Лола кинжал не вытаскивала, но глядела на Викторию недоверчиво и подозрительно. Тогда девушка вздохнула и попыталась принять более нормальный вид.

— Нет, правда, ничего. Всё в порядке! — заверила она. — Пошли?

— Ага! — Лола кивнула.

Они продолжили путь по коридору, только теперь они больше не держались за руки. Виктория и Лола искали Мэтта. Вопреки ожиданиям Виктории после недавнего разговора в её спальне Мэтт не оставил своих надежд опасть в мир грёз и при каждом удобном случае пытался незаметно улизнуть от сестры на поиски радужной арки. Хотя по вечерам, когда он возвращался в спальню, Виктория видела в его глазах отчаяние от напрасности своих попыток и понимала, что он вот-вот готов сдаться. Радужная арка не хотела открывать Мэтту путь в страну мечтаний.

На обратном пути в спальню Виктории девочки наконец-то отыскали Мэтта. Он сидел на полу стеклянной галереи, той самой, в которой Виктория впервые встретила президента Слайэнса, и болтал ногами, опущенными в открытый люк. Далеко внизу под ним голубой проволочкой вилась река, искрящаяся золотом в заходящем за макушки елей солнце.

Виктория и Лола подошли и присели рядом.

— Ну как? — поинтересовалась Виктория.

— Никакого результата! Опять… — пожал плечами Мэтт.

— И всё равно будешь продолжать? — спросила Лола.

Мэтт кивнул и повернул голову к сестре.

— А как у тебя?

Виктория вздохнула.

— Да никак! — горестно отозвалась она, отодвигая в сторону щекочущий шею лист растущего рядом папоротника. — Я думала, что после того, что было на катере, у нас с Керином всё пойдёт замечательно. Он же ясно дал понять, что любит меня и всё такое. А оказалось — всё по-прежнему. Он опять меня избегает.

— Ты его и не искала, — ответил Мэтт.

— Если бы он захотел, то сам бы пришёл ко мне! — возразила Виктория.

— У него много дел, — вставила Лола. Она легла на живот, подползла к краю люка и свесила голову вниз. Ветер взъерошил её волосы. — И к тому же, прошло всего несколько дней.

— Неважно, сколько прошло! — обиженно заявила Виктория. — Ведь там, на катере… О, вы даже не представляете себе, как нам было хорошо!

Мэтт хихикнул и похлопал Викторию по плечу.

— Боюсь, лучше мне этого не знать!

Виктория скосила на него глаза и рассмеялась. Долгое время они молчали, пока в воздухе эхом ещё витали обрывки серебряного смеха девушки. Лола, лёжа перед открытым люком, тянула вниз руки, и солнечные лучики скользили по её пальцам.

— А что у тебя, Лола? — обратился к ней Мэтт.

Девочка подняла голову и внимательно на него посмотрела.

— Я больше не вижу Билла, — сообщила она. — Никогда.

— Ну, похоже, у тебя с любовью тоже дела не супер, — посочувствовал Мэтт. — Не парься, малышка, рано или поздно он вернётся!

Лола поднялась и села напротив Мэтта, поджав под себя ноги.

— Нет. Я не хочу, чтобы он возвращался. Хотя он и был рядом со мной, он был не настоящим… Вы двое, — она окинула взглядом Викторию и Мэтта, удивлённо взирающих на девочку, — вы гораздо более реальные и живые. И это очень здорово, видеть вас такими, радостными, мечтающими… И даже при том, что ваши любимые не с вами, вам всё равно хочется знать, что они счастливы. Наверное, это и есть настоящая любовь! Мне так жаль, что я раньше этого не понимала… — девочка повернула голову в сторону Мэтта и подала ему руку. Он сжал в своей ладони её маленькие пальчики. Глаза Лолы заискрились. — Мэтт… Спасибо тебе большое.

— Я… — юноша растерялся и замолчал. Он взглянул на сестру, без слов обращаясь к ней за помощью.

— Лола… Что теперь с тобой будет? — спросила Виктория.

Девочка невесело улыбнулась.

— Я очень хочу, чтобы всё это закончилось. Я хочу выбраться из Блунквилля и уйти в путешествие по иному миру на поиски моего любимого Билла. Я хочу, чтобы это произошло сейчас…сию минуту… Я не могу больше ждать, я так хочу сказать ему, настоящему, как сильно я его люблю!

— Ну, если ты готова, значит, граф вскоре отпустит тебя? — то ли сказала, то ли спросила Виктория.

Лола опустила голову.

— Я не знаю, сколько времени должно пройти… Может быть, я ещё не совсем готова, но… — Лола вдруг резко подняла голову. Алмазные слезинки с её ресниц взметнулись в стороны. — Виктория, пожалуйста, помоги мне! Прошу тебя, поговори с графом, скажи ему обо мне! Он обязательно послушает тебя, я знаю.

Виктория в нерешительности закусила губу. Не очень-то хотелось вновь встречаться с графом, но отказать Лоле она не могла. Мэтт в ожидании уставился на сестру.

— Ну… — пожала плечами Виктория. — Ну ладно… Я схожу к нему завтра утром.

Как и было условлено, на следующее утро, даже не позавтракав, Виктория отправилась к покоям графа. Вначале она шла весьма решительно, настроив себя во что бы то ни стало добиться освобождения Лолы, впрочем, в итоге пути решимость ей несколько ослабла. Оказавшись около двери, ведущей в комнату графа, Виктория совсем пала духом. Она остановилась и долгое время стояла, прислушиваясь, но из комнату по ту сторону двери не доносилось ни звука. Тогда Виктория подняла кулачок, чтобы постучать, но тут же опустила его. Видеть графа ужасно не хотелось — даже ради Лолы. Она уже подумывала о том, чтобы развернуться и пойти обратно и ещё какое-то время сидеть в своей комнате и решаться, но как раз в этот момент дверь распахнулась настежь и взору Виктории предстал граф, уютно расположившийся на мягком диване. На столике перед ним, как всегда, стояла коробка шоколадных конфет и бокал вина.

— Виктория! Какой неожиданный визит! — проговорил он, однако голос его звучал отнюдь не удивлённо.

— Да…здрасьте… — неловко переминаясь с ноги на ногу, пробормотала растерявшаяся Виктория. — Ну то есть… Я хотела сказать, я к тебе по делу.

— Конечно! — притворно-обиженным голосом заявил граф. — Ты вечно ко мне только по делу! Будто бы ты — самая деловая девушка в Блунквилле и постоянно чем-то занята. Нет, чтобы зайти просто так, поболтать, а?

— Ну… — совсем растерялась Виктория. — Мне что, уйти?

— Ни в коем случае! — граф вскочил с дивана и кинулся к Виктории. Его просторная светлая рубашка, сияюще белая, как снег на вершинах гор, была до половины расстёгнута. Щёки Виктории запылали, когда она поймала себя на мысли, что сосредотачивает на этом внимание.

Граф взял девушку за руку, провёл вглубь комнаты и усадил на диван.

— Шоколад ты, конечно же, не хочешь? — осведомился он, присаживаясь рядом.

— Я не люблю шоколад, — отозвалась Виктория. И вдруг она с улыбкой взглянула на графа. — А давай поедим мороженого!

Граф усмехнулся. На столике перед ними тут же возникли две вазочки с мороженым: ванильным, украшенным вишенками и посыпанным кокосовой стружкой, и шоколадным.

— Моё любимое! — обрадовалась Виктория, даже не интересуясь, как он это узнал.

Она схватила ложечку и принялась за ванильное угощение. Граф к мороженому не притронулся. Он с любопытством наблюдал за девушкой, ничуть не смущаясь столь пристального разглядывания.

— А ты почему не ешь? Не любишь? — спросила Виктория, почти опустошив вазочку. И тут её взгляд упал на тонкую книжецу, лежавшую на другом конце дивана. Обложка, наполовину скрытая под подушкой, была яркой и настойчиво напоминала комиксы. Виктория поставила на стол стаканчик и потянулась за книжкой. — Что ты читаешь?

Не успела она дотянуться, как граф поспешно щёлкнул пальцами, и книга исчезла. Виктория разочарованно надула губки.

— Что это была за книжка? — спросила она.

— Ничего интересного! — отозвался граф и принялся, наконец, за мороженое.

— Но я хочу знать, что ты читаешь? — настаивала девушка. — Это был комикс? Детская сказка? Что ещё может быть с такой обложкой?

Граф, уплетая мороженое, покачал головой и ничего не ответил.

— Ну скажи же мне, Вилль! — потребовала Виктория.

— Кажется, ты пришла по делу, — напомнил в ответ граф. — А разговоры о литературе могут утомить меня, и тогда…