И после долгих поисков — нашли нужные бумаги! Совещаемся, с кого начинать распределение. Мои новые коллеги страшно удивлены, что нам самим надо что-то решать, что русские передоверили эти дела нам. У них в лагере ничего подобного не было. Да, это здешний начальник лагеря Владимир Степанович завел такой порядок — пленные должны управляться самостоятельно, с венграми у него было то же самое, и все ладилось. Новички просто потрясены, как это так — пленный хвалит начальника лагеря? Они знают по собственному опыту, что должно быть наоборот: начальник лагеря — бессердечный злодей, ненавидящий немцев. Что ж, наверно, Владимир Степанович — исключение, я тоже так думаю.

Немного разобрались с бумагами, в обед ходили за супом. Узнали, что снова прибыло пополнение. Значит, скоро всем на работу, и жизнь в лагере пойдет прежним порядком: работать, есть, спать.

После обеда к нам гость — комендант Макс Зоукоп пришел проверить, что у нас делается. Ведь завтра уже надо всем идти на завод на работу. Мы ему доложили, что окончательную разбивку сделать пока не можем — мы еще не знаем, какие специальности есть среди прибывших. Так что пока бригады составляем только по числу людей, а через день-другой, когда подберем специалистов, придется кого-то поменять. Бригадирами будут наши люди из Провидан-ки — они уже хоть немного знают завод. Ну, а помощников в охрану — это дело самого Зоукопа, среди новичков они ведь тоже есть. Не зря Макс Шик сказал, что доносчики есть и в любой деревушке, а уж здесь… Догадаться не так уж трудно…

На следующее утро я отправился на завод с бригадой, назначенной на электростанцию. С тайной надеждой, что понадобится искать начальника Мишу, а он будет у пультов, где работают Нина и Нелли. А в другие цеха пойду потом…

Пришли на станцию, русский бригадир уже знает, что сегодня у него пополнение из военнопленных. Спросил его, где Миша, и он, слава Богу, послал меня в энергодиспетчерскую. Мишу-то я там сразу нашел, а вот Нины нет — женщины, оказывается, работают здесь посменно. Как же мне узнать, когда будет Нина? Как и в тот раз, Миша пригласил меня выпить чаю. Мы разделись, сели к столу. И только я собрался рассказать ему, что с сегодняшнего дня у него опять будут работать немецкие пленные, как его позвали к телефону. И он сказал, чтобы я спокойно пил чай, а сам ушел.

Чего же мне еще? Здесь, как и в тот раз, работают две женщины, я затеваю разговор с ними и невзначай спрашиваю, как они сменяются. Система довольно сложная, но, кажется, я понял: два дня подряд с утра, по 12 часов, потом два выходных, а на третий день — выходить во вторую смену. В воскресенье работают как обычно. Одна из женщин даже показала мне график, чтобы я лучше понял. Так я узнал, что Нина будет на работе через два дня, во второй смене. Я ужасно обрадовался, что не надо будет гадать, а в какую смену мне идти по цехам, это я сам улажу.

Поблагодарил женщин за чай и собрался уходить. Они еще посоветовали — если замерзнешь на заводе, приходи сюда греться. Здесь и чай всегда есть. Интересно, они что-нибудь заметили?

Теперь надо идти в другие цеха, в которые распределили наших пленных, — силикатный и мартеновский. В мартеновском я застал Ивана Федоровича у разобранной печи; вокруг него человек двадцать пленных, и он объясняет им, что надо делать. Одного из них, хорошо понимающего русский, тут же назначает бригадиром.

Начальник цеха увидел меня. «Витька, — раздается его могучий голос, — пошли со мной. Ты молодец, слово сдержал!» Он отдает последние распоряжения бригаде и ведет меня к себе в кабинет. Предвижу продолжение, так оно и есть: на столе полбуханки хлеба и сало, а водку начальник приносит с холода, значит, не любит теплую. И все начинается сначала — надо есть и пить водку, пить — это главное. А Иван нахваливает меня за то, что ему прислали подходящих рабочих.

Про то, что последнее от меня никак не зависело, я помалкиваю; это же чистая случайность, кого в какой цех распределили. Но все равно я благодарю Бога за то, что получаю почту из дому, и за то, что встретил Макса Шика, который меня так опекает, и за то, что теперь я на хорошем счету у начальника цеха. Наверное, мама за меня молится дома каждый день… А Иван требует, чтобы я допил стопку, и уверяет, что доливать в недопитую у русских не полагается. «Останешься сегодня у меня, потом будет еще борщ с мясом и вареники со сметаной». Я спросил, что такое Wareniki. «Увидишь. То, что требуется мужчине, и очень вкусно!» Мне ничего не остается, как допить водку, хорошо еще, что стопка небольшая. Ничего, все обошлось. Видно, сало помогает, да и водка очень холодная, бутылка вся обмерзла.

Потом Иван Федорович позвал меня с собой, и мы пошли обходить огромный цех. Чего тут только нет; тут льется из печи жидкий металл, там грохочут дробилки — мелют графит; под крышей висят кабины кранов, которыми переносят тяжести с места на место. Хорошо видно, что наверху пыль стоит тучей, и там особенно жарко, а управляют кранами женщины, у них рабочая смена тоже 12 часов. Иван останавливается в разных местах, кому-то отдает распоряжения, с кем-то просто перебрасывается словом. Иногда он представляет меня собеседнику, иногда — нет. Когда идем обратно к нему в кабинет, в цеху уже раздают обеденный суп нашим. Значит, и нас ждет Borschtsch. Верно, там уже секретарша Лидия накрыла стол на шестерых, пришли сотрудники Ивана, три мужчины и женщина. Стопки у каждой тарелки, Иван опять принес бутылку водки. И произнес тост:

«Выпьем за Витьку, нашего мальчика! Он прислал нам людей, чтобы помочь выполнять план».

Я уже начинаю сомневаться — неужели это в самом деле в советском плену? Тарелки полны, разливная ложка идет по кругу, а куски мяса и свиные ребрышки берут прямо руками. И нарезанный кусками хлеб в корзине — сколько хочешь. Секретарша Лидия вносит огромную миску со сметаной, ставит ее посередине стола. И следом — две миски с этими самыми Wareniki. Иван мне объясняет, что в эти штуки из теста заворачивают когда мясной фарш, когда творог, а то кислую капусту.

Каждый берет своей вилкой из миски вареник, окунает его в сметану… Вообще-то я уже сыт, но нельзя же отказаться от знаменитых вареников! Они замечательно вкусные, трапеза между тем сопровождается водкой, но есть и минеральная вода, очень соленая. А голова у меня уже кружится.

В 16 часов смена заканчивает работу, Иван зовет меня, и мы опять выходим в цех — он хочет видеть, что сделано за сегодня. Бригадой наших пленных он очень доволен, сразу видно, что они хорошо поработали. Ждем, пока все соберутся, пересчитываемся и — топаем полчаса по лютому холоду на станцию. Меня немного пошатывает, наверное, это от разбитой дороги… С трудом залез в вагон, забился в угол и тут же заснул. Проснулся, только когда вагон остановился и дернулся. Опять вылезать на холод, будь она неладна, эта водка!

Только пришел в комнату — зовут к коменданту Максу. Оказывается, мы еще не успели вернуться с завода, как начальник лагеря Владимир Степанович уже сказал ему, что я провел весь день у Ивана в мартеновском и выпивал там с русскими, да еще с женщинами! Я стал ему объяснять, как это получилось, и что Иван Федорович так был доволен, что из лагеря ему прислали хороших рабочих, и вот на радостях… Макс понятия не имеет, кто на меня донес; скажи, мол, еще спасибо, что здесь такой начальник лагеря, другой бы тебе так задал! А этот только что велел отругать тебя да сказать, чтоб в другой раз был поосторожнее. Я готов был тут же бежать к начальнику лагеря благодарить его, но комендант Макс сказал, чтоб я не совался. Еще, мол, успеешь при случае. Кстати, вашей театральной группе велено готовиться выступать, еще до Рождества…

А в бараке Макс Шик, которому я, конечно, все рассказал во всех подробностях, только головой качал: «Эх, Вилли, если бы я только мог следить за тобой получше!»

Конечно, они правы. Постараюсь не попадать больше в такие ситуации. А Нину постараюсь найти во что бы то ни стало! Она через два дня выходит во вторую смену, значит, мне надо найти повод попасть в это время на электростанцию. Ведь Миша, тамошний начальник, хотел, чтобы ему нашли электриков. Вот я и постараюсь. Завтра на завод не поеду, останусь в отделе, может быть, там можно будет найти в документах — есть ли кто с такой специальностью…