Зинаида Львовна очень терзалась, что не может прямо смотреть в глаза бывшей приятельнице, хотя и не была перед ней ни в чем виновата. Разве только за пустые мечты. Нельзя же винить себя за то, что Тамарка – кузнец собственного несчастья и несчастья Ильи. Сломала жизнь мужу, изуродовала детство сыну. Выход для себя Зинаида видела только в одном – совсем отказаться от дружеских встреч с Ильей. Да только не было сил. Возможно, она и решилась бы на это со временем, но воспротивился сам Илья, к тому времени проживавший в одиночестве на съемной квартире. Порядочная Зинаида всегда лучилась такой радостной энергией, так легко и с юмором переступала через мелкие обиды и неприятности, что невольно пробудила в нем стремление к счастью. А оно, как ему казалось, заключалось только в совместной жизни с Зиночкой. Во всяком случае, так он постоянно говорил. Но стоило ей подумать о Тамаре, и она сразу приходила в себя. А Илья окончательно решился официально оформить развод с надеждой на то, что Зиночка хоть когда-нибудь все-таки даст согласие скрепить дружеские отношения брачным союзом.
С этой целью Илья однажды и позвонил Тамаре. Она пыталась скрыть радость, когда услышала его «здравствуй!», но не смогла. Зиночка видела, как у него неожиданно вытянулась, а затем недовольно сморщилась физиономия. По телефону разговора не получилось. Пришлось ему ехать к почти бывшей жене для окончательного решения вопроса. И Илья был поражен той ненавистью, которую увидел в глазах сына. Понятное дело – любовь не купишь. Те деньги, что он регулярно посылал для него, мальчишка считал унизительными подачками. Он глухо попросил у Володьки прощения. За всю его жизнь, в которой была только тень отца, хотя следовало признать, сын оказался внешне очень похож на него. Ничего не сказав, Володька ушел в другую комнату, аккуратно закрыв за собой дверь.
А потом был спектакль, которого Илья не ожидал. Тамара, растеряв всю свою неприступность, закатила дикую истерику, обещая немедленно покончить с собой, с сыном и даже с шубой примадонны театра, доставленной для мелкого ремонта, если Илья решит подать на развод. Им нужно просто попробовать начать все сначала. У них общий ребенок. Все получится – она приложит все силы. И чем больше Тамара говорила, тем сильнее ему хотелось бежать из этого дома от нахлынувшего чувства брезгливости…
Договорились, что оба хорошо обдумают ситуацию и встретятся через день. Тамара дала ему его же ключ от квартиры, сославшись на то, что может задержаться. На самом деле ей хотелось заставить его прочувствовать возвращение в родной дом. Как и прежде, она заглядывала только в свою душу. А зачем заглядывать в чужую, если там все равно потемки? Против народной мудрости не попрешь!
После ухода Ильи Тамара позвонила Зинаиде и поделилась радостью – Илья возвращается. Заметив в голосе подруги растерянность и сомнение, самоуверенно заявила, что деваться ему некуда – развода не даст, из квартиры не выпустит. У нее уже готовы кое-какие факты, которые окончательно сломят его сопротивление. Понятное дело, завел на стороне какую-то шалаву. Так вот этой бабе – не жить. Выследит – и по стенке размажет. А она, Зиночка, должна ей помочь – ну, там, освежающие маски на лицо, модная косметика… Ей лучше знать, как из обезьяны сделать привлекательную женщину…
Зиночка попробовала возразить старой, как мир, истиной: «насильно мил не будешь», но Тамара пропустила ее мимо ушей. Первого мужа совсем не любила, так ничего – примирилась с этим обстоятельством. Зато когда умер – души в нем не чаяла. Значит, были в зачатке какие-то чувства! Любовь – понятие относительное. Долго не живет. А вот привычка – великая сила. И ее, царицу Тамару, Илье никто не заменит. Потому что только она исключение из правил – до сих пор считает его единственным мужчиной своей жизни.
Вторая встреча закончилась трагически. Сначала в квартире Рогачевых разразился дикий скандал. Тамара потом объясняла следователю, что причиной явилась измена блудного мужа, вернувшегося на коленях просить прощения и позволения остаться в семье. Оскорбленная в лучших чувствах, Тамара забрала сына и демонстративно покинула квартиру, чтобы муж в одиночестве хорошенько продумал свое решение о возврате. Они с Володей уехали в Парк культуры и о случившейся трагедии узнали только по возвращении. Тело Ильи с разбитой головой и сломанной шеей за три часа до этого момента увезли в морг. Следователь с оперативниками и понятыми без труда проникли в квартиру – дверь была открыта. Посторонних в квартире не оказалось. Случившееся квалифицировали как самоубийство.
Похоронив Илью, Тамара в течение года практически не снимала траур и перестала обращать внимание на окружающий мир. В том числе и на сына. Более того, он стал ее жутко раздражать своим сходством с покойным мужем.
Сын рос исключительно на ее нравоучениях. Уродовала его по своему усмотрению и в меру сил. После смерти отца пытавшийся вырваться из рук матери подросток связался с какой-то шпаной. Чудом ему удалось избежать уголовной ответственности за коллективные игры патлатых мальчиков в «казаков-разбойников» с не очень большой дороги, связанные с грабежом. В качестве убедительного аргумента, доказывающего серьезность намерений, жертве предъявлялся игрушечный пистолет, который в темноте да с испугу казался настоящим. Следствие тоже отказалось расценить пистолет в качестве безобидной игрушки, совершенно обоснованно полагая – раз потерпевшие не сомневались в подлинности огнестрельного оружия и считали угрозу для своей жизни реальной, то ночные развлечения шестнадцатилетних мальчиков следует квалифицировать как грабеж. Со всеми вытекающими отсюда для них неприятными последствиями.
В последнем эпизоде Володя не участвовал – подвернул ногу и сидел дома под патронажем любящей мамы. Попытка обогащения за счет экспроприации материальных ценностей, включая золотые украшения, а также деньги и дефицитную сырокопченую колбасу из сумки насмерть перепуганной заведующей продовольственного магазина, не имевшей возможности доехать на такси прямо до родного этажа, не удалась. Разбойнички были задержаны проезжавшим мимо нарядом милиции по горячим следам. Успели только поживиться двумя батонами плохо знакомой, но удивительно вкусной сырокопченой колбасы, и то доели не до конца. Остатки вместе с деньгами и ювелирными изделиями изъяла милиция, отразив в протоколе полное отсутствие дефицитной колбасы.
Следствию удалось раскрутить только три эпизода ночной жизнедеятельности деток. Два предыдущих эпизода хоть и прошли, казалось, безнаказанно, но особого навара не принесли: одиннадцать рублей и три копейки в одном случае и два рубля восемьдесят семь копеек плюс початая пачка сигарет в другом.
Комиссия по делам несовершеннолетних поставила Владимира на учет. Лучшим его другом до момента снятия с учета стала инспектор детской комнаты местного отделения милиции. А коллеги по незаконному бизнесу загремели в места не столь отдаленные на длительные сроки. Суд не принял во внимание их показания в части того, что роль организатора всех преступлений принадлежала Володеньке. Состав суда, очевидно, сделал вывод о попытке членов преступной группировки облегчить свое положение, свалив должностные обязанности организатора на Владимира, не подлежавшего привлечению к уголовной ответственности по возрасту. На день совершения второго преступления ему до четырнадцати лет не хватило трех дней. Вызванный в судебное заседание в качестве свидетеля Володя смотрел на судью и народных заседателей чистыми глазами на ангельски красивом личике и застенчиво рассказывал о своей совсем незаметной роли во всех преступлениях.
Зина после похорон Ильи тоже еле держалась, в душе радуясь тому, что бывшая подруга так и не узнала, что она почти решилась на предательство. Вот только в версию следствия в самоубийство Ильи не верила. И оказалась права. Как-то затащив к себе голодного Володьку и поревев от души, узнавая в нем любимые черты, до отвала накормила его разными дарами благодарных клиентов института косметологии. С тех пор он к ней зачастил, чему она была несказанно рада. Жизнь, несмотря на неоднократные предложения от мужчин руки и сердца, явно не сложилась. Теперь этот мальчишка скрашивал ее выходные дни. Она попыталась возобновить дружеские отношения и с Тамарой, но Володя неожиданно воспротивился. На вопрос «почему?» насупился, немного помолчал и вдруг брякнул: «Она убила отца!»
