Он сложил листок и нахмурился, задумавшись не столько над сексуальным предложением, сколько над появлением этого письма. Что, если убийцей Прескотта был кто-то из этого борделя? Может быть, разгневанная мадам, которой он задолжал деньги? Или другой ревнивый клиент, разозлившийся на Прескотта из-за того, что тот выбрал его куртизанку? Или, может быть, сама женщина, написавшая это письмо…

— Олкотт! — крикнул Солтер.

В двери появился молодой констебль в поношенном коричневом мундире.

— Да, сэр?

— Вы поговорили со слугами?

— Да, сэр, — ответил тот, листая большим пальцем странички блокнота. — Их показания звучат правдиво. Никто из них ничего не знает об убийстве. Отправившись вечером спать, никто не слышал ни звука до самого утра, когда дворецкий поднял тревогу. Откровенно говоря, — он понизил голос, — я не думаю, что кто-то из них мог это сделать. Кухарка — слабая женщина, служанки — хрупкие девушки вроде моей сестры, а дворецкий — ужасно старый.

Солтер усмехнулся:

— Хорошо. Вы можете отпустить их выполнять свои обязанности. Скажите им, что их хозяин умер, и они должны начать подыскивать себе работу в другом месте.

— Вы правы. — Чейз Олкотт кивнул в сторону трупа: — Есть какое-нибудь мнение относительно этого убийства, сэр?

Солтер положил письмо себе в карман.

— Думаю, это дело будет нелегким. Лорд Прескотт был старшим помощником лорд-мэра Лондона. И мэру едва ли понравится скандал, который может вызвать это убийство. Кроме того, поскольку он является главой исполнительной власти Лондона, его ведомство станет объектом пристального внимания общественности. Полагаю, нам следует приготовиться к тому, что от нас потребуют расследовать это дело как можно скорее и тише.

— Кто, по-вашему, мог совершить это убийство?

— Пока нет никаких предположений, но я получил некоторую зацепку и придумал кое-что. Попроси дворецкого принести мне какую-нибудь верхнюю одежду Прескотта. Я хочу выступить в роли убитого.

Солтер взглянул на плеть в своей руке. На конце эластичная кожа раздваивалась для усиления боли. Тот, кто написал это письмо, вероятно, знал, какие возможны последствия.

Это был оживленный пятничный вечер в «Империи страсти» мадам Финч. Четыре девушки уже удалились в свои спальни, а шестеро все еще беседовали с клиентами в большой гостиной. Трио музыкантов с завязанными глазами играло тихую мелодию в центре зала. Лолли только что освободилась и, освежившись, отдыхала в баре. Минна тайком налила ей стаканчик пива — любимый напиток Лолли.

— Сегодня мне потребуется гораздо больше пива, — сказала Лолли, расправляя свое светло-желтое платье.

Ее головной убор и одежда в греческом стиле, казалось, были специально созданы для ее светлых волос и пышной груди. В этот вечер она выглядела особенно восхитительной. Из всех девушек Минне больше всех нравилась Лолли, и она завидовала ей.

Лолли залпом выпила пиво, и Минна налила ей еще.

— Ты можешь пить сколько хочешь. Думаю, мадам ничего не заметит.

Глаза Лолли округлились.

— Я знаю, что она может сказать: «Лолли, — начала она, имитируя укоризненный голос мадам, — леди не пьют пиво. Я не хочу, чтобы ты рыгала в лицо джентльмена». Черт побери, если он может дышать на меня перегаром, почему я не могу отвечать ему тем же?

Минна воздержалась от смеха в ответ на эти язвительные слова. Хотя Лолли была довольно вульгарной, она тем не менее пользовалась наибольшим спросом из всех девушек в борделе. Что касается Минны, то, хотя она не была одета как служанка, никто из мужчин не замечал ее. Даже когда она наливала вино, ни один не взглянул на ее лицо.

Внезапно раздался резкий стук с улицы. Минна услышала, как одна из служанок открыла дверь, затем поспешила в гостиную и постучалась в дверь кабинета мадам.

— Вас хочет видеть лорд Прескотт, мадам.

Минна, вытиравшая хрустальные бокалы, едва не уронила один. Она повернулась.

И застыла.

В дверном проеме появилась темная мужская фигура с широкими плечами, узкими бедрами и длинными ногами. Разумеется, это не был силуэт одного из старых, толстых, страдающих подагрой мужчин, составляющих основную клиентуру мадам.

Тот, кого она увидела, был настоящим атлетом. Весь его облик выражал твердую уверенность в себе. В его осанке безошибочно угадывалась военная выправка, и казалось, его мужественный вид не соответствовал изысканной одежде. Черты его лица выглядели жесткими и грубоватыми. Хотя пиджак цвета морской волны и расшитый золотом жилет были высочайшего качества, они не делали этого мужчину более благородным.

Лицо его имело такое выражение, словно он только что дрался с кинжалом в руке. Густые темные волосы и смуглая кожа придавали ему пиратский вид, а безжалостные карие глаза говорили о том, что он привык к агрессивным действиям. Однако что-то в нем потрясло Минну до глубины души, и она замерла, охваченная противоречивыми чувствами. Возможно, это был тот негодяй, из-за которого она лишилась отца, уверенности в будущем и счастья. Минна ощутила жар во всем теле, и щеки ее покраснели.

— Это он, — прошептала она Лолли. — Это тот человек, которому я писала от твоего имени.

Лолли повернулась и взглянула на вошедшего мужчину:

— Тот самый любитель бить женщин?

Минна кивнула. Они обе наблюдали, как мадам Финч провожала его в свой кабинет, чтобы открыть счет. В этом заведении деньги никогда не передавались непосредственно в руки; это было неотъемлемым правилом заведения. Дверь за ними закрылась.

— О, чтоб он провалился, этот садист!

Лолли одним глотком допила пиво и встала.

— Лолли? Куда ты?

— Считай, что меня здесь нет.

У Минны защемило сердце.

— Ты не можешь подвести меня сейчас!

— Ты видела, какой он огромный? Я не хочу, чтобы он колотил меня.

— О, пожалуйста, Лолли, не отказывайся. Ведь он просто клиент. Займи его разговором, как любого другого мужчину.

— Да, но любой другой мужчина не выглядит так, что, оставшись с ним, ты будешь скорее кричать от боли, чем стонать от удовольствия.

— Не говори глупости. Ты вообразила бог знает что.

— Это действительно так.

— Тебе надо только заставить его говорить.

— А если он не захочет говорить, что тогда? Что, если он решит сразу пойти в комнату-конюшню и привяжет меня к стойкам?

— Мы не допустим этого. Я буду постоянно угощать его спиртным. Не беспокойся, — сказала Минна.

Однако она сама беспокоилась, что ее решимость может ослабеть. Она затеяла это дело и теперь должна во что бы то ни стало действовать. У нее есть план мести, и она будет следовать ему. Правда, этот мужчина оказался более суровым и недоступным, чем она представляла. Тем не менее, она не должна терять уверенность, что одержит верх. Мадам Финч вышла из своего кабинета в сопровождении лорда Прескотта. Она плавной походкой приблизилась к Лолли, которая замерла на своем стуле.

— Лолли, — начала мадам, — позволь представить лорда Прескотта. Лорд Прескотт, это Лолли.

Лолли протянула руку, и на лице ее появилась любезная улыбка.

— Я очень рада познакомиться с вами.

Выражение его глаз смягчилось, когда он окинул оценивающим взглядом красивое лицо и фигуру Лолли.

— Так вот вы какая. Впечатляет. Я получил ваше письмо, мисс Лолли, и хотел бы поговорить с вами наедине, если вы будете столь любезны.

В его тоне чувствовалась привычка командовать.

— Хорошо, сэр.

Лолли бросила сердитый взгляд на Минну, прежде чем двинуться в конец гостиной к нише, скрытой за пальмами и папоротниками. Минна мысленно поблагодарила Лолли за такую предусмотрительность. Ниша была тем местом, где Минна могла подслушать разговор, оставаясь незамеченной.

Не отрывая глаз от этого места, Минна поспешно наполнила вином два хрустальных бокала. Нет! Надо взять бокалы поменьше, чтобы можно было чаще подливать в них вино. Она воспользовалась бокалами с узким верхом и поставила их вместе с графином на серебряный поднос, прежде чем двинуться к нише.