— Ну, от и познайкомилися.

— Что? — сбитый с мысли Шевчук успокоился.

— Я кажу — шо познайкомилися… — повторил майор.

— Ну да…

— Главное теперь, шоб не спилися твои ребятки. — Сказал военный, склонившись к уху Шевчука.

— Змей, пущай валят! И, ребята… не забудьте забрать свои вещи. — Отдав указания подчинённым, Шевчук повернулся к майору: — это на что ты намекаешь?

— На водку, на самогон… Тута больше зробить нечего, как пить. До нас никто ни езде, чоб у Зону попадати. Так шо, крепитесь… — майор отдал честь и направился к машине. Сев в неё, он высунулся из окна и тихо сказал: — Вы сталкерам спуску не давайте… Они хитрые стали…

Взревев двигателем и разбрасывая колёсами грязь, микроавтобус развернулся и быстро поехал прочь от блокпоста.

— Ну что, ребятки? Пойдем, посмотрим, что ж они нам оставили? — тяжело вздохнув, командир забрал свою сумку у Пастуха и пошёл к новому дому на ближайший год.

Первые дни командир находил задания всем. Мы сделали капитальную уборку казармы, расположенной в небольшой пристройке ко второй башне наблюдений. Привели в порядок смотровые точки не только на основных, но и на дальних вышках выделенного участка периметра. Два дня восстанавливали контрольные полосы, идущие между внешним и внутренним забором. Удалили растительность с дороги из бетонных плит когда-то проложенных ровно посередине этого заграждения. На третий день уже ближе к вечеру проверили на целостность «вязанку» из колючей проволоки и провода, к последнему подключили напряжение.

Погода своими противными промозглыми дождями, которые постоянно сменял туман, располагала к дремоте. Поэтому занятый делом я в редкие минуты отдыха ни о чём не думал. Собственно, над чем-то размышлять не требовалось, служба как служба. Дежурства на кухне или наблюдение за выделенным участком периметра всё это обыденная романтика военного. Пост сдал и как все спешил в казарму, либо читать, либо спать. Возможно, из-за этого моя психика во сне отдыхала. Ведь снов после того кошмара, я больше не видел. Прям, как будто, вернулся во времена первой службы по контракту.

Старички и молодые сплотились в две компании, один я остался одиночкой. Мне почему-то всегда комфортнее одному. Майор Шевчук пытался несколько раз поставить меня под свою правую руку. Я просто не реагировал или уходил от ответа. Понимаю, ему сильно хочется иметь такого подручного — за моими плечами с десяток успешных операций в тылу врага. Мои знания и опыт спасали не только меня. Но я выбрал пока нейтралитет, и командир немного успокоился.

Шеф всю грязную работу свалил на салаг. Мы же — старички, как специалисты только командовали ими. За редким исключением, когда требовалось действительно умение — твёрдая рука и зоркий глаз, молодежь отправляли следить за периметром и делали всё сами.

В конце недели основным нашим делом стала установка новых зарядов на минном периметре внутри Зоны. Груз суетился с зарядами, восстанавливая «сетку минирования». Шеф, Пастух и Змей помогали ему. Только специфика дела позволяла им больше отдыхать, чем работать. Просто в этом промозглом тумане передвигаться не сильно хотелось. Меня оставили за старшего на блокпосту. Я поднялся на смотровую башню и оттуда наблюдал за работой военных. Постепенно мое внимание притупили нахлынувшие мысли. Скоро наступит праздник из детства, когда всю ночь пытаешься не заснуть, чтоб всё равно утром найти подарки под ёлкой. С двенадцати лет не люблю этот праздник. Мне он ничего нового не приносит, а какие подарки будут и так узнать можно…

Вечером того же дня все, кто не был в наряде и не пошёл спать, собрались на площадке между вышкой и воротами в Зону. Предыдущая смена на этом пятачке, закрытом крашеными листами жести и стеной здания устроила летнюю столовую. Под навесом они соорудили стол из старых половых досок и мангал из картера от трактора. Поддерживая их традиции, мы притащили туда ещё пустых ящиков, и теперь расселись у огня, над которым завораживающе скворчали окорока на решётке. Необычайно тёплая для этого времени года, украинская ночь окутала нас своей тёмной свежестью. Я пошёл включать дополнительные лампочки, когда случилось непредвиденное…

— Здоровенько булы, хлопцы! — из темноты прозвучало приветствие с украинским говором.

От неожиданности ребята попадали с пустых ящиков, служивших табуретами, и принялись судорожно хвататься за оружие. Я отступил дальше в темноту.

— О, шашлычком балуемся? — в круг света одиноко горевшей лампочки над крыльцом вышел мужчина в кожаном плаще и бывшей когда-то военной форме, с болтающемся на груди противогазом. За спиной небольшой рюкзак. Он подошёл к огню и протянул к нему замёрзшие ладони. Тёмная кожа, впалые глаза и недельная щетина в сочетании с резковатыми движениями напомнили мне нищих с паперти у церквушки. Я ребёнком бегал к ней слушать колокольный звон.

— Ты откуда? — первым очнулся Груз.

— Я? Оттуда… — мужчина указал головой назад. — Из Зоны, Клим пришёл… Из Зоны.

Странным оказался мужичок, не только по внешнему виду. Он и сказал о себе от третьего лица, и подёргивал иногда плечами во время разговора. Потрепала, похоже, его жизнь в Зоне.

— Но как ты сюда попал? — немного осмелев, спросил Змей.

— По дороге… — ответил тот, присаживаясь на ближайший ящик, и обратился с вопросом к Грузу: — Растяжки ты робил? Грамотно… Не то, что те други солдатики… Да вы хлопцы садитесь до места, я у вас много времени не займу…

Змей сделал шаг назад и замер с оружием наизготовку. Молодой парнишка и Груз осторожно сели обратно на ящики.

— Та не беспокойся ты за растяжки… Мы сталкеры не лыком шиты. Особенно после первого месяца у Зоне. Кто не умер, тот живёт в ней…

— Если он не на прицеле. — Донеслось сверху наблюдательной вышки. Мужик поднял голову.

— Чё смотришь? — спросил Сыч, самый смышлёный из молодняка. — Я тебя давно приметил, но интересно всё ж узнать, зачем ты сюда шёл?

— Вам, пан офицер, интересно было увидеть живого сталкера? — мужик встал с ящика. — Так вот он Клим! Собственной персоной…

— Повторить вопрос? — и наблюдающий с вышки Сыч в подтверждения своих слов прицелился.

— Та не, не надо. Мне бы за начальство увидеть… — мужик сел на ящик и одним резким движением достал из внутреннего кармана плаща светящийся предмет.

В ответ на его движение прогремел выстрел. Пуля, сверкнув снопом искр рядом с плечом мужика, срикошетила в придорожную пыль. Тут уже Змей не выдержал, и в незваного гостя полетела очередь из автомата, которая повторила участь первой пули из снайперской винтовки. Шокированные солдаты как под гипнозом смотрели на мужичка.

— Ну? — спокойно спросил гость в наступившей тишине. — Успокоились? Теперь мине можно слово сказать? Молчание знак согласия… Други солдатики с минуту меня поливали свинцом… Как же вы усе предска-а-а…

Подбородок говорившего упёрся в острое лезвие моего штык-ножа. Вечерний гость отвлекался на других, дав возможность мне подойти к нему сзади.

— Предсказуемы…? — задал я риторический вопрос и, не дожидаясь ответной реплики, продолжил: — Ну, это как посмотреть.

Держа нож у его горла, я подвинул ногой к себе пустой ящик и сел на него. Меня, конечно, удивило действие артефакта, что держал в руке мужичок, но одно читать, другое своими глазами увидеть. Ведь вечерами, перед сном штудируя оставленную майором книжицу, узнаёшь многое о Зоне отчуждения. Я специально выпросил её у Шефа. Разнообразие аномалий и причудливый дизайн артефактов, созданные безграничной фантазией Зоны, завораживали.

— Ты говори, говори… — продолжил я. — Мы тебя очень внимательно послушаем… И эти «Двойные мамины бусы» пока можешь дать мне подержать… Они впечатляют.

Мужик только сглотнул в ответ. В тишине секунды ожидания растягивались, позволяя каждому выбрать верное решение. И его рука медленно протянула светящийся предмет мне.

— Пан… могу я…

Ему не дал договорить взрыв, прогремевший невдалеке на минном поле. Я, не успев взять артефакт, перехватил нож и убрал лезвие от горла мужичка. Тот одним молниеносным движением спрятал за пазухой светящейся предмет. Змей, среагировал на это резким и точным ударом приклада в лоб, обездвижив гостя. Так, с открытым ртом и закатившимися глазами, он медленно сполз с ящика на асфальт. Уже завели УАЗик и направили луч прожектора на место взрыва, когда командир выбежал с автоматом на крыльцо: