– А они воруют? – Седовласый сановник вскинул брови в притворном ужасе.

– Воруют все, – сурово отрезал министр тайной полиции. – И вы, князь, знаете это не хуже остальных.

Сановник успокаивающе замахал на него пухлыми руками.

– Первого кандидата на холодный подвал я уже знаю, – оживился король.

– Кто же это, ваше величество? – осторожно поинтересовался министр внутренних дел.

– Вы его все знаете. Богат без меры и при этом еще наглец. На приемы во дворец приходит в партикулярном платье.

– А-а! – со значением произнес граф Жове-Бери и кивнул, выражая согласие.

– Недоимки с него собрать! – грозно заявил министр внутренних дел. – А самого в кутузку!

– Вот это правильно. – Министр финансов, до сего момента бледный и скучный, заметно ожил и даже зарумянился. – Вот это действительно по-честному.

– Приятно услышать слова честного человека. Как славно, что государственные денежки в таких чистых руках! – сказал вице-король Третьей провинции, которого все не любили за то, что он сочинял стихи. Мало того что он их писал, он, мерзавец, имел наглость их еще и печатать. На веленевой бумаге и с обложкой из кожи козленка. Да с серебряными застежками. Тоже небось за народные денежки! А прикидывается-то честнягой, ой-ёй!

По другую сторону высоких плотно закрытых дверей сидели офицеры охраны.

– Я слышал, Винк вернулся, – сказал один. – Из экспедиции. Обветрился, загорел.

– Да пошел он! – отозвался второй.

– Ты чего так?

– Слишком хорошо знаю красавчика. Протяни этому подполковнику палец – он руку оттяпает. В президенты вольного королевства пролезет.

– Чем плохо? Он и нам с тобой теплое местечко подыщет.

– Ты что, с ним учился?

– Учиться не учился, а в одном полку служил.

– Не верю я этому типу!

– Постой, как это – в президенты королевства? Разве в королевстве бывает президент? Где ты этакое видел? Тут у нас, – первый офицер так припечатал каблуком, что звякнула шпора, – должен быть король, помазанник Божий. Потому и называется – королевство. А в короли Винк по рождению не пройдет. Он не инфант, не граф и даже не барон.

– Ну, обзовет республикой, ему не все равно? Лишь бы за власть уцепиться.

– Каким образом?

– Разные есть способы. Например, он подозрительно дружен с нашей красоткой Татиндой. – Офицер презрительно скривил губы.

– Дочкой?

– Именно. Вообрази, он женится на ней. Он известный ловкач и женский угодник. А она – наследница короны.

– И он оказывается регентом?

– Как минимум.

– Но такой брак не признают законным.

– Кто? Судьи?

– Ну!

– Не знаешь наших судей? Один за мешок золота признает все, чего у него попросят. Другому придется пощекотать кончиком шпаги горло. И все дела.

– Думаешь, Винк готовит заговор?

– Едва ли. Сам-то он трусоват. Но если трон зашатается, он дремать не станет!

– А трон может зашататься? – Первый офицер трагически понизил голос.

– Запросто.

– Слушай, – совсем тихо прошептал первый, – а чего эти собрались? – Он кивнул на двери. – Опасаются, наверно?

– Власть делят. Король-то сдал, песок сыплется. Ждут, не назначит ли он преемника. Но они еще за него подержатся. Еще бы! Ведь каждый из этих вице сам надеется выскочить в короли, тогда уж он и покуражится...

– Удобно устроились. Ведь наверху ответственных никогда не бывает. Если что не так, то король тут же кивнет на нерадивых министров да на своих вице... Вице-короли спихнут ответственность на губернаторов, те – на помощников да на магистраты... И пойдет спихивать губерния!

– Они ведь как? Мы, ребята, не за короля вовсе, а за многострадальную родину! А разве нет? За нашу правду, за батюшку-короля и за родную землю! Лгуны, каких свет не видал.

Комната, в которой молодая графиня Бродос принимала гостя, называлась Голубой гостиной. Графиня, утопая в подушках, сидела на небольшом диване, обивка которого была расписана голубыми маками, и перебирала струны дутара. Гость, щеголеватый полковник Дыман, пристроился рядом на таком же голубом пуфике.

– Спойте еще, – просил полковник.

– Ах, что же вам спеть, полковник?

– Что угодно. – Дыман нежно поцеловал пальчики юной дамы.

– Ну хорошо. – Графиня посмотрела на гостя лучистым взглядом. – Послушайте вот это:

– Снял конем? – Полковник поднял брови. – Очаровательно! Что это, милая графиня?

– Старинная песенка, мне напевала ее нянька.

– Очаровательно! Продолжайте, пожалуйста.

– Мечом? Очаровательно! Умоляю, продолжайте.

– Боже мой! – прошептал Дыман. – Виван верхом, Виван в доспехах... И пешки... сняли...

Графиня Бродос звонко повторила последнюю строчку и отложила изящный струнный инструмент, внутри которого еще что-то звучало и пело.

Полковник Дыман поцеловал ей руку в изгибе локтя и сказал манерным голосом:

– Страшные вещи вы поете, милая графиня. Тру-ля-ля-ля! Вот именно! Ля-ля! Вы не подозреваете, насколько ваша песня близка к жизни. Ля-ля – и нет короля!

– Неужели? – Огромные прекрасные глаза графини стали еще больше.

– Увы. – Полковник изящным щелчком сбил пылинку с лакированной поверхности сапога.

– Но почему? Ведь мы побеждаем! Граф пишет мне с фронта, что наши солдаты храбры... что они верят в батюшку-короля...

– В этого старого слезливого дурака? Граф обманывает вас!

– Ну, в данном случае, – графиня тонко улыбнулась, – это я обманываю его. Разве не так, полковник? – Она нежно потрепала гостя по щеке.

– Графиня! – Полковник поморщился. – Чистая любовь не называется обманом. А что касается этого идиота на троне, то он доведет страну до ручки!

– Осторожней, полковник!

– Уже довел. Вы когда-нибудь видели его верхом? В доспехах? Воображаю эту тушу в седле! Лошадь жалко.

– Не говорите так, полковник. – Графиня тревожно оглянулась. Шелковые портьеры будуара дрогнули от легкого ветерка.

– Если вы выглянете на улицу, графиня, то увидите длинные очереди.

– Очереди?

– Да, за хлебом. В столице голод.

– Голод! Вы меня пугаете. Налейте лучше шампанского, полковник.