— Последний раз его видели в пятницу около шести часов вечера, — напомнил я.

— А сейчас четверг, — сказала Рид. — Когда вы прилетели из Лос-Анджелеса?

— В воскресенье, после обеда, около семнадцати тридцати. Так что я не убивал его. У меня просто не было такой возможности.

— Угу. Собирались и не успели, — резко и неприязненно сказала Рид.

Повисла тишина. Я улыбнулся. Рид кивнула Доннли.

— Далее. Из тела извлекли две пули девятого калибра. «Глок-17» стреляет именно такими, в магазине две из десяти пуль отсутствуют. У нас пока нет результатов баллистической экспертизы, но, думаю, вполне можно допустить, что найденные в теле пули были выпущены именно из этого пистолета. Поэтому, мистер Лоу, спрашиваю еще раз: как получилось, что на орудии убийства оказались ваши отпечатки пальцев?

Инспектор Рид не выдержала.

— Вы заявили, что это пистолет Толстяка Халлигана. То есть вы хотите нам сказать, что на похоронах вашей матери получили оружие от шайки Толстяка?

— Так точно. А чьи еще отпечатки обнаружили на пистолете?

— Чьи еще отпечатки? Это вы нам скажите!

— Вот я и говорю: все подстроили Халлиганы, они пытаются подставить этого парня точно так же, как пытались подставить меня.

— Какого парня, Эд? Нужно, чтобы ты назвал имя.

Я разозлил их обоих, но моей вины в этом не было. Томми получит хорошую взбучку от Дэйва, и, если это он убил Питера, то я ничем уже не могу ему помочь, да и не хочу. Не знаю, как насчет Рид, но репутация Дэйва сильно пострадает, если я не дам им хоть что-то. Поэтому я рассказал про неожиданный визит Томми в ночь на вторник, про его слова о пистолете и все остальное — до того момента вчера вечером, когда обнаружил, что пистолет украли из машины, пока я пьянствовал.

— Итак, подведем итог: Толстяк Халлиган — или один из его парней — застрелил Питера Доусона, потом отдал пистолет Томми Оуэнсу, а тот принес его вам. Зачем? — спросила Рид.

— Зачем он принес его мне? Испугался, что его хотят подставить. Похоже, он боялся не зря.

— Или вариант: Томми Оуэнс убил Питера сам, а потом принес вам пистолет…

— Зачем ему это? Почему он просто не выкинул пистолет? Или сначала стер бы свои отпечатки, а потом отдал мне?

— Может, пистолет зарегистрирован — и у кого бы он ни находился… — начал Дэйв.

— Очень сомневаюсь, что этот пистолет официально на кого-то зарегистрирован, — сказала Рид.

— Есть еще третий вариант, — сказал я. — Допустим, Томми стянул пистолет у Толстяка. А я рассказал Толстяку, что забрал пистолет у Томми. Тело Питера Доусона у них с пятницы, от него необходимо избавиться. Пока я сидел с Джорджем Халлиганом в «Хеннесси», они смотались в Куорри-Филдс, все перерыли и нашли в машине «глок».

— А потом Толстяк взял его и подбросил на яхту вместе с телом Питера? А как они договорились в клубе? Не думаю, что у них есть клубные карты, Эд, — сказал Дэйв.

Я пожал плечами. Мне самому хотелось прищучить Коулма.

— Все, что я знаю — когда я осматривал яхту, ни тела, ни пистолета там не было. Все было чисто прибрано.

— Вы что-то нашли?

Всего лишь фотографию моего отца и Питера Доусона.

— Ничего, — сказал я.

— Вы представляете, где сейчас может находиться ваш приятель Томми Оуэнс? — спросила Рид.

— А вы спрашивали у его матери?

— Вчера он не ночевал дома.

— Он не убийца, инспектор Рид.

— А у нас есть достаточно оснований полагать, что это именно он, и Халлиганы тут ни при чем.

— Его подставили.

— С чего вы взяли?

— Я найду его и докажу, что он не убивал, — сказал я.

Рид подавила невольный смешок и махнула рукой Дэйву.

— Допрос закончен, десять тридцать пять, — произнес Дэйв. Потом встал и выключил магнитофон.

— Помните: вы здесь у нас по нескольким обвинениям, мистер Лоу. Вы не можете заниматься розыском, — сказала Рид.

— Разве мне не нужно будет предстать перед судьей сегодня утром, чтобы ответить за свои прегрешения?

— Конечно, нужно.

Рид окинула меня презрительным взглядом, поджала губы и направилась к двери.

— К сожалению, обвинения уже недействительны, — сказал Дэйв, печально покачав головой.

— Что?

— Бумаги были оформлены неверно.

Я открыл рот от изумления.

— Полицейский Нолан поставил неверное число на бланке ареста, — сказал Дэйв. — Одно предупреждение, и ты свободен.

— А как же Нолан?

— Ему придется поучиться выполнять работу более ответственно. Заплати налог на машину и купи страховку, Эд. И не напивайся как малолетка, а если напьешься — не садись за руль.

— Это и есть официальное предупреждение?

Рид от дверей обернулась ко мне.

— Нет, — сказала она. — Тело Питера Доусона на экспертизе. Мы все исследуем, и найдем след Томми Оуэнса. А вы, мистер Лоу, не суйтесь в это. Никаких «если» и «но»; мы не приглашаем специалистов со стороны. Просто не суйтесь. Понятно?

Я посмотрел на нее, потом на Дэйва. Никаких «если», «но», кивков или подмигиваний. Они предупреждали меня серьезно.

— Понятно, — сказал я.

Я всегда умел убедительно врать.

Купив стаканчик кофе, я сел на скамейку на причале и стал наблюдать, как в небе с пронзительными криками носятся чайки, лодки поднимают паруса и снуют туда-сюда по гавани. Подошел косяк макрели, и, казалось, двое мужчин в маленькой зеленой лодке на заливе достают рыбу из воды прямо руками. Из парка вышла группа полицейских, а Королевский яхт-клуб все еще был окружен полицией.

Я позвонил Линде, но она не брала трубку. Оставил сообщения на ее домашнем телефоне и на мобильнике, попросив перезвонить, как только она сможет. Я старался придать голосу деловой тон, но у меня не очень вышло. Надеялся, она поймет…

Потом позвонил матери Томми Оуэнса, которая беспечно отрапортовала, что не видела сына уже два дня. Позвонил Пауле, бывшей жене Томми, и она сообщила, что не видела этого отпетого негодяя и паразита уже две недели, и добавила, что он занял у нее денег. Оставался только бар «Хеннесси»; однако, когда я туда позвонил, бармен сказал, что Томми, наверное, за решеткой. Я изобразил удивление и спросил, арестовывали ли здесь когда-нибудь кого-то. Он ответил, что работает в баре уже двенадцать лет и не представляет, что нужно натворить, чтобы оказаться за решеткой. Но что бы это ни было, Томми, видимо, совершил нечто из ряда вон выходящее. «Мир катится в бездну, и с каждым годом все быстрее», — философски добавил он.

Я бродил по Сифилду, пока не наткнулся на магазин мужской одежды. Купил еще один черный костюм, пять белых рубашек, дюжину носков и трусов. В супермаркете приобрел картошку, горох в стручках, лимоны, овсянку, петрушку и рулон мешков для мусора. Потом прогулялся вниз к причалу, взял две макрели в лавке, надпись на витрине которой утверждала, что вся рыба выловлена сегодня утром. Потом набрал полдюжины газет в киоске. И вернулся в Куорри-Филдс.

В доме первым делом принялся расчищать завалы и распихивать мусор по мешкам. Каждый наполненный мешок я выносил в гараж. Мебель на первом этаже и до этого была не бог весть какая, а теперь чинить стало вовсе нечего. Я побросал поломанные стулья и ножки от столов в мусорные мешки. Видимо, чтобы избавиться от всего этого, мне следовало заказать контейнер, но сегодня как-то не хотелось этим заниматься. Письменный стол в комнате тоже был разбит вдребезги, и только после того, как вынес все щепки, я вспомнил, что на нем стояли семейные фотографии. Все снимки исчезли. Осталась единственная фотография моего отца — та, что я нашел на яхте Питера. Похоже, кто-то пытался стереть с лица земли все следы моего прошлого.

Я сидел на полу в гостиной и читал газеты. У журналистов выдался урожайный день на новости, и кто их в этом может обвинять? «Дэйли Стар» огласила «Список мертвецов дня»: «всеми любимый советник» Сеозам Маклайам, Доусон и «труп из бетона», найденный в ратуше. Я почти уже забыл про него. Если он умер (и похоронен) так давно, мог бы подождать восстановления справедливости еще немного. «Несчастье в раю» провозгласила «Эйриш Индепендент», описав все в подробностях в разделе про высший свет Бэйвью-Каслхилла. «Айриш Сан» объявила тему «Черный день в Бель-Эйр» и заявила, что, по «данным источника, близкого к полицейскому расследованию», Сеозам Маклайам умер еще до того, как попал в воду, и представила подробности взлета «Доусон Констракшн». «Айриш таймс» — национальная «газета факта» — ограничилась небольшим осторожным материалом на четвертой полосе с призывом разделить скорбь семей погибших. Причем автор был слишком озабочен тем, чтобы у читателя не создалось впечатления, будто произошло что-то криминальное. Прочитав статью, сложно было с уверенностью сказать, что же всё-таки случилось. Тем не менее «Таймс» упоминала, что в семидесятых и восьмидесятых Джон Доусон активно общался с Джеком Парландом — тестем Сеозама Маклайама.