Разогнавшийся Иса еще чуть-чуть поорал, потом увидел, что я рыдаю (пожалуй, он не сразу обратил на это внимание, распалившись), вякнул что-то, посидел тихо, я прибавила громкости, он встал, подошел ко мне и сел рядом. Погладил меня по голове. Я вспомнила маму, еше немного добавила про папу, размазала слезы по физиономии и поинтересовалась, где мне можно умыться.

— Я тебя провожу, — сказал Иса и вместе со мной покинул кабинет, обнимая меня за плечики. Я к нему нежно привалилась.

В коридоре под удивленными взорами молодцев, подпиравших стены теперь там, мы проследовали в конец отсека, Иса открыл передо мной дверь, я заскочила в туалет, быстро огляделась. Окна и даже маленькие форточки, в которые можно было бы выкинуть письмо с просьбой к людям о спасении, отсутствовали.

Но я нашла очень любопытную информацию.

Господа пожалели средств на закупку туалетной бумаги, вместо нее в ящичке на боковой стене у унитаза лежали небольшие, отпечатанные на не очень качественной бумаге рекламки мебельной фирмы. Указывался адрес магазина-склада — в северной части Петербурга. Не здесь ли я сейчас нахожусь? Я еще порылась в ящичке и нашла расширенную рекламку (правда, разрезанную на две части) все той же фирмы с крохотным планчиком месторасположения магазина. Этот планчик я тут же сунула себе в карман джинсов. Затем быстро сполоснула лицо холодной водой и заведение покинула. Иса под дверью уже не ждал, вместо него томился один из провожатых, который и доставил меня назад в кабинет, где Иса разговаривал по телефону.

Я пристроилась на том же стуле рядом со своими сумочкой и шубой.

Закончив разговор, Иса на меня посмотрел и сказал, что мне придется ненадолго задержаться у него в гостях.

— Зачем? — невинно посмотрела я на него, хлопнув ресничками. — Вы что, не знаете мой новый адрес? Так я вам скажу. Если понадоблюсь, звоните и приезжайте.

— Нет, Ксения, все-таки придется немного пожить у меня. Вот решатся кое-какие вопросы, тогда мы тебя и отвезем домой. Ну или куда ты захочешь.

Я опять шмыгнула носом. Иса стал меня уговаривать, как маленькую девочку. Или как полную идиотку, за которую он меня, пожалуй, принимал. Ну что ж, прекрасно. Цели своей я достигла (одной из). И мы еще укрепим его во мнении.

— Я вам понравилась, да? — перебила я лившийся из него поток.

— Э… да, Ксения. Поэтому я прошу тебя немного подзадержаться. За тобой потом приедет папа.

— Не надо папы! — завопила я, вновь вскакивая со стула и уже собираясь в очередной раз припустить по кабинету кругами.

Иса мгновенно сказал, что оговорился и что приедет Саша.

— Так он мертв, — сказала я, опускаясь на стул, и снова заревела горючими слезами.

На этот раз Иса с места не вскакивал и меня умываться не водил, только протянул свой платок, потому что мой уже слезы впитывать не мог. Я поревела, но поняв, что пока действий со стороны Исы не намечается, поток остановила и глянула на хозяина кабинета зареванными глазами. Ресничками хлопнула и грудь вперед пустила.

— Ты уверена, что Саша мертв? — уточнил Иса.

Я закивала.

— Ты видела его мертвым?

Я покачала головой.

— Тогда откуда ты можешь это знать?

— Так папа приезжал к дяде Пете, — как само собой разумеющееся заявила я.

Иса заявил, что не понял, и попросил объяснить поподробнее. Я понесла очередную ахинею:

— Ну, вы понимаете, дядя Иса, — при «дяде» он дернулся, но сдержался, — что папе не очень понравилось, что я люблю Сашу, а Саша знает, как со мной поступил папа. В общем, они решили устроить… ну нечто типа дуэли. Хотя дуэль устраивают из-за женщины, но это нечто похожее. Вы меня понимаете, да?

Иса кивнул, стараясь вникнуть в смысл произносимых мною фраз.

— А раз папа принес цветы дяде Пете, то, значит, победил папа, ведь правда? А теперь папа хочет убить дядю Петю.

— А это ты откуда взяла? — процедил Иса.

— Ну как же? Папа поставил цветы в ногах у дяди Пети. Это как знак. Что дядя Петя следующий. Разве непонятно?

Иса потер лицо руками и уточнил, кто сказал мне про гибель Равиля. Ишь какой настырный! Я ему в первый раз не ответила, так он снова возвращается к интересующей его теме.

— Папа, — ни секунды не колеблясь, заявила я, не выдавая дядю Леню.

— Точно папа, не Саша?

— Саша со мной о делах не говорил.

Иса пробурчал себе что-то под нос на своем языке.

— Дядя Иса, а вы дальше с папой работать будете? — посмотрела я на хозяина кабинета глазами преданного щенка.

— Я не говорю с женщинами о делах, — процедил он.

— Но я же должна знать…

— Хватит! — рявкнул Иса и крикнул какого-то Толю.

В кабинете незамедлительно нарисовались молодцы, дежурившие в коридоре. Им было приказано отвести меня в «гостевую».

— Я есть хочу, — пискнула я.

— Накормите, — сказал Иса, потом посмотрел на меня. — Только без глупостей, девочка.

Толя уже брал меня под локоток. Я подхватила свои сумочку и шубу, потом вручила шубу Толику, и мы тронулись в путь по длинному коридору.

Разместили меня довольно прилично, в оборудованной для ночлега комнате. В ней стояли две кровати, телевизор, обеденный стол с двумя стульями, имелся и туалет в крохотном отсеке. К моему великому сожалению, не было ни раковины, ни тем более душа. Окно отсутствовало. Дверь заперли снаружи. Я тут же на цыпочках поскакала к замку и оглядела его. Ерунда, решила я, пилочкой для ногтей и моим «крючком» открою. Вот только надо дождаться ночи.

После того как у меня забрали тарелку (подавали плов, кстати, очень вкусный) и чашку из-под чая, я приложила ухо к двери: по-моему, под ней никто не остался. Они абсолютно уверены в себе? И в моей беспомощности? Ну так я вас проучу, голубчики.

Поскольку пока мне было совершенно нечего делать, а телевизор смотреть не хотелось, я решила немного вздремнуть: неизвестно, удастся ли поспать сегодня ночью, да и нужно быть к вечеру отдохнувшей и начеку. Простыни мне выдали свежие, я постель застелила и улеглась, раздевшись догола. Одежду сложила на стульчике.

Меня разбудил звук открываемой двери и яркий свет. Я натянула одеяло на себя и заспанными глазами посмотрела на вошедших.

— Устраивайся, — сказал Толик какой-то молодой девице, показавшейся мне чем-то знакомой, — чувствуй себя как дома.

И хохотнул. Я ему крикнула, чтобы подождал пять минут и проводил меня к умывальнику. Девица вылупилась на меня удивленно, а я завернулась в простыню, сунула голые ноги в сапожки и проследовала за Толиком, заодно посматривая по сторонам. Его напарник остался с девицей.

Туалет с умывальником располагался на расстоянии метров пятидесяти от камеры нашего заключения. По пути мы миновали два отсека, совершенно пустых. Никаких голосов я не слышала. Нет, отсюда обязательно надо попробовать сбежать. Хотя бы назло Исе, который себе слишком много позволяет. Лишать свободы человека! Меня! Точно вступлю в соглашение с Багаевым. Иса мне не понравился.

Когда я вернулась, девица молча сидела на кровати, ее норковая шуба лежала на моей. Мужчины нас покинули и дверь заперли.

— Тебя как звать-то? — спросила я, одеваясь в цивилизованную одежду.

— Ира. Здравствуй, Ксения. Вот мы и познакомились лично.

Я резко обернулась и уставилась на сокамерницу. Это та Ира? Отцовская?

— А «песец» где? — непроизвольно вырвалось у меня.

— Какой песец? — не поняла Ира.

— Ну шуба…

— А, у меня несколько шуб, — махнула рукой Ира с хмурым видом.

Вот дрянь, а? Мне хотелось сказать ей какую-нибудь гадость, но я сдержалась. Вместо этого я посмотрела на ее немного округлившийся живот. Значит, это мой братик или сестричка на подходе, то есть мы с ней в некотором роде теперь родственницы, хотя я бы век не видела таких родственниц.

Но, с другой стороны, она-то тут при чем? Нет, конечно, еще как при чем, но тем не менее. Была бы не она, была бы другая. Сколько девок путаются с женатыми мужиками? Эта просто спуталась с моим отцом.