Ивор подплыл к одной из странных стен.

— С этими чёртовыми стенами надо что-то делать!

Сельма кивнула, и вдруг он заметил, что она смотрит куда-то за его спину. Ивор обернулся. В метрах ста от них сквозь толщу воды виднелись две смутные фигуры, плывшие к ним.

— Вот чёрт, что теперь? Морские чудовища?

— Границы комнаты раздвинулись, — заметила Чародейка. — Той стены теперь вообще не видно.

Они повернулись к стене, около которой только что находились, но и её уже не было. Вообще не осталось ни одной из четырёх стен. Пропали так же и пол, и потолок.

— Это сведёт меня с ума, — произнёс Ивор со смесью удивления и раздражения в голосе.

— По-моему, в этом Измерении достаточно сумасшедших без тебя, — сказала ему Сельма.

Они вгляделись в приближающиеся фигуры и наконец облегчённо выдохнули, если это можно было сделать под водой.

— Занимаетесь подводным плаванием? — весело спросил Тэллар, когда они с Аерис подплыли достаточно близко.

— Вы-то как тут оказались? — спросил Ивор.

— Да так, прокатились с ветерком, а потом решили поплавать, — отозвался тот.

— Сокол, по-моему, не самое подходящее время, чтобы… — начала Сельма.

— На самом деле мы действительно оседлали ветер и летали в поисках кого-нибудь из вас, — встряла Эльфийка. — Через какое-то время воздух стал становиться гуще и влажнее, и в конце концов…

— …Мы сами не заметили, как оказались под водой, — закончил за неё Тэллар. — Полная жуть, — добавил он выразительно.

— В этом не буду с тобой спорить, — согласился Ивор. — Я никак не возьму в толк, что нам нужно делать в этом проклятом Измерении.

— Ловушка богов находится вне привычных нам пространства и времени, — принялась рассуждать Сельма. — Поэтому известные нам законы здесь не властны. Нужно понять, как здесь взаимосвязаны материя и сознание… Пространство здесь подвергается постоянным изменениям, из чего следует, что…

Тэллар застонал.

— Чародейка, и так тошно…

— Я думаю, вот что, — отрезала всякие дальнейшие рассуждения Аерис. — Будем действовать уже проверенным методом. — Она кивнула Тэллару.

Тот сразу же оживился, тронул свой амулет, и от него, прорезая толщу воды, засиял тонкий луч. Четверо Ангелов поплыли, разгребая руками тёмную воду.

Они стояли на чёрной каменистой равнине. Ветер гонял туда-сюда сухие травинки и веточки, над головами низко клубились серые неприветливые облака. Эйдан стоял и окидывал местность взглядом. Змейка стояла чуть позади него, обеими руками держась за его ладонь.

— Это всё ненастоящее, — вдруг сказала она.

Эйдан обернулся к ней. Змейка достала своё зеркальце, посмотрела в него, кивнула и развернула к магу. В отражении Эйдан не увидел ничего из того, что видели его глаза. В зеркале был лишь он сам, а позади простиралось бесцветное ничто. Эйдан поднял взгляд на Змейку.

— Это всё иллюзия?

Змейка окинула взглядом равнину. Эйдан был готов поклясться, что её глаза залучились ясным светом.

— Скорее плод воображения.

Едва она произнесла эти слова, равнина исчезла, и всё пространство вокруг занял серый беспросветный туман. Не было никаких границ, ни земли, ни неба. Абсолютная опустошённость пугала и леденила кровь. Змейка придвинулась ближе к Эйдану.

— Не бойся, ангел, — сказал маг ласково, но его собственный голос чуть дрожал от страха перед неизвестностью и пустотой. — Давай лучше попробуем найти с помощью артефактов путь к остальным. Пять минут, отведённые Джарой, уже прошли.

Змейка кивнула и вытянула зеркальце. Эйдан мог бы и сам отыскать путь при помощи своего перстня. Но для этого пришлось бы высвободить свою руку из руки Змейки, а этого делать ему не хотелось. Он не мог позволить себе её отпустить. А вдруг что-нибудь случится, и она пропадёт? Растает посреди этого тумана, среди этой пустоты?… А так Змейка могла левой рукой продолжать держаться за него, а второй держать зеркало.

С поверхности зеркальца сорвались тысячи тонких лучей, ушедших в никуда. Змейка и Эйдан растерянно посмотрели друг на друга.

— Что это значит? — спросила она. — Зеркало показывает тысячи разных путей!

Эйдан задумался.

— Если всего этого вокруг не существует, то есть в Измерении не существует никаких мест, лишь, как ты сказала, плод воображения — воображения богов, — значит, не может существовать и определённой дороги, ведущей из одного места в другое.

Змейка закусила губу и окинула взглядом сгустившийся вокруг них серый туман.

— Куда же тогда идти?

— Куда глаза глядят, — ответил Эйдан и пожал её пальцы. — Главное, знать, куда идёшь.

Змейка кивнула, и они двинулись вперёд.

— Хаарт, я больше не могу!

Рыцарь обернулся. Сунор рухнула на колени и обхватила руками голову, увенчанную тревожно поблёскивавшей диадемой. Хаарт опустился около неё и обнял за плечи.

— Сунор, вставай.

— Нет, не могу, не могу… — Она согнулась в три погибели, продолжая сжимать голову. Голос её становился всё тише и тише, и в конце концов слова превратились в невразумительные жалобные стенания.

— Сунор, — позвал её Хаарт. Она только замотала головой.

Тогда он всунул свой чёрный меч в ножны и легко подхватил девушку на руки. Она обняла его за шею и уткнулась лицом в плечо, продолжая тихо плакать и что-то бормотать. Так они двинулись дальше по тёмному каменному лабиринту.

Хаарт не знал, куда несут его ноги. И меч, и диадема отказывались указывать направление к остальным Ангелам. Только вспыхивали на один миг и снова тускнели. Рыцарь надеялся, что не всех его спутников постигла такая беда и кто-нибудь отыщет их посреди этого лабиринта. Он пытался отыскать ту самую стену, которая должна была вести обратно в комнату с разноцветными линиями, но, казалось, только ещё больше заблудился. Хотя этого знать было нельзя: все повороты и стены выглядели неотличимо похожими.

Ножны позвякивали в такт ходьбе. Хаарт в который раз задумался о силе, о возможности, которые были даны ему и Ивору. Как именно это случится? Кто это будет? Лучше бы он сам…

Его размышления прервал яркий столб света, ударивший прямо перед ним откуда-то сверху. Хаарт, щуря глаза, задрал голову и удивлённо вскрикнул. В потолке лабиринта сиял светом круглый проём, и в нём весело улыбался Тэллар.

— Ну как жизнь, рыцарь? — спросил он, свешивая голову вниз.

Хаарт молчал, оторопело глядя на него. В проёме показалась Аерис. Она протянула руки и закрутила кистями. В следующее мгновение вниз спустился ветер, разрывая затхлый воздух лабиринта. Ветер бережно поднял Хаарта с его ношей наверх. Едва рыцарь с Сунор на руках оказался на твёрдой земле, проём, вёдший в подземный лабиринт, исчез, будто его никогда и не бывало.

Хаарт, мало что понимая, оглядывал Сокола, Эльфийку, Чародейку и Грифона. Вокруг раскинулось царство двух цветов: изумрудного — травы, и голубого — неба.

— Как?… — начал он.

— Чародейка, расскажи ему про материю и сознание, — хмыкнул Тэллар.

— Измерение не похоже на наш мир, — заговорила Сельма. Хаарт внимательно слушал её, опустившись на мягкую траву. Сунор приникла к нему всем телом и заметно дрожала. — В нашем мире материя неизменна. Здесь же она непостоянна и находится под влиянием сознания.

— Проще говоря, — с усмешкой перебил её Сокол, — если захотеть, можно изменять Измерение по своему усмотрению.

— Не совсем так, — покачала головой волшебница.

Тэллар махнул рукой.

— К чёрту подробности! Главное вот что: мы плыли под водой, плыли, плыли и вдруг оказались на поляне! Шли, шли, и тут под ногами дыра под землю! Достали Хаарта с Сунор, и дыра исчезла!.. Осталось найти Эйдана со Змейкой и нашу бесстрашную предводительницу, — говорил он со своей неизменной слегка насмешливой улыбкой на губах. Казалось, ничто на свете не могло поколебать его беспечную жизнерадостность. Казалось.

Прямо из-под его ног вырос столб пламени, и только сила амулета спасла Тэллара от гибели в огне. Сокол мощно оттолкнулся от земли и кувыркнулся в воздухе назад. На лице его больше не было улыбки. В тот же момент Сельма вскинула жезл и направила в огненный столб струи воды. Тэллар как раз собирался разразиться страшными ругательствами, как вдруг из земли вырвались сотни языков пламени, взметнулись к стремительно темнеющему небу, а потом обрушились на Ангелов.