– А ее не было.

– А когда же она появилась?

– Две недели назад.

– Что, вот так, с бухты-барахты?!

– Это глупо, наверное, Синичка, но именно так...

– И ты ее любишь?

– Не знаю. Нужно было что-то делать, я и сделал. И уехал в Москву через два дня...

– И пришел ко мне?

– Я не хочу, чтобы были какие-то секреты между нами. Хочу быть с тобой честным.

– Спасибо, – прошептала Танюша.

Она помолчала еще немного:

– Когда ты ее бросишь – возвращайся ко мне...

– Я пойду, Синичка. Ты не грусти. Танюша, жизнь ведь не кончилась.

– Буду грустить! Буду!!! Но я тебя найду, Андрюша, сама, только чуть-чуть позже... Хорошо?

– Я всегда рад тебе, Синичка!

Он поцеловал девушку и, быстро собравшись, ушел, чтобы не поддаться соблазну остаться и успокоить расстроенную Синичку...

«Ну вот! Если забудет обо мне – правильно сделает, а если нет – не придется ничего скрывать. Эх! Какой же ты дурак, братец-кролик, – ее нужно было брать в жены. Ладно, чего уж теперь-то, что сделано – то сделано...»

Филин брел по весенней Москве и был счастлив оттого, что не нужно было никуда торопиться. Это было удивительное состояние. То же самое, наверное, чувствует конь, запряженный в шестерку лошадей и несшийся на пределе своих сил, которому вдруг обрезали постромки и отпустили на волю. И что ему делать с этой волей и куда бежать – он не понимает, а потому продолжает скакать во весь опор рядом со своими товарищами и своей ставшей уже родной неволей...

...Ему вдруг пришла в голову совершенно неожиданная и такая же сумасшедшая мысль, и Андрей решительно направился к ближайшей станции метро...

– Будьте добры Ольгу Туманову, – проговорил Филин в трубку телефона на проходной хирургического комплекса. Конечно же, он мог и подняться, но почему-то этого не сделал.

– Слушаю?

– Здравствуй, Амазонка.

– Ха-а-а! Поручик, ты где?!

– Внизу.

– Стой там – я сейчас!..

Она летела к нему со счастливыми глазами, и мужчины оборачивались ей вслед, заинтересованные только одним – кому же так повезло. Она остановилась резко, прямо перед Андреем. В зеленых глазищах был океан радости.

– Здравствуй, Андрюша, – она жадно поцеловала своего гусара. – Ты как сюда попал?

– Пришел вот к тебе в гости.

– Правда?!

– Правда.

– Тогда пойдем! – она схватила его за руку и повела за собой. – У меня смена заканчивается через три часа, но я попрошу девчонок, нашего майора, и мы скоро уйдем...

– Неудобно как-то.

– Неудобно, милый мой, на потолке какать – за шиворот заваливается, а все остальное как раз удобно. Тебе ли не знать? – она хитро улыбнулась и погрозила пальчиком.

– Ведьма!

– Но красивая!

– Чертовка!

– И это не самое худшее из моих качеств, – рассмеялась Амазонка своим серебристым смехом...

...Нагулявшись по Москве, они зашли в какое-то кафе на Старом Арбате, чтобы отдохнуть и немного подкрепиться.

– Как твое расшатанное суровыми армейскими буднями здоровье, поручик?

– Уже нормально, бывало и похуже.

– Знаю я, как оно у тебя бывало... У тебя что-то случилось, Андрюша, – ты какой-то не такой, как всегда?

– Я женился...

– Та-ак! Новости! И что? Уж не Клавдия ли Шиффер тебе под руку попалась, бывшая в Одессе проездом из Нью-Йорка в Бердичев? – Ольга прекрасно знала себе цену.

– В общем – нет.

– И давно вы знакомы?

– Месяц. На студенческой посиделке познакомились, первого апреля. Бухали в их общаге...

– А-а, ну это несерьезно! Я уже через это проходила – знаю, так что не забивай себе голову. Ты мне лучше вот что скажи... – Она приняла новость Филина абсолютно спокойно, давая понять тем самым – ее это не касается. И Андрей был благодарен своей Амазонке за то, что она каким-то невероятным образом поняла его и не стала пытать, что да как...

... – Устал? – заглядывая в глаза, спросила Ольга.

– Есть немного.

– Поехали ко мне?

– Зачем?

– А вот такого глупого вопроса я от тебя не ожидала! Удивил!..

– Слушай, Амазонка...

– Да плевать мне на твое вновь образовавшееся семейное положение, если ты это имел в виду! Тебе когда на службу?

– Десятого мая.

– Ну вот! А сегодня только что?..

– Что?

– Совсем зарапортовался, – она ткнула ему пальцем в лоб. – Первое мая! Праздник! Сегодня у нас будет «маевка» – выпивка, закуска!.. А потом решим. Согласен?

– Я же говорил – ведьма!

– Это мое жизненное кредо! – Ольга опять засмеялась и потащила Филина по магазинам...

За эти дни Филин оттаял немного. За что был безмерно благодарен, как и всегда, Оленьке, приютившей у себя дома этого мечущегося по жизни, в сущности, такого одинокого идиота...

...Десятого мая Филина на КПП встречала вся группа. Не было только Ганса, чье лечение немного затянулось, и Тюленя, который был уже, наверное, в пути – его ждали назавтра...

– Фили-ин идет!!! – заорал сидевший на лавочке около КПП Бульба и бросился к Андрею.

Через секунду здесь уже образовалась куча-мала – все хотели его пощупать, потискать в объятиях, что-то спросить...

– Маладэц, брат! Уже капитан, брат?! Ай, какой маладэц, да! – орал Брат.

– Ожил наш командир! – басил Бандера.

– А куда бы он делся, братишка?! Если бы не ожил – я бы ему этого не простил! – радовался Змей.

– Со здоровьем-то как? Звезды обмывать сил хватит? – весело поинтересовался Док.

– У него здоровья на всех нас хватит, как у мула, – улыбался Бай.

– Какой мул, э-э? Зачем так сказал? Он – Филин! А филин – это ночной орел, да!!! – с сильно преувеличенным акцентом картинно вспылил Кабарда, «вступаясь» за командира...

Битые, тертые жизнью, такие суровые в другое время мужики смеялись и радовались, словно дети. Это была настоящая, без преувеличений, семья. И Андрей понимал, что он ДОМА...

...Потом уже, когда они сидели в офицерской столовой, обмывая, по старой традиции, звезды Филина: капитанскую и орден, – он все же не выдержал:

– Игорь, ты рассказал бы мне, как вы меня нашли.

– Давай потом, а?

– Слушай, Игорек, не ломайся, как девка. Давай пойдем, покурим, пока ребята заняты закусью, и ты мне все расскажешь по-быстрому. Да нет. Доложишь! Командир я твой или нет! – улыбнулся Андрей.

– Ну, идем. Хрен с тобой...

Они устроились на лавочке у входа в столовую, и Медведь, закурив, начал рассказывать:

– Такое дело... Когда машина ушла, ну, тот твой «Урал», Батя приказал нам – по-тихому рвануть за тобой следом. Получился пшик. Не знаю уж каким макаром, но Бекмурза узнал и вышел на волну. Джо, мол, если не отзовет «хвост», то они, мы то есть, найдем твою голову на дороге. Ну и отозвали. Не стали рисковать – Бек способен был это сделать, вполне. Надеялись, что тебе удастся воспользоваться чем-нибудь из наших заначек...

– Ага! Меня еще около школы вырубили прикладом по кумполу...

– Кто ж знать-то мог? Ну вот. «Урал» ушел по дороге на Хамзаабад. Батя вызвал летунов, чтобы те поискали грузовик, не привлекая внимания, ну, типа обычный патруль с облетом. И опять прокол – этот гад сказал, что, если в пределах его видимости обнаружится хоть одна «вертушка», он отдаст приказ расстрелять детей в школе. Батя, матюгаясь так, что у «десантуры» беретки слетали, опять дал задний ход. Короче, сидели и ждали, как суслики. Только на следующее утро этот гад потребовал разблокировать школу и дать уйти его людям. Нагло так, без всяких условий. Короче, Батя решил, что тебе уже хана, а на боевиков Бекмурзе наплевать.

– Мне и была уже почти хана к тому времени.

– Нашего Батю я таким еще не видел – если бы ему в тот момент попался кто, он бы ему сердце руками вырвал. Тайфун! «Голубые» по БТРам от него попрятались, команды только по рации получали! К вечеру восьмого – отработали захват. Навалили там около десятка «душков» и столько же к рукам прибрали.

– А дети?

– Да нормально! Только один папашка ранен был в ногу, и все.