Мизантроп, оставаясь человеком, крайне редко ненавидит себя самого. Его ненависть обращена на окружающих, он одержим ей, он её раб. Эта участь для многих — единственно возможная, и место раба для них очень ценно. Одержимые ненавистью, ослеплённые ей, они не могут увидеть её великолепной глубины. Примитивные, бешеные, они не следуют ненависти как Пути, раскрывая её в себе, следуя её течениям, становясь ими.

В мизантропии содержится частица ненависти, определённый потенциал, требующий реализации — пути от малого к большему, от искры к пламени. Если кто-то не может или не желает развивать этот потенциал, он делает свой выбор и привносит своё участие — люди должны ненавидеть себе подобных.

Для меня первичное значение имеет ненависть, а не формы, в которых она себя проявляет. Мизантропия, расцвеченная идеологиями и идеями, стала частью стереотипного образа сатаниста. Мизопедия, или ненависть к детям, менее окрашена идеологически и не столь часто встречается, но и в ней может присутствовать маленькая частица ненависти.

Только Сатана, Повелитель Ненавистей, и ненависть влияли на моё становление и продвижение по Пути, даже если я когда-то не понимал этого, чрезмерно увлекаясь формами.

Человеческие особи достойны только презрения. Только бог достоин всей полноты нашей ненависти ([113]).

5. Какие препятствия на Пути Вы считаете наиболее существенными?

Человек и его ограниченность.

6. Что (и/или кто) помогало преодолевать препятствия к становлению (если они были)?

Сатана и всё, что от Сатаны.

7. Было ли какое-то внешнее влияние, оказавшееся значимым для Вашего выбора и/или подтолкнувшее вас к нему?

Под выбором может подразумеваться очень многое. Если не касаться примитивных ситуаций, когда происходит выбор между мелочью и банальностью и говорить о выборе, который определяет всю дальнейшую жизнь, можно отметить, что к подобному выбору нужно подойти подготовленным, иначе этот выбор не будет столь категоричным и значимым.

Многое зависит от самого выбирающего — первый делает выбор один раз и навсегда, второй делает выбор один раз и на несколько дней, хотя объект выбора один и тот же, и звучат одинаковые слова. Если для первого — это выбор всей дальнейшей жизни во Тьме, то для второго — нечто совершенно отличное от этого.

Если говорить о моём выборе, то ему предшествовало множество событий, совпадений, чувств, идей и настроений. Каждый из этих моментов был значимым, необходимым, и сложно разделить эти моменты на внешние и внутренние. Было понимание, что происходит нечто очень важное, что-то просыпается и одновременно умирает. Сейчас я с уверенностью могу сказать, что каждый из этих моментов нёс в себе частицу Тёмного Духа, который не подталкивал меня к выбору, а, скорее, обозначал его.

8. Как Вы думаете, было ли неизбежным Ваше становление на сторону Тьмы или жизнь могла сложиться иначе?

В словах о неизбежности становления на сторону Тьмы не должно быть исключительности, превосходства и самовосхваления. Желание становления на сторону Тьмы, подкреплённое действиями и усилиями, неизбежно даст результат.

Без желания, без действий и усилий, — всё будет невозможным, кроме жизни обычного человека.

9. Знакомо ли Вам одиночество, связано ли оно с продвижением по Пути?

Мне знакомо одиночество без людей. Но, заслужив честь называть Сатану Отцом, я могу сказать, что теперь Дьявол всегда со мной.

С продвижением по Пути связаны только деяния, действия. Одиночество может лишь соответствовать определённым этапам. Я был одинок в самом начале Пути, но я искал тёмных и нашёл их. Образ одинокого и мрачного отшельника слишком ущербен по сравнению со стремлением тёмного найти подобных себе. Так утверждается неделимость и богатство Тьмы. Когда объединяются те, кто служит Сатане, они могут сделать больше ради Его славы. Это вопрос приоритетов — образ одиночки, уют одиночества или возможность служить Дьяволу.

10. Считаете ли Вы себя человеком? Если нет, то на каком основании?

Человек в своей спеси может считать себя кем (чем) угодно. В большинстве случаев подобная самоидентификация позволяет приукрасить человеческое существование, наделив его привлекательными чертами исключительности. Невежество приукрашивается философскими мёртвыми фетишами, слабость — моралью право имеющего, никчёмность существования — вульгарными красками вечного праздника, ярмо бытия человеком — жизнью нечеловека.

Слова человека вряд ли станут действием, вряд ли изменят его человеческую натуру. Среди тех, кто говорит о себе как о нечеловеке, слишком много трусливых слепых людей, которые не могут или боятся заглянуть в зеркало Дьявола и увидеть самих себя такими, какие они есть. Они не желают идти к Дьяволу, становясь нечеловеком, им легче нагромождать обоснования своей нечеловечности и измышлять критерии бытия нечеловеком, которым могут соответствовать распоследние люди. Они пытаются исказить саму суть небытия человеком. Они пытаются стереть грань между «говорить» и «являться», между «стоять на месте» и «идти».

Я иду к Дьяволу, а не хочу просто считать себя идущим к Нему. Изменяясь и избавляясь от человеческой природы, я стремлюсь соответствовать Ему.

11. У всех сатанистов свой стиль жизни, своё мировоззрение, своя «специализация». Меняли ли Вы свои взгляды на сатанизм в процессе становления, делили ли его на направления?

Я не согласен с постановкой вопроса и расставленными акцентами.

Если определять стиль жизни как сумму привычек, предпочтений и условностей существования в мире (сюда можно отнести социальную роль, стереотипы поведения и т. д.), то, действительно, сатанисты могут иметь свой индивидуальный стиль жизни.

Если рассматривать стиль жизни как физическое отображение духовных принципов и идеалов, способных обозначить суть Тьмы, то нельзя говорить об индивидуальном стиле жизни сатанистов. Возможные различия между сатанистами лишь указывают на степень соответствия тёмным принципам, на следование им, либо на игнорирование их. Тёмные принципы являются основой для взаимодействия с Тьмой и с Дьяволом, тот, кто следует им — сатанист, тот, кто нет — сатанистом являться не может, либо ещё не является. Принципы — неотъемлемая часть самого идущего по Пути Тьмы, это то, что указывает на саму суть жизни сатанистов, а не на «свой стиль жизни».

Слова — «мировоззрение», «познание мира» и т. п. в приложении к сатанизму ограничивают его суть рамками человеческого, придавая чрезмерное значение этому миру и принадлежности к нему. Сатана враждебен этому миру, богу и человеку. Если сатанистом движет любовь к Сатане и ненависть к богу, его тёмная природа, — он враждебен этому миру и рассматривает этот мир как нечто, что следует погубить. Иные цели и движущие мотивы, легко интерпретируемые в терминах личной выгоды, ублажения эго, саморазвития, рассматриваемого как самоцель, — чётко указывают на принадлежность к миру, на человеческое, что исключает возможность быть сатанистом.

Использование термина «мировоззрение» для того, чтобы обозначить принадлежность к миру Тьмы, не совсем корректно.

Принадлежность к миру Тьмы означает духовную вовлечённость, одухотворённость, определённые чувства, неразрывно связанные с Тьмой. Всё это невозможно свести к сумме взглядов, отношений и закономерностей, определяющих слова и поступки, т. е. к мировоззрению. Человек разумный может следовать сумме этих взглядов и отношений, но это не делает его сатанистом и не означает его принадлежности к миру Тьмы. Если нет Духа Тьмы, который оживляет и наполняет любые злые слова и деяния, человек разумный остаётся всего лишь человеком.

Специализация. Глубокие навыки и знания в ограниченной области противоречат богатству Тьмы. Специализация указывает на замкнутость, ограниченность, зацикленность на малом, что всё вместе препятствует возможности видеть картину в целом, и поступать в соответствии с этим. Невозможно частично находится во Тьме и непоследовательно утверждать Её власть, не прилагая усилий для преодоления собственной ограниченности (специализации). Древние говорили: «Воин не тот, кто способен держать оружие, воин — тот, кто способен выиграть войну».