Опять она положила руку мне на шею. Пальцы нашли нужную точку. Я почувствовал, как по телу разливается спокойствие. Руку она не убирала. Второй воткнула иголку в сгиб колена.

Я начал чувствовать, что музыка плывет как сироп. Губы чуть разошлись в улыбке. Колдунья обрела контроль над моим телом.

— Теперь тебе нужно полежать.

Я едва расслышал слова Саманты. Они означали, что она вогнала в меня все иглы, и теперь им предстояло настроить мой организм. Иглы тонкими проводами соединялись с электрической системой. Одни иглы нагревались, другие вибрировали. Безумие, конечно, но я никогда не ставил под сомнение компетентность Колдуньи.

Я услышал, как она вышла из комнаты.

Едва за ней закрылась дверь, я попал в тоннель, наполненный музыкой. Видел плавающие звуки и странных существ на горизонте. Время текло. Секунды. Минуты. Тысячелетия.

Наконец услышал, как открылась дверь. Подумал, что пора вынимать иглы. Чуть улыбнулся, глаза открывать не стал. Знал, Саманта скажет мне, что пришла пора возвращаться к жизни. Почувствовал, что на шею легла рука. Сжала ее. Грубее, чем обычно.

— Где ноутбук? — спросил мужской голос.

Саманта?

Я начал поднимать голову. Сначала медленно, будто преодолевая сопротивление. Потом рывком. Высоко поднять не удалось. Рука на шее прижимала меня к столу.

И вот тут меня пронзила дикая боль.

Тот, кто прижимал меня к столу, еще глубже вогнал в спину одну из иголок.

— У нас мало времени. — Мужской голос звучал мягко. — Где ноутбук?

«Ноутбук Энди, — подумал я. — Разве я не отдал его Яблочку?»

Мужчина еще глубже загнал иглу. Я закричал.

Внезапно наступило облегчение. Мужчина вытащил иглу. Блаженство. Полная противоположность боли.

Кто-то держал меня за шею, кто-то еще — за ноги.

— Ноутбук Энди. Где он? — спросил мужчина, державший меня за шею.

Он взял иглу и вонзил конец там, где шея встречается со спиной. Я почувствовал, как острие пробило кожу, на мгновение представил себе разделяющиеся клетки. Но сильно он не давил, только дал понять, что острие уже во мне.

— Что случилось с Энни? — выдохнул я.

В ответ он надавил на иглу, медленно вгоняя ее глубже. Я увидел белую вспышку. Понял — это только начало. Он мог проткнуть одну из главных артерий, а потом — спинной мозг.

Я посмотрел направо, увидел брючину из синего материала. Протянул руку, толкнул, перейдя в пусть слабую, но атаку. Он вертанул иглу, моя рука дернулась, он чуть отодвинулся, ушел из пределов досягаемости.

— Мы ответим на интересующий тебя вопрос после того, как ты скажешь нам, где компьютер, — сказал мужчина, который держал меня за ноги.

Я узнал голос и тут же понял, кто держит меня за шею. На его руке, у локтя, я видел красную сыпь. Псориаз. Полное совпадение с тем, что сказала мне сотрудница архива Управления полиции Санта-Круса.

Они работали в паре. Велард, коп-здоровяк, расследовал смерть Энни. И теперь все глубже вгонял в меня иглу, тогда как Дэнни Уэллер держал меня за ноги.

Удивительно, но лечение Саманты дало результат. Давно уже у меня не было такой ясной головы.

— Меня от этого мутит, — вдруг сказал Велард, перестав давить на иглу. Достал пару наручников, приковал мою правую руку к столу.

— Что ты делаешь? — спросил его Дэнни.

— От этой гребаной музыки начинает трещать голова.

Велард выключил проигрыватель и включил радио. Нашел станцию, транслирующую легкий рок. Меня собирались пытать под песню Селин Дион.

— Исполняется по заявке Тимми Аравело, — объявил Велард, помянув копа, которого посадили в тюрьму не без моей помощи. И начал вертеть иголку в моем правом плече, готовясь воткнуть ее как можно глубже.

— Полегче, Эд, — подал голос Дэнни. — Аравело был ничтожеством. Так же, как и его братец.

— Братья по оружию, — ответствовал Велард. — А кроме того, не забывай, кто оплачивает твои медицинские счета.

Селин Дион сменила Уитни Хьюстон с песней «Величайшая любовь», и Велард начал подпевать. Он приставил иголку к моей шее. Я чувствовал, что он вот-вот надавит на нее. Сжался в предчувствии этого и осознал глубину своего страха: Саманта разместила на моей спине как минимум дюжину иголок. Он мог проткнуть меня и в пояснице, и в других местах, не говоря уже о локте или колене. Перед глазами у меня все плыло, похоже, я в любой момент мог лишиться чувств.

— Удовлетвори мое любопытство, — предложил Велард. — А не то отправишься в вечный заплыв по Тихому океану вслед за своей подругой.

Я не ответил.

— Не спеши, Эд. — Дэнни попытался успокоить своего напарника. Он ослабил хватку, но держал мои ноги достаточно крепко, чтобы я не смог внезапно вскочить. — Послушай, Натаниэль. Я пытался уговорить тебя на сотрудничество. Но эти парни… они такие нетерпеливые.

Он вновь играл роль доброго копа.

— Времени у нас в обрез. И они очень злятся на тебя. Ты пытаешься узнать то, чего никому знать не следует.

— Дэнни, скажите мне… чего они хотят? Чего хочет Гленн Киндл? Сделайте умирающему маленький предсмертный подарок.

— Если ты поможешь нам и отдашь ноутбук этого гомика, мы отстанем от тебя и займемся своими делами.

— Хорошо. Одну минутку. Я только отдышусь.

Я почувствовал, что он перестал сжимать мои ноги. У меня появился шанс на побег?

— Аравело… они не вернули его дело на доследование. Вы все выдумали, Дэнни.

Я почувствовал, как наручники приковали к столу одну мою ногу.

— Совершенно верно. Я хотел, чтобы у нас установились доверительные отношения.

— Да, хорошо, вам требовалась информация. Я понимаю. Ради этого можно и солгать. Но это непохоже на вас.

Дэнни отпустил мою правую ногу. Я попытался поднять ее, но в двух дюймах от стола в кожу врезалось железо.

— Это бесполезно, — вздохнул Дэнни. — Займись им.

— И о чем она только думала? — спросил Велард, когда Уитни Хьюстон взяла высокую ноту, приближаясь к финалу. — Как она могла выйти за такого говнюка, как Бобби Браун?

Я попытался еще раз воззвать к совести Дэнни:

— Вы же сострадательный человек, сержант. Я помню, что вы рассказывали об отце. Неужели он вырастил такого сына?

Он много рассказывал о том, как помогал хворающему отцу. Мучитель на такое не способен, не так ли?

— Он обрадуется, узнав, что появились деньги на его новую печень, — ответил Дэнни, а потом спокойно добавил: — Я для себя уже все решил.

— Достаточно, — буркнул Велард. — Я даю тебе еще один шанс. Мы тебя усыпим, как официантку.

— Эрин?

— С ней я оказал тебе услугу, — небрежно бросил Велард. — Они нашли в ее квартире какую-то гадость.

— Что? Так ее подставили?

— Ты, похоже, не догоняешь, приятель.

— О чем вы говорите?

Я попытался вырваться. Велард издал победный вопль, и тут же меня пронзила боль: он нажал на иголку. Но я продолжал вырываться.

— Подождите. Или это занятие более интересное, чем убивать лабораторных крыс?

— Угомонись, Шерлок.

— Ты сжег лабораторию. Ты уничтожил улики, касающиеся этого… странного неврологического эксперимента, — лепил я наугад. — Ты убил этих несчастных животных и устроил пожар. Ты — обезумевший… хрен.

Если какая-то моя часть еще и сомневалась в том, что мои догадки верны, то сомнения эти быстро развеялись.

— Интересная версия. — Я почувствовал, как иголка входит все глубже. — Но ты прав. Я — обезумевший хрен. Где ноутбук?

Я схватился за ножки стола, приготовившись терпеть боль. Обнаружил, что в голове бродят геройские мысли. Я прикидывал, есть ли у меня шанс спастись или мне не остается ничего другого, как погибнуть в гордом молчании.

Я мог сказать им, что отдал ноутбук Яблочку. Они бы выследили его и били по голове, пока он не признался бы, где ноутбук. А узнав от него и меня все, что им требовалось, они бы выпустили из нас кровь.