– Помилуйте! О чем вы говорите? Преступление, как вы выразились, будут совершать другие. Мы же должны правильно распорядиться страной наутро, после того как все произойдет.

Пойми меня правильно, Николай! – Удачник вдруг заговорил с патетическими нотками в голосе. – Я в первую очередь думаю не о себе, а о стране! Разве тебе нравится то, что происходит? Власть сначала нарисовала правила жизни для своих граждан. Позволила всей стране по этим правилам сыграть. В результате у кого-то получилось стать богатым человеком. А потом эта же власть говорит: «Теперь делись, или отберем бизнес». Разве это честно? В конце концов, идея залоговых аукционов – твоя интеллектуальная собственность, которая стоит намного больше, чем тебе заплатили! Она тем и хороша, что ты ни на миллиметр не вышел за рамки действовавших тогда законов. Так в чем же ты виноват? Почему за это надо садиться в Матросскую Тишину?

Дибаев недобро стрельнул глазом в Удачника и огрызнулся:

– Не разговаривайте со мной как с идиотом! Дураку, и вам в первую очередь, понятно, что все эти ваши речи о благе страны не стоят и ломаного гроша! Как нарисовали правила, так и перепишут!

– За дурака – спасибо! Только ведь и я о том же! Благо страны – вещь исторически конкретная! Вчера оно было в нашу пользу, а сегодня – уже не в нашу! И не только мы – весь мир в раздражении. То, что происходит в России, бесит всех, кто поверил в возможность делать здесь деньги. Люди теряют бизнес! Власть непредсказуема! В нее приходят те, кто не успел к дележу пирога! И у них есть все шансы этот пирог переделить. С этим, конечно, можно было бы смириться. Как говорят, не в деньгах счастье! Но они не могут это сделать бескровно, не круша головы таким, как ты и я. Не дадут они нам мирно выйти из игры. Им нужны показательные процессы. Причем антураж их действий будет вполне патриотический. Мол, возвращаем народное добро, разоряем ненавистных олигархов и восстанавливаем нарушенную ими социальную справедливость!

– Но то, что предлагаете вы, не лезет ни в какие ворота!

– Не могу поверить, что железный Дибаев, кремлевский киллер так вибрирует нутром. Какой у тебя выбор? Ждать, когда тебя слопают эти новоявленные кремлевские патриоты? Или повиниться перед ними, рассчитывая на снисхождение? Так ведь не будет тебе снисхождения! Ты слишком заметен! Ты – по уши в дерьме. Одним словом, хватит колебаться! – решительно произнес Удачник. – Делов-то! И потом, мы с тобой эту войну не начинали. Ее они начали! А в войне действует правило: либо ты, либо тебя.

– Погодите, а что будет потом?.. Ну, после того, как это случится? Я имею в виду... выборы будут?

– Разумеется, Коля! Когда не будет Шарпея, будут демократичные и честные выборы. На выборах фаворитом будет наш кандидат. Ты и сделаешь ему победу! Ты же мастер по этой части!

– А кто кандидат?

– Правильно, Коленька! Вижу, ты уже включаешься в процесс. Кандидатом будет нынешний премьер. Он, правда, ничего не знает, да и не узнает! Он автоматически становится и.о. Президента, затем ты разгребаешь ему путь в Кремль через выборы, и у нас – четыре с лишним года для того, чтобы взять страну на штык. Премьер будет делать то, что мы ему скажем. Он – фигура несамостоятельная. Он давно уже на подсосе у Долецки, который берется вести его и дальше...

– Выборы – это понятно. А как же все остальное, то есть как... – Дибаев замялся, – как все произойдет?

– Откуда я знаю? Для таких дел есть специально обученные люди. Их учили ремеслу спецопераций. Они знают в этом толк. В пулях, ядах, радиоизотопах и прочей чертовщине. Они все сделают как надо!

– Послушайте, Петр Анатольевич! И все же я не понимаю. А зачем вам понадобилось меня посвящать в ваши зловещие планы? Ну, позвали бы меня потом, когда... ну, вы меня поняли.

– Э-э-э, Коленька, дорогой! Так не пойдет! Кто же будет обеспечивать идеологическое прикрытие всей этой исторической драмы? Я не про судьбу Президента. Я про то, что людям придется ясно и убедительно объяснить все происходящее. Они должны поверить, что наследник Шарпея – это верный продолжатель его дела. И полюбить его так же искренне, как сегодня любят Шарпея. Им надо объяснить, как они будут жить при новом. Поэтому твое дело – как всегда, разгребать политическое говно! А моя роль – вместе с Долецки сделать так, чтобы ни ты, ни остальные участники процесса не нуждались в деньгах. Деньги будут! Столько, сколько надо!

– Значит, вы хотите, чтобы я разгребал политическое дерьмо только за то, что мне надо сохранить личную свободу и безопасность? Не дешево ли вы меня цените? Может быть, мне стоит поискать иной способ защиты? – Голос Дибаева заскрипел, как нож по стеклу.

– Молодец, Николай Алексеевич! Наконец-то узнаю! Боец! – Удачник радостно потер руки. – Ну, во-первых, свобода и безопасность дорого стоят. По мне, так они бесценны. Во-вторых, путей к спасению у вас, господин Дибаев, фактически нет. То, что вы брали деньги – а это, в понимании Шарпея, взятка, – докажут непременно! И в-третьих. Вы правы! Нельзя разбрасываться вашими талантами. Лично я полагаю, что после успешных выборов вы будете самой подходящей кандидатурой на роль премьера. Не правда ли, заманчиво! Вся страна – у ног!

Удачник вдруг остановился и прислушался.

– Странно, полночь, а птицы перелетают с ветки на ветку. Мы, что ли, так шумим? Странно...

– Это только ваше предложение?

– Какое... ах да, по поводу премьерства? Нет. Не только. Так же считают влиятельные люди, которые дали согласие на наш разговор... Не пойму, что это с птицами происходит... Так вот, они одобрили мой выбор. Вас хорошо знают как человека дела, способного доводить начатое до конца... – Удачник остановился и нарочито с подобострастием наклонил голову: – Надеюсь, Николай Алексеевич, вы не забудете скромного товарища по житейским передрягам, когда станете руководить российским правительством?

Дибаев шутку не принял и ответил вполне серьезно:

– Разумеется! Если, конечно, до этого меня и вас не запрут в кутузку.

Дибаев остановился. Удачник прошел еще несколько шагов вперед, но, заметив, что потерял собеседника, развернулся и двинулся ему навстречу. Когда расстояние между ними сократилось до одного шага, Дибаев резко выбросил вперед обе руки и вцепился Удачнику в ворот рубахи.

– Слушай сюда, скотина!!! – Дибаев навис удавом над низкорослым Удачником. – Я сделаю все, как ты говоришь! Я помогу! Я буду разгребать ваше дерьмо! Но и ты запомни, сука. После этого мы квиты!!! Я больше не таскаю каштаны для других!

Удачник выстоял и дал понять, что истерика собеседника его не трогает.

– Убери руки и успокойся! – Он тяжело выдохнул и обдал Дибаева запахом алкоголя.

Дибаев разжал руки.

– Если я и погорячился, то самую малость, – устало произнес он.

– Не усложняйте, Николай Алексеевич! – Удачник говорил так, будто ничего и не произошло. – Ведь о чем речь: одна команда – наша, заменит другую – не нашу... Пойдемте в дом. Что-то мне не нравится поведение пернатых. Сейчас дам команду охране все проверить... – Удачник пошел на полшага впереди и произнес куда-то в пространство: – Вы, Николай Алексеевич, собак любите?

– Не понял! – Дибаев скрипнул голосом и ошарашенно посмотрел в лысину Удачника.

– Ну, скажем так: в собачьих породах разбираетесь?

– Ни кошек, ни собак не люблю!

– Я мог бы этот вопрос и не задавать. На человека, который любит животных, вы действительно не похожи! А я, знаете ли, собачник! Чуть позже мы с вами пройдем на задний двор, и я покажу несколько великолепных экземпляров. Я держу ротвейлеров. Трех. Двух сук и кобеля. Когда они втроем по команде атакуют человека или даже двух – спасения нет. Это смертельный номер. В прямом смысле этого выражения. Я все это вот к чему: известно ли вам, как появилась эта порода? Ротвейлеры?

– Я не интересуюсь тем, что мне никогда не пригодится в жизни.

– Так вот. Мало кто знает то, что наряду с собаками, предки которых были выведены в Германии, не так давно появилась новая порода – русский ротвейлер. Вы слышали про такого писателя – Микаэл Веллер?