— Мэтт… — наконец, проговорила Виктория. Это стоило ей огромных усилий, и она еле ворочала языком. — Мэтт, это не выход…

— Что? — юноша поднял голову со стола, словно бы услышав слова сестры.

Виктория не знала, слышит ли он её на самом деле, или просто притворяется, что слышит. Ей было ведомо это странное ощущение, потому что она сама не раз его испытывала: точно у тебя в голове звучит чужой голос, и он говорит с тобой, а ты ему отвечаешь, и при этом он существует совершенно отдельно от тебя и ты сама не знаешь, откуда он берётся, галлюцинация ли это, магия, или просто плод твоего воображения. Очень часто по ночам в приютах, где они спали в разных комнатах, или когда им по какой-либо причине приходилось разлучаться, Виктория разговаривала с Мэттом подобным образом, а Мэтт разговаривал с ней. Они называли это Мэтт-теле-Тора, и почти всегда искренне верили, что могут мысленно общаться на расстоянии. Самое удивительное, что очень часто, встречаясь на следующий день, они оба точно знали, о чём говорили ночью. То ли это действительно было волшебство, то ли они настолько хорошо знали друг друга, что подсознательно угадывали темы для беседы и ответы, но сейчас Виктория искренне верила, что Мэтт-теле-Тора — единственный способ заставить брата услышать её.

— Мэтт, это не выход! Месть ничего не изменит! — громче и чётче повторила Виктория. — Убийства других никого не вернут к жизни!

— Я знал, что ты это скажешь… — Мэтт невесело улыбнулся. — Ты всегда была пацифисткой.

— Я не знаю, что означает это слово, — ответила Виктория. — И я не знаю, что тут случилось и как ты оказался во всё это втянут, но я точно знаю, что ты — не убийца и что месть никогда никому не приносила радости! Этим ты сделаешь только хуже!

— Да ничего ты не знаешь! — закричал вдруг Мэтт, взмахом руки отбрасывая со стола оставшиеся листы бумаги. — Ты просто не представляешь, как мне без тебя тяжело! И я сделаю всё… Честное слово, Тора, я сделаю всё, чтобы отомстить тем, кто тебя отнял — и ты меня не остановишь! А если тебя что-то не устраивает — убирайся вон!!!

Виктория не успела ничего ответить. Глаза ей полоснула яркая вспышка света — и она снова оказалась в том самом месте, где говорил с ней прекрасный голос.

— Ничего не вышло… — чуть не плача, проговорила девушка. — Я не смогла спасти Мэтта…

— Я могу дать тебе ещё один шанс! — в уже знакомом голосе звучали сочувствие и ласка. — Если ты хочешь…

— О, я очень хочу! — оживилась Виктория. — Я не знаю точно, что я должна сделать, но думаю, что на этот раз у меня всё обязательно получится!

И снова Виктория оказалась в разрушенной гостиной, однако теперь, не медля ни секунды, она понеслась к выходу. Перепрыгнув через пятно крови, девушка пулей пробежала коридор, кабинет и направилась в библиотеку. Она застала Мэтта в той же позе, в которой он сидел при её первом появлении. И снова всё повторилось: его мрачное молчание, его гневные выкрики в адрес пришедшего Томалсена, его печальная исповедь погибшей сестре…

— Мэтт, пожалуйста, расскажи мне, что произошло… — тихо попросила Виктория, вместо того, чтобы отговаривать его от мести. — Как мы дошли до этого?

— Зачем об этом вспоминать? — ответил Мэтт. — Это просто было. Ведь всё устроилось даже лучше, чем мы могли предположить, правда? Я имею в виду, этот переезд в Лили Пэрл, и убийство мистера Шаня, и то, что его фирма досталась именно Фэй Ян, а после свадьбы все дела перешли ко мне… Я ни о чём другом и мечтать не мог…

— Никогда бы не подумала, что ты мечтаешь о том, чтобы кого-то убили, а ты завладел его бизнесом! — возмутилась Виктория.

Мэтт слегка поджал губы.

— Зря ты так! — обиженно произнёс он. — На самом деле, ты думаешь, мне приятно было видеть всех этих людей, богатых и уважаемых, которые ходили за стенами приюта и с презрением глядели на наши окна, или сидели в дорогих офисах, в то время как я гнул спину на их работе за жалкие гроши? Ты думаешь, я никогда не завидовал своим ровесникам, у которых были родители, деньги или я не знаю что там ещё нужно для счастливого будущего?!

— Что это за счастливое будущее с кровью на полу гостиной?! — в тон ему вскричала Виктория.

Мэтт осёкся и ненадолго замолчал.

— Всё равно, это несправедливо, что одни имеют больше шансов, чем другие! — упрямо сказал он. — Мне хотелось жить хорошо. Мне хотелось, чтобы ты жила хорошо! Я всё для этого сделал, я ни перед чем не остановился ради того, чтобы…чтобы мы…

— Но это же ужасно, Мэтт! — покачала головой Виктория. — Посмотри на себя, посмотри, кем ты стал! Ты не мой брат! Мой брат никогда бы не сделал ничего плохого другим, пусть даже ценой моего счастья!

Мэтт вскочил на ноги; глаза его бешено сверкали.

— Ты не имеешь права меня упрекать, Тора! — заорал он, верят головой по сторонам. — Ты не понимаешь, ты никогда не понимала! Я всё сделал ради тебя, а ты… Не хочу тебя больше слышать! Вон!! Вон из моей головы!!!

Мэтт с силой сжал голову руками, словно желая остановить поток мчащихся мыслей. Это было последнее, что увидела Виктория, прежде чем снова появиться в слепящем свете, исходящем от невидимого источника. Когда прекрасный голос вновь обратился к ней, лицо девушки было залито слезами.

— У тебя снова не получилось…

— Да! — яростно ответила Виктория, вытирая глаза рукавом. — Но это ничего! Я смогу… Я обязательно спасу Мэтта! Я потрачу на это всю мою жизнь, если потребуется…

— К сожалению, — и в этом неземной красоты голосе действительно звучало искреннее сожаление, — я могу дать тебе всего лишь ещё один шанс. Последний шанс. И если у тебя опять не выйдет, тебе придётся навсегда покинуть алую портьеру — или, по крайней мере, до тех пор, пока твоя душа не станет чёрной, и ты шагнёшь за грань по своей собственной воле.

Виктория ничего не ответила, только ещё неистовей принялась вытирать то и дело наполнявшие глаза слёзы.

— Ты готова, Виктория?

Девушка кивнула. Появившись в гостиной Мэтта, она знакомым уже путём устремилась в библиотеку. Пробегая мимо входа и совершенно не глядя под ноги, девушка поскользнулась на луже красной жидкости, оступилась и отлетела к противоположной стене. Пытаясь ухватиться за что-нибудь, чтобы не упасть, она задела маленький столик возле стены; единственная из уцелевших на нём фотографий в рамках зашаталась, полетела на пол и разбилась вдребезги.

Виктория наклонилась, разгребла осколки и вытащила из рамки снимок. С яркой глянцевой фотографии ей улыбались Мэтт, Фэй Ян и она сама. За их спинами сиял ослепительно солнечный день, а под голубым небом стелилось безмятежное море, и волны его лизали берег и оседали пенными капельками на одеяле, которое троица расстелила на песке. Виктория впилась в фотографию жадным взглядом и всё никак не могла от неё оторваться. Она попыталась представить, как счастлива она была на том пляже с Мэттом и Фэй Ян, и от этих мыслей ей стало так тоскливо, что в уголках глаз снова защипало.

В соседней комнате впереди хлопнула дверь, так неожиданно, что Виктория вздрогнула и выронила фотографию. Девушка пошла по коридору, пересекла кабинет и оказалась в библиотеке. Когда она двинулась навстречу Мэтту, человек по фамилии Томалсен как раз покидал помещение.

Мэтт уселся на стул и как и прежде накрыл голову руками. Виктория обошла стол и села напротив его, коснувшись его ладоней своими пальцами.

— Знаешь, если бы ты была жива, мне было бы легче… — Мэтт не чувствовал её прикосновения, но Виктории всё равно показалось, что он знает о её близости. — Ты всегда помогала мне. Пока ты была жива, был жив я… Только благодаря тебе я не сошёл с ума после гибели Фэй Ян…

Виктория промолчала.

— А теперь, когда тебя не стало, — продолжал Мэтт, — мне тоже незачем жить. Но прежде, чем я уйду, я отомщу за тебя. Он не понимает, этот глупый Томалсен… Никто не понимает… Никто не понимает, что твоя смерть должна быть отомщена, Тора!

Виктория хотела что-то сказать, но почему-то снова промолчала. С её губ сорвался печальный вздох: она действительно не знала, как поступить, что сказать, что сделать, чтобы вытащить Мэтта из ловушки, в которую он сам себя загнал.