Поскольку это очень важный вопрос, на его анализе мы остановимся подробно. Что же в действительности определяет умонастроения людей, их образ жизни? Каковы внутренние силы личности, заставляющие ее жить и действовать? Почему строят дома, прокладывают дороги, формируют государство, поступают в вузы, покупают вещи? И, наконец, почему люди действуют определенным способом: строят определенные жилища, поступают в определенные вузы и покупают определенные вещи?
Если спросить человека, почему он покупает шубу, вероятнее всего мы услышим, что ему без шубы холодно зимой или подобное этому. На каждый конкретный вопрос мы будем слышать конкретный ответ: «потому что холодно», «потому что вкусно», «потому что удобно» и?т. д. Но если абстрагироваться от конкретного ответа, то мы без труда поймем, что человек действует потому, что у него есть определенные потребности, а поскольку у каждого потребности, как, впрочем, и возможности неодинаковы, то люди действуют по-разному.
Что же такое потребности? Потребность— состояние индивида, создаваемое испытываемой им нуждой в объектах, необходимых для его существования и развития, и выступающее источником его активности.
Однако потребности — это лишь вершина айсберга. Каждый человек удовлетворяет прежде всего ту потребность, которую считает первоочередной: один человек потратит «лишние» деньги на бутылку водки, другой — на книгу, третий — на билет в театр. Отчего же зависит конфигурация потребностей? Для ответа на этот вопрос необходимо представить классификацию потребностей.
Потребности различаются на два больших класса: витальные и сверхвитальные (см. рис. 8).
Витальные потребности — это потребности в пище, тепле, жилье, безопасности, обусловленные стремлением сохранить жизнь и поддержать обмен веществ — необходимой предпосылкой существования любого организма. Это потребности, в основе которых лежат определенные биологические инстинкты.
Сверхвитальные потребности — это потребности в красивых домах, в быстрых самолетах, в косметике, в образовании и др., обусловленные стремлением человека максимально приблизиться материальному и духовному совершенству. В основе сверхвитальных потребностей лежат определенные ценностные ориентации.
Механизм формирования витальных потребностей довольно прост. Но основу жизнедеятельности современного человека составляют именно сверхвитальные потребности. Что же лежит в основе данного класса потребностей?
Сверхвитальные потребности зависят от мировоззрения личности. Мировоззрение— система взглядов человека на мир в целом, на свое место в этом мире, то, чем человек руководствуется в своей деятельности и поведении. В основе мировоззрения человека лежит совокупность ценностных ориентаций. Ценностные ориентации — направленность интересов и потребностей личности или группы на определенную иерархию обобщенных человеческих ценностей, признаваемых в качестве стратегических жизненных целей и общих мировоззренческих ориентиров.
Итак, ценностные ориентации детерминируют сверхвитальные потребности, а потребности определяют поведение человека, образ его мышления и жизни (рис. 9).
Закончив краткий обзор потребностей, вернемся к мысли Энгельса: «…люди в первую очередь должны есть, пить, иметь жилище, прежде чем быть в состоянии заниматься политикой…»[465]. Эта мысль Энгельса, цитировавшаяся в отечественной философии бесчисленное количество раз, абсолютно неверна. Конечно, марксисты различали витальные и сверхвитальные потребности. Однако механизм формирования сверхвитальных потребностей иной, нежели тот, который был представлен Марксом и Энгельсом.
Итак, витальные потребности занимают важное место в жизни человека: если человек не ест и не пьет, он не сможет заниматься искусством, политикой, он просто умрет. С этим никто не спорит. Это очевидно. Но из важности витальных потребностей не следует то, что витальные потребности обуславливают всю жизнедеятельность человека.
Действительно, потребности в еде и питье важны, но все же не первичны. Прежде чем пить и есть, человек должен дышать. Без воздуха он может прожить от силы несколько минут. Получается, для человека первична потребность в кислороде? Нет! Несмотря на важность кислорода для жизнедеятельности человека, нельзя заключить, что потребность в нем определяет все в жизни человека. Человек дышит, даже не задумываясь над этим. Аналогично этому человек, имея еду и питье, не будет задумываться над процессом их поиска, т. е. потребность в еде и питье ничего не будет определять в его умонастроениях.
Итак, все доказательство от постулата «чтобы заниматься искусством, надо есть, пить» к выводу «производство материальных средств определяет контуры искусства, религии» ошибочно в своей сути. Витальные потребности формируются и удовлетворяются, исходя из своей логики, а сверхвитальные, будь то материальные или духовные, — исходя из своей. Витальные потребности основаны на инстинктах, а сверхвитальные — на ценностных ориентациях. Витальные потребности, в отличие от сверхвитальных, лишены модальности (переживаний «за» или «против»), неосознаваемы (отсутствуют когнитивные компоненты) и подчиняются только одной закономерности — они должны быть полностью удовлетворены. Что человек будет делать потом, абсолютно не зависит от витальных потребностей. Один человек, удовлетворив витальные потребности, может писать книги, другой — заниматься спортом, третий — бизнесом. И выбор зависит не от витальных потребностей, а от ценностных ориентаций.
К этому стоит добавить, что представление витальных потребностей материальными в своей сути тоже довольно спорно. В самом деле, потребность в кислороде тоже не первична. Прежде чем «есть, пить, иметь жилище», человек должен хотеть жить, а это потребность явно не материальная. Широко известен тот факт, что именно в богатых странах наиболее велико число самоубийств, и часто самоубийцы имеют возможность «есть, пить» и, несмотря на это, сводят счеты с жизнью. Данные множества психологических исследований убедительно свидетельствуют, что основной причиной самоубийств является дефицит смысла жизни, а не дефицит питья или еды. По данным социологических опросов, наиболее пессимистичны в отношении своего будущего жители благополучной Германии, а страной с наиболее высоким количеством самоубийств является, мягко говоря, небедная Швейцария. Известно, что потеря мотивации в жизни, утрата осмысленности бытия — самая серьезная утрата, не сравнимая ни с какими другими потерями.
Когда мы критикуем марксистов за их подход в вопросе обоснования первичности материальных потребностей, мы не говорим о том, что они неправы в том, что материальные потребности есть основа потребностной сферы значительного числа людей. Мы не против тезиса о первичности материальных потребностей, мы против метода доказательства, что раз человек пьет и ест, значит материальное в нем основное. Из такого доказательства логично следует, что материальные потребности преобладают у всех, так как все едят и пьют. А это далеко не так. И это принципиальный аспект, потому что те немногие, у кого духовные потребности преобладают над материальными, часто определяют ход развития общества.
Материальные потребности являются основными в жизни значительного числа людей не потому, что они пьют и едят, а потому, что таково содержание души этих людей, таковы их основные ценностные ориентации. И тезис о том, что, прежде чем заниматься искусством и политикой, надо пить и есть, для них не действует. Для них действует другой тезис. Перед тем как много есть и пить, надо мало есть и пить, а когда ешь и пьешь много, можно позволять себе различные деликатесы и т. д.
Как и 100, и 200, и 1000 лет назад процент людей, интересующихся, например, делами государственными, был ничтожно мал, так этот показатель и остался неизменен. Существует две независимые друг от друга магистральные линии поведения. Одни думают о своем государстве и когда они голодны, и когда сыты, а другие не будут думать о нем никогда, независимо от того, есть еда или ее нет. Скорее наоборот, о государстве они будут думать не тогда, когда еда и питье есть, а когда их нет.
