствовать, то это ощущение одного бы из чувств Арлега напоминало.

Когда блестит красками, чудно яркими и величавыми, заря утренняя или вечёрняя, и если бы заря эта могла воспринимать блеск и сущность другой зари, ей подобной, то она ощущала бы приблизительно то, что воспринимается одним из многих чувств Арлега.

Блестит красотой странной, красотой квази-мистической северное сияние земель, и если бы это сияние могло ощущать блеск и сущность сияния северного, то оно почувствовало бы нечто подобное тому, что Арлеги чувствуют.

Красивы кристаллы, тихо сверкающие, снежинок холодных, и они чувствуют холод, блеск холодный и глубокие мысли снежинок-соседей, и новое, людям неведомое чувство появляется у них, как отблеск далекий чувства, Арлегу присущего.

Красивыми цветами загорается радуга высот далеких, и чувствует каждый цвет её, и все они вместе воспринимают чужой блеск, красоту и сияние мягкое радуги миров нездешних, но во много раз сильнее и ярче чувствуют Арлеги ощущение радуги прекрасной. Сверкают огнями отраженными и внутри камней рожденными алмазы, рубины, изумруды и множество других камней драгоценных других земель, в пространствах разбросанных, и все они, если бы могли любоваться красотой своей, понимать её сущность, имели бы одно из чувств Арлегов.

А вот сияет гигантское солнце, во многое множество раз наше солнце превосходящее, и притягивает оно к себе земли разные; и если бы ощущало оно мощь и значимость своей силы притягательной, то что-то подобное чувству Арлегов было бы у него.

А вот в космосе голубых солнц слышится гармония нежная и сильная их движения бесконечно длящегося, и если бы могла ощущать сама себя гармония эта, её ощущения одно из чувств Арлегов напоминали бы.

И многое множество других чувств имеется у Арлегов могучих, чувств, о которых вы узнаете, когда сердце отблеска Арлеговского, в вас сущего, откроется для восприятия мало доступного…

Ныне скажу только вам: поднимаются в верха несказанные Арлеги взлетом могучим и падают в низы, ниже Преисподней лежащие, и снова поднимаются и снова спускаются безостановочно в течение мирны мирн лет. Бывает, что проходя через свою сферу, они останавливались в ней на некоторое время. Им казалось тогда, что нет ничего нигде, кроме них самих, что все, что множеством чувств их ощущается, одна иллюзия странная, мираж обманчивый. Они поддавались обману этому. Им казалось, что нет ничего, что нет в них самих. Тень грозного тёмного Арлега промелькнула перед ними, и он, сомневающийся даже в очевидном, даже очевидность бредом сумасшедшего объявляющий, давал им уверенность, что все мираж, что кроме миража ничего нет, и они на миллионную долю мига уверовали в это и с быстротой невероятной в низы низов сойти стремились, уверяя себя, что это нисхождение также простым миражем будет.

Но грозной красотой, более грозной, чем красота Арлега тёмного, загорелись лики Арлегов, и поняли они, что все свои 256 чувств могут они в одно чувство всепоглощающее слить. Тогда появилась в космосе Арлегов свеча высокая, восковую свечу напоминающая, и загорелась она светом ярким. Быстро горела свеча. Очнулись Арлеги и высоко, высоко, до самых Эонов поднялись они. Через ряды Эонов прошли они к высотам высочайшим, и вдали мелькнуло перед ними видение странное. Не вынесли они видения этого, ринулись в низы и снова в своих обителях очутились. Стали совещаться они, почему не вынесли они видения высокого, блеска несказанного — снова загоралась свеча восковая пламенем тихим, пламенем, на этот раз, не к верху рвущимся, а пламенем жертвенным. И все Арлеги почувствовали, что загорелась в них любовь воинственная, и ринулись они в низы глубокие, за оросом низшим лежащие. И вошли они в обитель Бога страшного, Бога Чёрного, существами тех низов созданного, и засиял рядом с Богом Чёрным звездный свет Арлегов, свет тихий, священный, сияющий, радостный и успокаивающий… Решили Арлеги часто посещать низы гнетущие и часть отряда своего всегда оставлять в низах для того, чтобы подготовлялись обитатели низов к более высокой жизни.

Остались в низах мудрейшие из мудрых и сильнейшие из сильных, тех, кого Серафимами и Херувимами на нашей земле называют, и начали работу Эгрегоров, работу объединения.

Снова поднялись в свой космос (надолго ли?) Арлеги и все чаще и чаще объединялись они в свечу, горящую светом тихим, и свет этот пронизывал тьму космосов, ниже расположенных. Освещали они миры, ниже их лежащие, и то один, то другой Арлег сходил в низы для работ своих. Вот сошли вниз два, одно имя носящие, и солнца, золотым блеском горящие, решили они обратить в солнца, голубым пламенем сверкающие.

Говорят им тёмные Арлеги: «Не выдержат люди света солнц голубых, им сроден свет золота, на земле сущего». Отвечают два, одно имя носящие: «Изменятся сердца людей, жалостью высокой проникнутся, а ныне тлеет она под лучами солнц золотых!» Загорелись солнца земель светом голубым, и Духи, к себе самим беспощадные, а другим всепрощающие, тотчас же появились на землях, солнцами голубыми освещаемых… На многих землях были Иуды, отблеск Эона на распятие отдать готовые. Под блеском солнц голубых встретились они с духами, все другим прощающими, к самим себе беспощадными, и Иуды стали вернейшими из учеников тех, кто учение Эона проповедовал.

Торжествуя, вернулись Арлеги в высоты свои, и распалась свеча горящая, а вместо нее появились колеса гигантские, как бы из молний сверкающих сплетенные, и на колесе том находились мирны очей, далеко видящих верха несказанные и в низы далекие зорко смотрящие. Распалось колесо это и, составив хорею, многих охватившую, помчались Арлеги в высоты непостижимые, стремясь Бога Великого увидеть. С неизреченной быстротой мчится хорея к высотам непонятным, и расступается перед ней мир Эонов, давая дорогу Арлегам.

Слышат они, мимо Эонов пролетая, что благодарят их за то, что они в низы спустились, за то, что они солнца голубые зажгли. И тогда захотели Арлеги назад вернуться, так как думали они, что слишком мало сделали для того, чтобы Бога увидеть. Но Эоны сомкнули свои ряды, и Арлегам пришлось в верха подниматься. Увидели они реку огня не жгущего и бросились в волны её. Услышали они отзвук Элоима, отблеск света Его, и почувствовали, что только по милости Его неизреченной не потеряли они способности видеть и слышать. И в испуге просили они более мощных, чем они, дать им силы вернуться… Почувствовали они, что Элоим дал им мощь и силу великую, и направились они в свои обители, где сохранились у них силы, им дарованные.