Секретов никаких она не таила. Откровенно завидовала подруге, а потому готова была рассказать все.

– Скрипач? У Дашки? Да вы что! Ей и самой медведь на ухо наступил. Она музыку плохо слушала. Никак в ритм, когда общий выход, попасть не могла. Так что вряд ли среди скрипачей у нее мог быть знакомый. Вот на электрогитаре у нее какой-то парень раньше в ресторане подрабатывал. Его Гариком звали. То ли имя, то ли сценический псевдоним. В каком ресторане? Ну не совсем ресторан, а так, забегаловка. Там хозяйка по выходным музыкантов поднанимала. Для выручки. Мы с Дашкой к нему ходили.

Название забегаловки Оля, конечно, припомнить не смогла. Объяснила на пальцах, где она находилась. На прощание попросилась как-нибудь прийти ко мне на прием.

– Неразрешимая проблема с парнем. Может, поможете?

Я долго не могла найти забегаловку, в которую она меня направила на поиски музыканта. Ресторанчики, как и магазины, открывались и закрывались, не успев обосноваться. Но этот, к счастью, сохранился.

– Гарри? – величаво стряхивая пепел с сигареты, переспросила меня пышнотелая хозяйка с раскрашенным лицом и с удивлением оглядела со всех сторон. – Он вам зачем?

– Адрес ваш как-то мне дал, хочу его на свадьбу дочери поднанять.

– А-а... – как-то разочарованно протянула она. Мне показалось, что приняла меня за поклонницу. – Раньше за ним девчонки толпами бегали. Он в приличном ансамбле на сценах выступал. Одна красавица с конкурса красоты в него была влюблена. – Дама приоткрыла зеленые, как у кошки, глаза с густо намазанными ресницами. – А сейчас он исчез.

– Как это?

– А вот так. На работу не выходит. Даже за деньгами... Я ему должна. Звоним домой – трубку не снимает.

– Может, что-то случилось? Может, помощь нужна? Послали бы кого, – посоветовала я.

– Если я за каждым сотрудником буду людей посылать, кто работать будет? И так еле концы с концами свожу. Тем более что он за городом живет. Вам надо, вы и дуйте.

– Давайте адрес, съезжу.

Хозяйка опять подозрительно посмотрела на меня.

– Мы с ним твердо договорились. Я рассчитывала.

– Когда свадьба-то?

– Через неделю.

– А то я вам другого присоветую. У Гарика все равно инструмента нет. Электронная гитара моя. Я ему на халтуру не даю. Испортит – новую покупать. Он, правда, еще на чем-то тренькает.

Я увидела на небольшой сценке электронное пианино.

– На пианино?

– Нет. Кажется, на скрипке. Он закончил несколько курсов консерватории. У него отец на скрипке играл.

– На скрипке – это хорошо, на свадьбе скрипка то, что надо! – обрадовалась я.

– Господи, ну зачем вам это нытье? Тем более что скрипку отца Гарик давно заложил и не выкупил. Только футляр остался.

– Футляр?

– Ну да, он у меня как-то деньги просил, чтобы я ему вперед заплатила. Чтобы скрипку выкупить, говорит, специально футляр оставил, он какой-то старинной работы... Ну ладно, мне пора. Не найдете, приходите, я вам другого музыканта дам. Ах да! Адрес обещала. Сева, – крикнула она бармену, – подай адрес Гарика, он у меня в книге той большой, что на шкафу лежит, записан.

Дальше продвигаться самостоятельно я не решилась. Гарик, так я поняла, парень молодой, если приеду к нему и стану расспрашивать, ничего не узнаю. На этом я сказала себе: «Стоп». Какое мне до всего дело! Но моя голова продолжала работать отдельно от меня.

Постоянно звонил из Америки Женя. Он пока ничего не мог понять. Ему казалось, что в наших отношениях все решено. Мне и самой так казалось... до этой трагедии. А теперь? Что делать с моей осиротевшей семьей? Надо ему все рассказать.

Я беседовала с ним долго по телефону, почти два часа. Операторы не выдерживали и отключали нас два раза. Но он перезванивал. После того как я описала ему ситуацию во всех подробностях, он спросил:

– У тебя есть молодая подруга?

– Я и сама не старая. – В моем голосе он почувствовал обиду.

– Я имел в виду – юная, – уточнил он, – не придирайся к словам, я не очень-то знаю русский язык. – Она может расколоть, как ты умеешь выражаться, этого парня со скрипкой.

– Ты советуешь мне заняться расследованием?

– Нет. Не советую. Знаю только, что ты, пока не выяснишь для себя все до конца, не успокоишься.

– Откуда ты знаешь?

– Твое настроение... твои поступки сами говорят за себя.

Я подумала, что Сергей никогда не смог бы со мной так разговаривать. Не потому что он глуп, просто ему всегда было только до себя.

– Наверное, юной нет. – Я ответила на вопрос Жени. – Все мои подружки состарились вместе со мной.

Теперь обиделся он и рассердился:

– Не доставай меня.

Женя быстро учился сленгу.

– Катя, – вдруг вспомнила я. – Она единственная, кто хотя бы в курсе наших семейных дел. Очень уж не хотелось никого нового в это посвящать.

Катя согласилась встретиться с музыкантом.

Женя, посоветовав послать юную деву на переговоры со скрипачом, не мог предположить, что у нас такая встреча может быть опасной для жизни. Поэтому, размышляя, как бы чего не вышло, я решила сопровождать Катю хотя бы до квартиры, адрес которой дала мне хозяйка бара.

Доехав на электричке до станции назначения, мы быстро нашли дом-пятиэтажку, в котором должен был жить скрипач. Это было нетрудно, домов городского типа здесь было немного.

На лавочке перед подъездом сидели деревенские старухи и лузгали семечки.

Прежде чем подняться на нужный этаж, мы подошли к бабушкам.

– Гарик? – с удивлением переспросила одна. – Нет тут такого.

– Может, это жилец из двадцать второй? – предположила другая.

– Да, – закивали мы.

– Так его Игорем звать. Он комнату у Дуни снимает.

– Конечно, Игорь, мы его так, по-родственному, Гарик да Гарик, – соврала я, – он музыкант.

– Музыкант... – протянула третья. – Так это точно из двадцать второй, со скрипкой ходил.

– Эх, этот ваш Гарик! Который день в запое. Хозяйка хотела милицию вызывать, а потом решила – сам оклемается. А то заберут, тогда с него никаких денег не получит. Он ей задолжал за квартиру, – сообщила первая бабушка.

– Так и зря не вызвала. Он вчера ночью с балкона орал, я думала, прыгать решил... – вновь заговорила ее соседка.

– Спасибо, все ясно, – прервала я старушек.

– Вы, если родственники, сходите к нему, хозяйка его на работе, может, он вас и впустит. Когда буянил, никого ведь не впускал.

Мы поднялись с Катюшей на этаж и позвонили в квартиру. Послышался шорох, и мужской голос спросил через дверь:

– Кто?

– Игорь, открой. Я от Даши.

То ли тоненький голосок Кати подействовал, то ли имя Даша. Дверь тут же распахнулась.

Пред нами предстал длинный кудлатый юноша с отеками под глазами.

– Вы кто? – обратился он ко мне.

– Врач, – не растерялась я.

– А-а, все-таки вызвали. А ты откуда взялась? Я тебя знаю. Ты Дашина родственница, ведь так? Я тебя видел в аэропорту.

– Да.

Я просила Катю как можно меньше говорить о себе. На всякий случай. Но откровенное признание, что он видел в аэропорту Катю, рушило все мои планы. Если бы этот Гарик был в чем-то замешан, то не сделал бы такого признания даже с крутого похмелья.

– Пройти можно? – попросила разрешения девушка.

– Проходите.

Мы прошли в бедно обставленную комнату и сели на колченогие стулья возле стола. Неубранная грязная посуда, консервные банки благоухали так, что мы с Катей воротили носы.

– Вы что, вместе? – не понимая, сквозь похмелье пытался соображать Гарик.

Мы с Катей не отозвались.

– Вас Игорем звать? – Я решила первая приступить к разговору.

Парень смотрел в одну точку и думал о своем. Он точно был моим пациентом. Что-то в нем надломилось, он находился в состоянии крайней подавленности.

– Игорь, мы вместе. Нам очень нужна ваша помощь. – Это я сказала проникновенно, так я разговариваю с пациентами, у которых с психикой не все в порядке. В таких случаях человек отключается от своей проблемы и может проявить активность в решении чужой.