В тот же час доставили известие, что большое сборище и скопление индусов-гебров собралось в ущелье Куйла на расстоянии двух курухов отсюда. На этом же пространстве находился густой лес с тесно сплетенными ветвями деревьев. Хотя в тот день произошли две битвы за веру и великие усилия были совершены августейшей личностью счастливого монарха, - да будет он всегда в поле зрения господа миров! - да и место здесь было такое, что он мог бы позволить себе под дуновением тихого зефира отдохнуть хотя бы один час и немного привести себя в порядок после сильного ветра многих трудов и преодолений препятствий, встретившихся в его священных войнах за веру, однако, услышав упомянутое известие, счастливый монарх всем своим благородным существом загорелся огнем ревности к битве за веру и предпочел обретение вечного счастья покою и отдохновению, потребовав себе отдыха в тяжести нового сражения и сделав свое бесподобное существо мишенью новых забот и трудов.

Тотчас его величество с группою лиц своей свиты и с несколькими эмирами войска, бывшими в передних рядах, сели на коней. Так как по пути лесные чащи были столь трудно. проходимы, что легкий, как ветер, Бурак не мог бы следовать среди них и сильный пронзительный ветер не легко проходили через их тесно сплетенные ветви, да и индусов было много, а победоносного войска мало, то его величество попросил помощи и победы у всеславной и всевышней истины, которая из мрака боя дарует свет очей счастья. В великий ум счастливого монарха, воспринимающий образы потустороннего мира, запало следующее: «Если в это самое время подойдут сюда мои дети Пим Мухаммад-бахадур и Сулайман-шах-бахадур, то, значит, не дав лека ко мне милость всевышнего и всесвятого господа-питателя. Дело в том, что за три дня перед этим его величество послал их в набег в отдаленные районы и не было никакой надежна на то, чтобы они прибыли в это место. Это было невозможно ввиду того, что они уже переправились через реку и не были уверены в том, что знамена убежища мира с этого берега реки станут переправляться на противоположную сторону.

В это воскресенье, ко времени молитвы намаз-и дигар менжду полуднем и закатом солнца соответственно желанию неусыпного и блистательного, как солнце, сердца его величества они достигли августейшего кортежа. Это тоже было чудо из чудес, изливаемых милостью господа-питателя, на достоинство государя времени и счастливого монарха эпохи, благодаря которому он мог напасть на гебров. Вступив с ними в бой, они большинство этого народа истребили и отправили в небытие. Огромная добыча попала в руки слуг его величества, в числе ее было столько верблюдов и коров, что счетовод воображения оказался бы слаб исчислить их. Так как наступала ночная пора, в которую от тяжелых, как дым, вздохов влюбленных мировые просторы оглашаются стенаниями и цвет времени, подобно письму бунтовщика и лицу гебра-индуса, становится черным, когда лесные чащи особенно непроходимы да и место это таково, чтобы здесь остановиться, то окончание этого повествования откладывается до другого дня. Победоносное войско возвратилось на стоянку второго похода на неверных, отягченное огромной добычей, и там расположилось на отдых. Счастье - в месте, соответствующем достоинству обитающего в нем; вращение вселенной - в остановке повиновения и покорности. Аллах же ведет правильным путем в рай блаженной жизни! В один день произошли три битвы за веру, подобные которым редко случаются и похожие на них меньше всего бывают. Преуспеянием этих сражений за веру, за сунну, за веления божественного закона и за религию увеличили блеск и свежесть этих установлений, счастливая десница государя на посту этой священной войны послужила для государей мира доказательством почитания истины и сокрушения лжи, стерла с поверхности зеркала времени кровожадным кинжалом осевшую пыль неверия и ереси, прах многобожия и развращения и навсегда утвердила доброе имя государя и прекрасное сказание о всём этом до последних пределов человеческой жизни. Молва о священных войнах хакана, воителя за веру в обитаемой части мира уподобилась облаку, источающему живительную влагу, и ветру, навевающему прохладу до пределов небесного круга и окончания сферы звезд. Да пребудет же в областях востока и запада аромат благих дел в мироукрасительных рассказах о подвигах счастливого монарха и да будет ему всё необходимое для предопределенной победы и счастья и всё готовое из сокровищницы милостей всевечного! «Хвала господу, владыке миров!» «Конец - для блага праведных!» Молитвы и благословения да почиют на господине посланников и печати пророков, над семейством его и над его потомством!

В воскресенье четвертого числа джумади ал-авваля солнце августейшего знамени опять взошло над горизонтом выступления в поход счастливого монарха. Подобное звездам войско, пришедши в движение, направилось к горной долине Куйла, где большая толпа индусов-гебров была еще в живых и у них оставалось множество имущества, состоящего из скота и движимости. Так как всеславный и всевышний творец пожелал, чтобы предопределенное им закончилось всеобщим их истреблением, а они уповали на свою многочисленность и в том месте задержались, то в пору, когда корабль солнца поплыл по голубому небу, а месяц высоко развевающегося значка поднял парус отправления от берегов востока, до небес горделиво возвышающиеся знамена его величества в боевом порядке подошли к упомянутой долине. На правом фланге - принцы Пир Мухаммад-бахадур и Сулай-ман-шах-бахадур, на левом - некоторые из эмиров, а пред центром армии - эмир Шах Малик и все эмиры передовых частей, тыла, центра и флангов, соблюдая боевое равнение, отправились в долину. Звуки большого царского барабана, рокот войсковых барабанов и звуки труб огласили горы и их окрестности. Здесь же раздавалось пение исповедующими единобожие формулы: «Нет божества, кроме Аллаха!»; громкое провозглашение бойцами за веру: «Аллах велик!» - заставляло сжиматься сердце страшного льва и могучего слона. Солдаты громко кричали, и от всего этого мужество гебров превратилось в воду. У неверных при виде такого, что было подобием дня страшного суда, не осталось терпения, ни мощи сопротивляться. Они не имели силы устоять против победоносного войска и вцепились рукою за подол бегства от него. Они бежали в горы. Воины счастливого монарха, преследуя их, заставляли блестящими мечами течь кровь из черных облаков - из смуглых тел индусов; сверкающими кинжалами они срезали с тел головы гебров и молодые деревца вражеского существования на лугу жизни - таким образом, что из агатового рудника полилась яхонтовая река. Остались в живых лишь немногие, которые из страха перед ударами армии его величества ста бездомными скитальцами. Ужас перед ударами победоносного войска таков, как тот «величайший страх», который будет в день, когда настанет утро всеобщего воскресения, когда расстелят ковер пышности и величия и царственный шатер разобьют в равнине могущества, как сказано в Коране: «Кому в этот день будет принадлежать власть? Аллаху единому и всемогущему»; когда эти семьи высших небес, сохраняемых в тонкой атмосфере без единой подпоры лишь могуществом творца, развернутся и опять сомкнутся, как говорится в Коране: «Когда небо разверзнется»; когда эти семь рядов земли, запечатленных в предвечном слове: «В тот день, когда заменится земля другою землею», вытянутся, распадутся на мельчайшие частицы и развеются ветром единственного, ни в чем не нуждающегося; как говорится в Коране: когда «земля раскрошится на мелкие части»; когда это движущееся солнце, которое есть светильник мира и указатель времени и места померкнув, совьется и вернется в небытие, как это выражено в Коране: «Когда солнце обовьется мраком»; когда эти светящиеся звезды, из коих каждая представляет собою обширную земную поверхность, спадут вниз по коранскому слову: «Когда звезды рассеются». День, что за день! гвоздем молчания забиты уста, печать уничтожения наложена на губы, земля униженности покрыла лицо, громкий крик поднялся отовсюду, и всё покрылось воплем: «О языки говорящие, вы замолкли! О молчаливые руки и ноги, вы зато говорите! О купцы пути, ведущего к будущей жизни, выложите свои капиталы! О вы, мятущиеся грешники, прочтите перечни ваших дел!» В тот день не будет ни одного покровителя, кроме благоволения и милости творца, да будет он велик и превознесён! О господи, в месте страшного суда, оказав помощь всем мусульманам, введи их в горний рай, прости грехи наши и по своему милосердию, по предстательству вождя тварей и сущности всего существующего, Мухаммада, не сделай нас бездольными!