— Ты, правда, веисталь?

— Да. И сразу скажу тебе, что я, действительно, превращаюсь в кошку. Правда, не совсем обычную, но кошку. Поэтому я и приказал тебе не выходить из комнаты. Как только луна наберет свою силу и мои мучения кончаться, ты сможешь делать, все, что угодно. Мы — веистали, не любим тьму. Мы несем свет, у нас даже глаза видят в темноте хуже, когда мы в человеческом облике, чем у обычных людей. Эти существа, в которых мы превращаемся — они как дикие звери. Я мог бы тебя просто загрызть. Не думай, что сделал бы это специально. Но просто, когда такое с нами происходит, мы теряем разум.

— Хэн, ты причастен к убийству министра и его жены? — почти на одном дыхании спросила я. Парень хмыкнул.

— Нет. Но вы искали именно меня. Я с первого дня знал, кто ты, кто твои спутники и с какой целью вы приехали к скалам. Но я не виновен, Мелитриса, это не я сделал… не я, поверь, — я отшатнулась от Хэна, пытаясь сдержать гнев и слезы. Он все эти дни обманывал меня, уверял, что верит в истории о туристах. Он знал, кто я, он мог сделать со мной, что угодно. Он и был тем самым убийцей… но отчего-то сейчас я ему верила. У парня были такие глаза, что мне захотелось хоть что-то сделать, чтобы он перестал так молящее смотреть. Я все время в мыслях жила одной целью, я была уверенна, что выступаю за правое дело, что участвую в поимке жестокого преступника, помогаю правосудию. Все рушилось в один миг. Я меняла в этой истории сторону, становясь на путь несправедливости и зла. И в последний раз попыталась поймать веисталя на лжи:

— Но ведь нашли твой нож и твои отпечатки…

— Да, безусловно. На месте следствия я бы тоже был на все сто процентов уверен, что виновен именно тот, чьи следы остались. А тебе в голову не приходило, что я ведь служил в королевском отряде? Что я, так же, как и Ирсиан, и Тертен, и Клен знаю все приемы, умею прятаться и прятать? Что мне стоило захватить с собой нож, стереть отпечатки и преспокойно уйти из дворца?

— Да, но вдруг преступника, — я недоверчиво посмотрела на Хэна, поправляясь, — тебя кто-то спугнул и ты не успел скрыть следы преступления?

— Хорошо. Допустим. Но уверяю тебя, что те, кто служит в отряде, никогда не планируют так бездумно свои действия. А перчатки, а отвлекающая магия? Да и нож я бы выдернуть успел в любом случае. Первое правило, которому нас учат — всегда возвращать свое оружие. Идешь в бой, рубишь мечом противника. Вот пронзил его, и тут же выдергивай лезвие назад. Кто знает, не ударят ли тебя в следующий миг?

— А почему ты скрылся, почему убежал из дворца?

— Трис, а как бы ты поступила? Тебя ищут по всему городу, пытаются найти и повесить. Я испугался, понял, что не смогу доказать мою непричастность. А из дворца я ушел буквально за несколько минут до того, как произошло убийство. В тот день мне выпало дежурить по северному крылу дворца. Моя смена кончилась ровно в два часа дня. Я, не дожидаясь напарника, ушел домой. Почему не дождался? А смысл? На свадьбе было около полусотни вооруженных до зубов охранников. Одним больше, одним меньше — никакой роли не играло.

— Но ведь министр просил не приглашать на свадьбу охрану, или нет?

— Просил. Но, одно дело, когда охранники стоят по стенам с оружием наготове, в спецовке. А совсем другое, когда они сидят вместо со всеми за столом, ходят с гостями по залам, а на них одета штатская одежда. Думаешь, министр всех военных в лицо знал? Учитывая, что на празднике присутствовало человек пятьсот, то затеряться среди них было почти плевым делом. Король у нас хоть и молод, но не такой дурак, чтобы подчиняться глупостям министра.

— А кто? Кто, если не ты? Ведь веисталь в отряде только один. Мне Тертен сказал.

— Да, вот поэтому стали сразу искать меня. Я знаю, кто это сделал. Конечно, мне пришлось долго до этого доходить. Я целыми днями размышлял о том, кто мог меня предать. Перебирал всех гостей, всех своих знакомых, коллег. А потом неожиданно понял. Когда-то года три назад я познакомился с одной девушкой по имени Виршера. Приятная, симпатичная и очень умная. Познакомился случайно и как-то даже глупо. Она шла по улице, зацепилась каблуком за трещинку в асфальте и сломала его. Естественно, как не помочь даме. Я быстро сбегал в ближайшую ремонтную контору. С тех пор мы подружились. Примерно через полтора года нашего общения девушка призналась, что приехала в столицу не просто так. Она приехала мстить. Мстить королю, мстить правительству и всей правящей верхушке.

— За что? — удивилась я.

— Ее дедушка в свое время был выдающимся магом, что-то там придумал, но ему не доплатили денег за изобретение. Когда же он начал жаловаться, на него объявили охоту. Чародею еле удалось скрыться. С тех пор он основал в глубинке деревню, куда стали стекаться все обиженные, все преследуемые правительством и отторгнутые обществом. Виршера прожила почти всю жизнь с дедом, но в один прекрасный день решила, что за ее мучения и его унижения должны ответить.

— Подожди, — перебила я парня. Голова начала кружиться от обилия свалившейся информации. Я словно потерялась в ее водовороте, вылавливая лишь отдельные кусочки. Но одно мне стало ясно — Виршеру я знаю, так же, как и ее предка, — Ее деда, случайно, не Кеторован зовут?

— Именно, профессор Кеторован. А откуда ты знаешь?

— Я была в их деревне. Это долгая история, но и Виршеру я видела. Значит, это она… — я представила себе тоненькую фигурку девушки и ее необычные глаза. Глаза… они рождали невольно второй вопрос, — Хэн, она ведь имеет какой-то дар?

— Да. Управление энергиями. Сначала я даже не догадывался об этом. Узнал случайно, когда она вылечила порез у меня на пальце. Я тогда был у нее дома, помогал готовить обед. Собственно, его мы должны были съесть на пару. Порезался. Сам себя я лечить не могу, такая вот дурацкая особенность. А Вирш быстро затянула ранку одним прикосновением. Тогда-то я и узнал, что она способна и не на такое. Для нее возможно любую ауру подделать. Тем более, если она была когда-то в энергетическом контакте с ее обладателем. Достаточно было девушке залечить приличную рану, и она уже знала об особенностях биополя все. Второй раз, когда напали на короля, мы отбивались. Уложили троих из четверых нападавших, последнего поймали и сдали правосудию. Меня тогда хорошенько задели. Рана бы всего за месяц полностью затянулась, не слишком опасная. Но Вирш вылечила и ее. А после того, как она призналась о цели своего приезда в столицу, то стала просить меня провести ее во дворец. Сделать, скажем, горничной, чтобы иметь доступ ко всем помещениям дворца. Я отказал. Тогда Виршера пожала плечами, но разговаривать со мной перестала. А еще через три месяца она добилась своей цели. Уж не знаю, кто ее пропихнул на столь сомнительный пост, но факт в том, что я стал сталкиваться с ней в коридорах все чаще. Конечно, это меня коробило. Я пытался отговорить ее от планов мести. Она играла роль послушной овечки. Снова сошлась со мной, стала дружить. А потом оказалось, что я убил министра с женой. В этот день Виршеру назначили готовить молодым комнату. Я теперь не сомневаюсь, что это она сделала.

— Но зачем?

— Догадайся! — хмыкнул Хэн, — Трис, все во дворце знали, что значит для Араиля эта свадьба. Убийство влекло за собой неминуемую войну. А как ты думаешь, что бы стало делать правительство, если бы она началась? Оно бы призвало все лучшие умы королевства, вернуло бы титулы. Я не сомневаюсь, что и Кеторована бы простили. А так как я знал о планах Виршеры, то она решила убрать еще и меня.

Я молчала. Хэнеан вновь умоляюще вскинул глаза, кидаясь к подножию моего стула. От неожиданности я чуть не вскрикнула.

— Трис, ты мне веришь? Скажи, веришь? Даже не знаю почему, но я очень хочу, чтобы ты мне верила. Трис, ты какая-то настоящая. Я даже не знаю, что со мной.

— Я тоже, — мрачно протянула я. В душе моей, как и в голове все смешалось. Если я поверю ему, если встану на его сторону, то предам друзей. Я столько прошла вместе с Клен, с Ирсианом, с Тертеном. И что теперь? Перечеркнуть все отношения? А Хэна я знаю всего три дня от силы. Конечно, он спас мне жизнь. Но и ребята столько раз вытаскивали меня из разных передряг, что и не перечесть. И почему-то я почувствовала, что верю веисталю. Верю даже больше, чем себе, чем приятелям. Он мог делать все, что угодно, мог даже что-то скрывать. Но мне казалось, что Хэнеан не способен меня обидеть или обмануть. Почему? Не знаю. Я, конечно, на всякий случай предостерегла себя, убеждая, что у веисталей ненормальная аура, что они умеют расположить к себе даже камни. Но от этого моя вера ни на йоту не поколебалась. Я просто была убеждена, что парень не врет. И все, — Я совсем ничего не понимаю. Ты ведь мне никто, я знакома с тобой только третий день. Но, черт бы меня побрал, я тебе верю!