– Ты, конечно, была влюблена в молодого мужчину?

– Откуда вы знаете?

– Догадался. Давай на ты, иначе мне кажется, что мы далеко друг от друга. – Джек протянул мне руку. Я припомнила танцующего кавалера.

– Он был такой... такой. А знаешь, он чем-то похож на тебя. – Джек улыбнулся. – И еще я сходила с ума от этого розового платья в кружевах.

– Ты мечтала о нем всю жизнь?

– Да, – еще раз удивилась я.

– И когда стала взрослой, купила такое же?

– Нет.

– Почему?

– Да как-то не получилось. – В моем голосе звучала печаль.

– Жаль.

– Бабушка говорила, что однажды я проснусь, и такое платье будет лежать у меня в ногах на кровати.

Он сбавил скорость и покрепче прижал меня к себе.

Я пустила Джека в далеко запрятанные даже от самой себя тайны моей души. И он это оценил.

Я почувствовала, что мое завтра светлеет.

Мама Джека жила в первой линии, на самом берегу океана, в красивом доме с террасой и видом на песчаный пляж. Дом не казался большим. Прозрачный, из стекла, на высоких сваях, сливаясь с океаном, издали он напоминал голубую яхту. Внутренний стильный дизайн просматривался извне.

– Это ее собственный проект, – с гордостью произнес Джек, когда я похвалила дом.

– Она архитектор?

– Да.

– У нас таких домов не строят, – с сожалением заметила я.

Тяжелые огромные кирпичные особняки, с ломаными крышами, высоченными заборами в толщину тюремных стен никак не походили на изящное строение из стекла, обнесенное низким штакетником.

– А какие у вас строят?

– Дома-крепости.

– Есть от кого защищаться?

«Есть, – подумалось мне. – Я вот не защитила свой дом, оставила его без боя».

Ответив на его вопрос про себя, мне захотелось похвастаться вслух:

– Я возвожу себе новый дом в самом поднебесье. Наверное, у него не очень толстые стены, зато меня теперь не достать.

– Мама в детстве мне читала сказку о королеве, которая жила высоко в замке...

– Я помню эту сказку, та королева, которая сама себя заточила?

– Точно, – удивился Джек. – Как ты догадалась, что я имел в виду именно ее?

– Королевы добивались многие богатые и знатные женихи, но ни один не мог забраться так высоко, – голосом сказочника продолжила я.

– Однако нашелся находчивый и романтичный принц, который додумался спуститься к ней с облака. – Джек распахнул передо мной двери.

– За это королева предпочла его всем остальным.

– Они стали жить-поживать да добра наживать, – неожиданно услышали мы конец сказки.

Я застыла на пороге. А радостный женский голос воскликнул:

– Что я слышу – русскую речь?! Кажется, мой сын решил преподнести мне сюрприз?

– Знакомься, мама. Я привел к тебе в гости очаровательную русскую леди с необыкновенным толстовским именем – Натали.

Со второго этажа по лестнице к нам спускалась невысокая худенькая женщина с живыми, веселыми глазами, как у Джека. На ней было длинное домашнее платье, ярко-зеленого цвета, с широкими расклешенными рукавами типа кимоно.

– Чем обязана такому празднику? Меня посетил блудный сын, да еще с королевой из высокой башни, той, что в поднебесье?

– Мама, Натали очень хотела познакомиться с тобой.

– Ты, наверное, ей успел наболтать обо мне? – Встав на цыпочки, она потянулась к сыну и, как маленького, потрепала по голове.

– Нет, клянусь, ни одного слова.

– Я могу присягнуть, что Джек говорит правду. Он только сообщил, что его мама жила в России, – уверила я.

– Это было так давно... почти полвека тому назад. – Маленькая женщина покачала головой. – Но я хорошо помню и дом, и школу, в которой училась.

Мне очень хотелось спросить, как она попала сюда. Но мама Джека опередила мои мысли:

– Мой отец американец, а мама была русской. Они познакомились во время войны. Банальная, но очень романтичная история – он военный летчик, мама – врач. Они полюбили друг друга, и я, как плод этой любви, родилась сразу после окончания войны. Потом их разлучили. Кто? Вы, наверное, Натали, догадываетесь сами. Всю жизнь мама рвалась к моему отцу, а он к ней. И только после маминой смерти отцу позволили меня, шестнадцатилетнюю девочку, взять к себе.

– Как это? – удивилась я, потому что такого мне слышать не приходилось, чаще наоборот.

– О-о! На это было специальное разрешение. Длинная история. Когда-нибудь, если захотите, я вам ее расскажу. А теперь пойдемте, я покажу вам свой дом.

Джек, извинившись, покинул нас.

– Он любит уединяться, здесь у него есть своя комната. Теперь редко навещает меня. – Она с сожалением посмотрела вслед сыну.

Сама имея взрослого сына, я с пониманием кивнула.

Когда осмотр был закончен, мы сели на открытой веранде в кресла-качалки. С океана долетал прохладный ветер. Она кинула мне плед.

– Хотите, я расскажу вам об отце Джека?

– С удовольствием послушаю.

– Сначала я собиралась поведать вам историю любви своих родителей. Однако моя собственная не менее романтична!

Я решила, что услышу душещипательную историю в духе своих пациенток: «разлюбил, бросил с ребенком, всего добилась сама. Вот вырастила в чужой стране и выучила сына». Но все равно было интересно узнать, как это у них?

– Отец Джека сделал для меня столько... в общем, всем, что я имею, обязана ему. Мы с сыном, оба, состоялись благодаря его поддержке. Я имею в виду и моральную, и материальную стороны. В том, что расстались, виновата только я. – Мать Джека вздохнула, но тут же, прогнав мрачные мысли, улыбнулась своей открытой, лучезарной улыбкой.

Я, по правде сказать, была удивлена. Мне не приходилось слышать от женщин такого честного признания.

– Да-да, это я ушла и даже в силу женского эгоизма пробовала оторвать от него сына. Теперь, спустя время, мучаюсь угрызениями совести.

Он был другом моего отца, много старше меня. Почти на пятнадцать лет. Сейчас это норма, а тогда... Он часто приходил в наш дом. Так же как и мой отец, служил в авиации. Весь его бравый вид, летная форма, фуражка с околышком вызывали у девочки-подростка романтическое настроение. В те времена профессия летчика считалась самой модной и уважаемой. Почти как космонавт. Я с придыханием слушала рассказы о его приключениях в воздухе, а по ночам мечтала о нем. Мои мечты уносили меня далеко. Он был очень обаятельным мужчиной и наверняка покорил множество женских сердец. Но сердце невинной девочки-иностранки, наверное, для него было чем-то особенным. Он стал обращать внимание на мою детскую влюбленность. И мне кажется, что она импонировала ему. Он, как взрослой, приносил мне цветы. «Это для молодой леди!» – протягивая букет свежих фиалок или каких-нибудь душистых гвоздик, говорил он. Бравый летчик оказывал мне и другие знаки внимания, как женщине. Мой отец первое время не замечал, а может, делал вид, что не замечает нашего взаимного влечения. И не стал возражать, когда наша дружеская привязанность переросла в нечто большее. Отец был небогат и старел, а мой ухажер имел прекрасную постоянную работу, происходил из обеспеченной семьи.

Однажды так случилось, что летчик пришел к нам в отсутствие отца. Он всегда навещал нас без предупреждения. В тот день отец уехал в соседний город, стояла осенняя непогода, и он решил заночевать в мотеле, чтобы выехать на рассвете.

Я намекнула моему возлюбленному, что пришел наш час. Но он все еще не решался. Дружба с отцом не позволяла ему совершить последний шаг. Но я соблазняла его, насколько позволял опыт, как видела в кино. Усевшись к нему на колени, я обняла его за шею и поцеловала взасос. Мужчина, которому было едва за тридцать, не выдержал, поддался. Мне исполнилось восемнадцать, и я считала себя большой.

Тот вечер останется в моей памяти на всю жизнь. Я стала женщиной. У меня не было ни близкой подруги, ни мамы, с которыми можно было посоветоваться, поговорить о том, что переполняло меня. Он сделал мне предложение, а позже постарался заменить мне всех.