Я много лет работаю в Подмосковье, чем горжусь. И такого отношения к культуре со стороны правительства Московской области, какое наблюдается в последние десять лет, никогда не видел.
Подготовила Марина АЛЕКСАНДРИНА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Только факты
Совместный проект "Подмосковье"
Только факты
На территории Московской области расположены 22 исторических города, свыше шести тысяч памятников истории и культуры, 95 музеев и выставочных залов, среди которых – семь федеральных и 11 областных. В Подмосковье самая крупная в России библиотечная сеть – 1376 библиотек, из них две – областные. В последние годы значительно возросло число муниципальных театров. Сейчас их 23, кроме того, ещё шесть областных государственных театров. Концертную деятельность осуществляют Московский областной продюсерский центр и Московский областной дом искусств «Кузьминки», в структуре которого – отдел художественных коллективов и исполнителей и 27 муниципальных концертных организаций. А ещё – муниципальные дворцы и дома культуры, клубы, различные культурно-досуговые центры (всего их 1121), организации кинематографии, в том числе Государственное учреждение Московской области «Мособлкино» с 12 филиалами, двумя автоклубами и 10 мобильными кинотеатрами, а также 24 муниципальных парка культуры и отдыха. В регионе работают 265 образовательных учреждений культуры, среди них – семь государственных образовательных учреждений среднего профессионального образования.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Иван Рыжиков: Бог меня зачем-то бережёт
Совместный проект "Подмосковье"
Иван Рыжиков: Бог меня зачем-то бережёт
ОНИ СРАЖАЛИСЬ ЗА РОДИНУ
«Какими они были, юные солдаты той великой и страшной войны? Что чувствовали они, поднимаясь в атаку? Что значила для них каждая пядь родной земли? Как сумели они пронести через десятилетия фронтовую дружбу? Что помогло им выстоять и победить? И главное: похожи ли мы на них? Готовы ли с честью, если понадобится, выдержать такие испытания, если снова над Родиной нависнет беда?»
«Он восклицает: «Мы Родину не продаём!», намекая нам на то, что сейчас некоторые высокопоставленные чиновники продают нашу Родину по частям…»
«…за строчками его стихов – сам автор, с его вечно мятущейся, небезразличной, причастной к любому факту бытия душой, с обострённым восприятием добра и зла, красоты и несовершенства мира…»
Это лишь короткие выдержки из работ, которые написаны нынешними школьниками и гимназистами из посёлка Томилино, что под Люберцами. А посвящены они творчеству поэта-фронтовика Ивана Васильевича Рыжикова.
И встретившись с ветераном, они засыпают его вопросами.
– Иван Васильевич, так какими же были юные солдаты той страшной войны?
– Напрасно многие говорят, что начало Второй мировой было для нас полной неожиданностью. Даже мы, тогдашние школьники, знали, кто готовит нападение на нашу страну. 17 июня 1941 года я сдал последний выпускной экзамен. Конечно, в те времена выпускные вечера были гораздо скромнее, чем сегодня. Да о чём говорить, если тогда мы ходили в школу в лаптях, которые, кстати, плели своими руками…
22 июня 1941 года 18-летний Иван Рыжиков пришёл в Смоленский райвоенкомат. Пришёл не один: все его одноклассники, двадцать три человека, подали заявления об отправке на фронт. Но первые повестки в те дни вручали отцам и старшим братьям вчерашних школьников.
54-летний Василий Павлович Рыжиков от природы не был наделён богатырским телосложением, но по молодости мог креститься двухпудовой гирей. А ещё он обладал «волчьим зрением»: за километр при луне мог разглядеть человека, метко стрелял, поэтому как в Первую мировую, так и в эту войну определено ему было быть снайпером.
Прощаясь с сыном перед отправкой на фронт, Василий Павлович сказал: «Ну, Иван, давай с тобой крепко обнимемся на прощание. Чую: больше нам не свидеться… Война будет очень тяжёлой. Немца я знаю по Первой мировой: враг сильный и коварный. Мать провожать не зови: не хочу её слёз…»
На фронт Василий Павлович отправился 4 июля 1941 года, а сын его Иван получил повестку ровно через неделю.
…Как в воду глядел Рыжиков-старший, обнимая сына на прощание: в первые месяцы войны во время налёта вражеской авиации погиб он в окопе на передовой под Рудней…
Отец был снайпером, а сын стал связистом. Участвовал в боях на Северо-Западном фронте, на Курской дуге, на Днепре, в Молдавии, Румынии, Польше и Болгарии. Именно там, в Болгарии, и встретил он Великую Победу.
– Иван Васильевич, – спрашивают его молодые, – с какими словами поднимались в атаку наши бойцы?
– Отвечу стихами моего покойного друга известного поэта-фронтовика Николая Старшинова:
Приказ «Вперёд!», команда «Встать!».
И вот товарища бужу я.
А кто-то вспоминал родную мать,
а кто-то вспоминал чужую.
Когда ж, нарушив забытьё, орудия заголосили,
Никто не крикнул «За Россию!»,
а шли и гибли за неё…
Говорят, что человек в свои первые пять лет жизни познаёт мир в таком объёме, который потом постигается на протяжении десятилетий, – продолжает Иван Васильевич. – В родной деревне я научился читать, писать, сочинять стихи, получил трудовые навыки, пережил голод и нужду во время коллективизации, а в 1934-м, получив на Всесоюзной школьной олимпиаде первую литературную премию, радовался своему творческому успеху. Там, в своей деревушке, ощутил чувство Родины, и, где бы я потом ни жил, перекрыть эти детские впечатления не получается до сих пор… В 1957 году я работал главным редактором на Смоленском телевидении. Мои друзья по перу – известные писатели и поэты – как-то предложили: давай, мол, махнём в твою смоленскую Жерновку, отдохнём, порыбачим… Сказано – сделано. Где-то наняли бортовую машину, загрузили её сеном, укомплектовались всем необходимым для отдыха на природе и приехали в Жерновку… Ни одного знакомого по моему довоенному детству в деревне уже не было: посторонние люди, которых я не знаю и они меня тоже…Рано утром, когда мои друзья крепко спали на сеновале, я пошёл посмотреть, что осталось от моей малой родины, – ничего не осталось… Лучше бы я не возвращался в свою деревню… Нет того пригорка, с которого зимой я прыгал на лыжах прямо на заснеженный лёд речки Теплухи. От этой речки, из которой всё лето можно было пить кристально чистую воду, уже и ручейка не осталось: не речка, а слеза… Увиденное потрясло меня, и тогда я написал стихотворение, которое позже вошло в мою поэму «Вдовьи сёла»:
