— Это его имя — Стивен Кларсон? — спросила она, догоняя Лолу. — Я ещё никогда его не видела.

Лола пожала плечами.

— А что? — полюбопытствовал Мэтт.

— Такое ощущение, что оно мне знакомо… Имя, в смысле! — задумчиво ответила Виктория. — Где я могла его слышать, не знаешь?

Мэтт покачал головой.

— Не представляю! Я не слышал! — они подходили к очередной двери, поэтому он взял сестру за руку. — Может, на этот мы наконец-то попадём уже…туда!

Они прошли через дверь и тут же почувствовали, что близки к цели. Перед ними простиралась огромная пустая зала. Она была столь широкой, что боковые стены её утопали где-то во мраке; пол и потолок, сложенные из кусочков чёрного зеркала, дополняли впечатление бесконечного пространства. Создавалось ощущение, что комната поглощает своей необъятностью. Но самым странным оказалось не это. По-настоящему ужасным было чувство чьего-то присутствия, словно сотни, тысячи, миллионы невидимых людей сновали по комнате взад и вперёд. Иногда, казалось, можно было услышать чей-то тихий вздох, иногда кто-то нечаянно задевал вошедших плечом. Виктория вскрикнула, когда некая неосязаемая рука тронула её волосы.

— Успокойся! — осадила её Лола. — Они не причинят тебе вреда.

— Они здесь… — в ужасе прошептала Виктория. — Я так сильно их чувствую…

Она обвила руку брата, вцепившись в него мёртвой хваткой. Мэтт тронул Лолу за плечо; девочка слегка обернулась и кивком пригласила их следовать за ней. Они бесшумно и медленно двинулись к противоположной стене, где из темноты выплывали очертания белой двери.

— Кто они, Лола? — тихо спросил Мэтт.

— Ушедшие. И души младенцев, ещё не появившихся в этом мире.

— Куда они идут? — дрожащим голосом произнесла Виктория.

— Я не знаю! — серьёзно ответила Лола. — Я ещё не прошла этот путь до конца…

Комната казалась живой — так много живых существ её населяло. Виктория размышляла о том, видят ли её эти непостижимые живым создания, или же она для них так же бесплотна, как и они для неё. Кто-то снова задел её локтем, а через секунду другой невидимый некто прошелестел в нескольких миллиметрах от её лица. Она едва сдержала очередной вскрик. Осознание того, что её обгоняют и что ей навстречу движутся те, кто побывал за гранью жизни и смерти, было настолько угнетающим, что Виктория уже подумывала повернуть назад и вернуться в свою комнату.

"Ради Керина, сжимая зубы и стараясь отрешиться от всего происходящего, думала девушка, я сделаю это только ради Керина!"

Она не заметила, как оказалась возле белой двери. Лола вдруг зарыдала — громко, в голос. Слёзы брызнули из её глаз, она съехала вниз по стенке и упала на пол. Мэтт отпустил Викторию и кинулся к девочке.

— Билли… Прости меня… Я не могу… Я всё ещё не могу… — причитала Лола, лёжа на полу и захлёбываясь от рыданий. — Я так хотела… Я так старалась, правда… Но я не могу, не могу…

Мэтт уселся на пол и взял Лолу на руки. Лицо девочки, за какие-то несколько мгновений вдруг сделавшееся снова неосмысленным, безразличным и отчуждённым, уткнулось в грудь Мэтта. Он погладил её по голове, а Лола отчаянно обхватила его руками.

— Билли… — девочка говорила с трудом, её плечи содрогались от рыданий. — Ты простишь меня? Я не могу… Я не могу уйти… Я не могу без тебя…

— Всё хорошо, Лола! — пытался успокоить девочку Мэтт. — Тебя никто не винит. Всё будет хорошо…

— Ты простишь меня? — уже с напором спросила Лола, прерывая юношу на полуслове. — Пожалуйста, скажи, что ты не злишься… Что ты всё ещё любишь меня и…и ждёшь…где-то там, за той дверью…

Виктория, растерянно наблюдавшая за плачущей Лолой и успокаивающим её Мэттом, повернулась и посмотрела на дверь. Она вдруг подумала, что более подходящего момента войти туда ей не представиться. В обычной ситуации Мэтт наверняка последовал бы за ней, и кто знает, чем бы всё это закончилось? Что, если оттуда нельзя вернуться назад? У неё, по крайней мере, есть цель, за которую можно пожертвовать собой, а Мэтту погибать из-за её бредовых идей вовсе ни к чему.

И охваченная вдруг совершенным бесстрашием, даже каким-то маниакальным стремлением к риску, Виктория положила ладонь на ручку и толкнула дверь.

— НЕТ!! Ты что?! — Мэтт переложил Лолу на пол и кинулся к сестре. — Не смей!

Но прежде чем он достиг двери, Виктория уже ступила через порог. Дверь захлопнулась за её спиной, голос Мэтта оборвался, и её окружила густая непроглядная тьма. И тут же с Виктории схлынула вся её отвага, и девушку парализовало ужасом. Сердце её бешено заколотилось, а по спине побежали ручейки холодного пота.

— Что я наделала? Что я наделала? — зашептала Виктория, в панике оглядываясь по сторонам, но не видя ничего, кроме вязкой, как чернила, темноты. — Боже, как глупо… И о чём я только думала? Что, если теперь я никогда больше не вернусь назад?!

Мысль о том, что она покинула мир — даже странный мир Блунквилля — навсегда, что она никогда больше не увидит ни Мэтта, ни Керина, пронзила сердце Виктории такой болью, что у девушки подкосились колени. Она рухнула вниз, но не на пол, а ещё ниже: ей вдруг показалось, что она с бешеной скоростью летит в неведомую чёрную пропасть. Она замахала в воздухе руками, пытаясь за что-нибудь уцепиться, и поняла, что её полёт — лишь иллюзия: от неожиданно нахлынувшего страха у неё просто закружилась голова.

Виктория почувствовала, что её глаза наполняются слезами.

— Не надо плакать, солнышко! Разве тебе никогда не говорили, что у тебя прелестная улыбка?

Это был голос графа. Плакать Виктории сразу же расхотелось. Она подняла голову: хозяин Блунквилльского замка в просторном одеянии серебристого цвета стоял над ней. Уголки его губ играли едва уловимой улыбкой. В левой руке он держал роскошную красную розу.

— Ты?! — ошеломлённо воскликнула Виктория. — Ты — здесь?!

— А почему бы и нет! — пожал плечами граф. — Отличное местечко для тех, кто хочешь побыть один и поразмышлять о…

— Но разве мы не умерли? — перебила его Виктория.

Граф наклонился и подал ей руку, помогая встать. Когда девушка оказалась на ногах, он взял её под руку и неспешно повёл вперёд во мраке. Вокруг по-прежнему было так темно, что Виктория не видела даже землю, по которой они ступали.

— Умерли? — граф притворно удивился. — О, дорогая моя Виктория, ты всё ещё не перестала мыслить ограниченно… Мне жаль слышать это от тебя, красавица, потому что мне казалось, что ты уже начала вникать в самую суть!

— И в чём же суть? — взглянула на него Виктория.

— Суть в том, что за той дверью ничего нет! — отозвался граф, прикрыв глаза и вдыхая аромат розы. — Для тебя. По крайней мере, сейчас. Ты, к счастью, ещё жива, золотце, а в ту дверь можно войти только душе, уже покинувшей мир. Неужели эта мысль сразу не пришла в твою очаровательную головку?

— Но… Но куда же я тогда попала? — удивилась Виктория.

— Как всегда — очередной тупик! — развёл руками мужчина. — Твоё путешествие вновь оказалось совершенно бессмысленным!

Он, наконец, повернул к Виктории лицо. Глаза графа сияли озорной улыбкой, делая его похожим на юного мальчишку, который совершил шалость и абсолютно уверен, что его за неё не накажут. Виктория нахмурилась.

— Может быть, я ещё не всё тут понимаю, — заносчиво заявила она, — но кое-что я знаю совершенно точно: Блунквилль ничего не делает без смысла.

— Верно, милая! Но с чего же ты взяла, что в этой ситуации смысл предназначен именно для тебя?

Виктория остановилась и, подняв голову, с абсолютно искренним непониманием уставилась на графа.

— То есть ты хочешь сказать, что всё это путешествие предназначалось для Мэтта или для Лолы?

Граф презрительно скривил губы и ничего не ответил. Похоже, то, что касалось кого-либо, кроме Виктории, не волновало его нисколько. Девушка задумчиво заправила за ухо прядь волос, спадающую на глаза.

— Как обидно… — проговорила она, обращаясь то ли к графу, то ли к самой себе. — Выходит, что у меня опять нет никаких шансов узнать, что за история связывает нас с Керином.