Дело завязывалось авангардом, предшествуемым стрелками, составлявшими передовые отряды. Главный авангард постепенно подкреплялся авангардами 1-й линии, потом частями этой линии сначала ближайшими к центру и после того внешними; если эти семь атак не решали битвы, то в таком же порядке вводили в бой части 2-й линии. Если постепенное усиление сражавшихся частями войск 2-й линии было недостаточно и 13 атак не решили сражения, то начальник не должен был колебаться употребить в дело свои резервы, которые, состоя из лучших войск, бросались на неприятеля с мечами в руках, а стрелки осыпали его тучею стрел. Если и затем победа оставалась нерешенною, то военачальник должен был сам броситься в бой и, показывая собою пример, одушевлять сражавшихся. Во всяком случае главное знамя не должно было никогда теряться из виду.

Когда неприятельская армия превосходила 40 000, то Тамерлан сам выступал против нее. Тогда войска его делились для сражения следующим образом: сорок отделений (вероятно, полков) назначались в непосредственное распоряжение Тамерлана; из них 12 отборнейших составляли первую линию, а остальные 28 вторую и третью. Войска, предводимые его сыновьями и внуками, становились впереди правого фланга означенных сорока отделений, а родственниками его и союзниками - впереди левого. Все эти части составляли резерв и подавали помощь везде, где она была нужна.

Шесть отделений составляли основание или 2-ю линию правого крыла и одно - авангард его. Столько же отделений и в таком же порядке составляли основание левого крыла; перед обоими крыльями 2-й линии располагалась 1-я, в таком же порядке и в том же числе частей. Впереди фронта 1-й линии располагался большой авангард из стольких же отделений, составленный из опытных начальников и храбрых воинов; этот авангард имел перед собою еще отделение, составлявшее его авангард. Два отряда легких войск, посредством передовых постов и разъездов, прикрывали армию от внезапных нападений и наблюдали за неприятелем.

Легкие войска и передовой авангард начинали сражение; начальник главного авангарда подкреплял их и вводил в дело свои войска; если требовалась помощь, то сражавшихся вновь подкрепляли постепенным введением в дело 1-й, а потом 2-й линий. Если и этих подкреплений было недостаточно, то правое и левое крылья резерва, то есть сыновья, внуки, родственники и союзники Тамерлана, вступали в бой; главная их обязанность состояла в том, чтобы бросаться прямо на неприятельского главнокомандующего, стараться взять его в плен и опрокинуть его знамя. Если и эти усилия не вырывали победы, то вся остальная часть резерва вступала в дело и производила решительную атаку.

При расположении на ночлегах и лагерем в военное время, стан войск Тамерлана охранялся особою стражей. При Тамерлане, когда он сам начальствовал войсками, для охранения стана от внезапных нападений назначалось 12 000 конницы; из них по 3000 отделялись на каждый фас (стан Тамерлана в случае опасности окапывался рвом и укреплялся тыном и щитами). Войска эти, располагаясь от стана на расстоянии полуфарсанги, высылали от себя передовые посты, а эти выставляли от себя часовых, которые были между собою в беспрерывном сообщении и доносили в стан о всех полученных ими сведениях о неприятеле. В самом стане была особая полиция, наблюдавшая за порядком, за маркитантами, за ценою съестных припасов и отвечавшая за воровство, случившееся в стане. Четыре особые команды наблюдали за безопасностью воинов вне стана, и если на расстоянии 4-х фарсанг от стана кого-либо ранили, убили или ограбили, то за эти преступления отвечали означенные команды.

Сведения о состоянии пограничных государств Тамерлан собирал посредством легких отрядов, силою человек в 1000, которые в местах степных и безводных сажались на верблюдов, в прочих же местах состояли из конницы и легкой пехоты. Проникая в соседнюю землю и употребляя без сомнения хитрости, подобные вышеизложенным, они собирали сведения о состоянии пограничных земель, узнавали, не было ли приготовлений к войне и против кого, и старались проникать в намерения соседних государей. Соображаясь с сведениями, доставленными этими отрядами, Тамерлан принимал надлежащие меры.

Сведения эти получались также посредством торговых сношений: Тамерлан так же, как и Чингис-хан, посылал с товарами купцов и начальников караванов в разные владения Средней Азии, в Китай, Индию, Египет, Аравию, Сирию, Грузию и даже в европейские государства. По возвращении караванов, назначенные в число купцов и посланные в виде дервишей чиновники сообщали сделанные ими на пути замечания о состоянии народа, нравах и обычаях в пройденных ими землях и в особенности должны были выведывать об отношениях государей к их подданным.

Путешественники всех земель, купцы, караван-баши были особенно покровительствуемы Тамерланом, им оказывали всякого рода пособия и между тем от них узнавали о положении виденных ими государств. Для получения через них требуемых сведений, Тамерлан имел особых доверенных чиновников, которые должны были доставлять точные сведения о ввозе и вывозе разных товаров, о въезде и выезде иностранцев, ученых, желавших явиться к Тамерлану, узнавать, через разведывание, о намерениях иностранных государей в отношении к нему и сообщать все эти сведения как можно чаще и вернее. Если этих сведений было недостаточно, то Тамерлан отправлял посольства и посланники были обязаны доставить ему те сведения, которые нужны были для его видов; но иногда он посылал для получения требуемых сведений дервишей.

Из вышеизложенного описания запасов оружия, шатров и других предметов, которые воины были обязаны брать с собою в поход, можно видеть, что за войсками Тамерлана должны были следовать значительные обозы, большое число нестроевых чинов и огромное количество лошадей, простиравшееся не менее, как в три раза против числа воинов; запасы оружия, вероятно, возились на вьючных лошадях и верблюдах. В последние свои походы Тамерлан имел при армии постоянно медные котлы (вероятно, мортиры), для метания грегорианского огня, камней и других тяжестей, также катапульты, которые должны были, хотя не с дальних расстояний, возиться за войсками, равно как и запасы материалов и инструментов, необходимых для предпринятая осад, для устройства машин, для осадных работ и проч. Если прибавим к этому награбленные имущества, пленных и стада скота, которые разделялись как добыча между воинами и следовали за армией, то можно представить себе, какие огромные обозы должны были следовать за этими войсками. При описании походов Тамерлана я буду еще иметь случай говорить об этих обозах, о запасах его для походов и о способах продовольствования в степных местах.

Но каким образом эти войска могли иметь с собою, при движении в военное время, эти огромные обозы, множество табунов, перекочевывать с своими имуществами и в то же время вести войну вдали от своих аулов и среди враждебных им народов? Хотя можно предполагать, что они большею частью имели значительное превосходство в силах против неприятелей и могли отделять часть войска для прикрытия обозов, однако, тем не менее, надо удивляться умению кочевых народов пасти и перегонять свои многочисленные табуны лошадей, верблюдов, баранов, перевозить огромные запасы в землях неприятельских, часто при недостатке воды и корма и небольшом числе людей в сравнении с величиною стад и обозов, умению смотреть за ними, в случае опасности защищать их или укрывать в безопасные места и предохранять себя от нечаянных нападений. Это может объясниться только необыкновенною способностью кочевых народов к малой войне и истребительной), кровопролитною системой их войн.