— Хеваин, — Лас не сразу вспомнила имя. — Это вы, я чувствую. Вы живой, да? Это не сон?

— Живой, — подтвердил он. — Я писал мемуары. И вдруг самолёт, и вижу — вы сидите. Это ведь не тот день, верно? Это другой?

— Другой, — подтвердила Лас. — Скажите, что происходит?! Я уже видела других… и вот вы…

— Я не понимаю, — он потёр переносицу, совсем как Хорёк. — У меня странное чувство, Лас. Словно я сплю, но это мой сон, а здесь у вас всё на самом деле.

— У меня было такое чувство, — медленно проговорила Лас. — Я жила с ним полжизни.

— Возьмите, — Хеваин вынул из кармана авторучку. — Возьмите, Лас. Если даже это сон, я очень рад видеть вас. Скажите, у вас всё хорошо? Всё прошло?

— Всё, — подтвердила Лас. — И теперь…

Он исчез. Без предупреждения, без эффектов. Стюардесса прижала ладони к лицу, отшатнулась. Хорёк тоже стоял, держа в руке указку, оглянулся — почти все вокруг спят, исчезновение человека заметила только стюардесса.

Лас держала в руке авторучку. Она никуда не исчезала.

— Вы видели?! — она встретилась взглядом с Вейс и та поняла — Лас на грани, ещё чуть-чуть, и с ней случится беда. Вейс молча уселась рядом, протянула стакан воды. — Пей, — шепнула она. — Мы видели. Ты не сошла с ума. Мы все его видели, я запомнила ваш разговор!

— Повтори, — Лас выпила воду, откинулась на спинку. — Повтори разговор.

И Вейс повторила. Почти слово в слово. Лас заплакала — тихо, почти беззвучно, но горько. Вейс держала её за руки и жестом попросила стюардессу — дайте одеяло. Та вручила его, и Вейс укутала свою «дочь». И Лас заснула — тоже неожиданно, просто провалилась в глубокий, тёплый и утешительный сон.

— Это ведь «Сокол», — заметила Лас. Они ехали — смеркалось, и силуэты гор виднелись по обе стороны. — Да?

— «Сокол», — подтвердила Мира. Вейс спала, положив голову Лас на колени. Тесан и Эверан тоже дремали. Хорёк вёл машину — следом за другой. Там, видимо, Каэр и родственницы Дайнакидо.

— Откуда?!

— Стайен вызвал его. Просто подождали немного, пока он прилетит. Вейс очень ругалась, но ты так и не проснулась.

— Мы скоро приедем, — заключила Лас. — А самолёт…

— Лас, — Мира наклонилась, погладила Лас по ладони. — Мы скоро будем дома, у очень хороших людей. Давай там? Устроимся удобно, чтобы никто не мешал, и ты расскажешь. Что захочешь, конечно.

— Ладно, — Лас слабо улыбнулась и погладила Вейс по щеке. Та замурлыкала, почти как кошка. Мира зажала рот ладонями, чтобы не расхохотаться.

Служанка — очень похожая на Вейс, такая же невысокая, худощавая, с треугольным лицом — показала гостям их комнаты.

Время было уже поздним, но спать никому не хотелось. Выспались — кто в машине, кто в самолёте. Есть не очень хотелось, хотелось пить. В конце концов Эсстер-Сайта оставила гостей в гостиной и пожелала им спокойной ночи.

Каэр — Каэр Агмар эс Тессорет эр Рейстан — осталась со всеми. Лас представила её — до того момента всё никак не удавалось, хоть кто-нибудь да спал. Оказалось, что ей всего двадцать два года и что она, как и Лас в своё время, начинала свою карьеру в Империи в Библиотеке.

— Простите, — Каэр встала, когда в разговоре ни о чём возникла очередная пауза. — Я стесняю вас.

— Подождите, — Лас поймала её прежде, чем девушка открыла дверь. — Расскажите, почему вы привезли на Корону хозяйку дома и её дочь. Пожалуйста.

— Только не смейтесь, пожалуйста, — Каэр огляделась — никаких улыбок, все серьёзны. — Понимаете, я читала о вас, теаренти, — она поклонилась Лас. — Я обязана знать всё о гостях, всё, что можно найти. Что вы любите одевать, читать, о чём говорить.

— Тяжёлая работа! — Мира посмотрела восхищённо.

— Да, но она мне нравится, — улыбнулась девушка. — Понимаете, я прочитала и о Дайнакидо-Сайта, — Каэр повернулась лицом к стене, где был портрет Дени и других его родственников, поклонилась. — Но… — она оглянулась.

— Нас никто не слышит, — успокоил её Хорёк, вращая в руке указку. — Говорите смело. Мы не выбалтываем чужие тайны.

Каэр понизила голос до едва слышного шёпота.

— Понимаете, я прочитала, что все родственники Дайнакидо погибли той же ночью. Все, кто были на Сердце Мира в тот злополучный вечер. А после разговора с вами, когда я снова пошла в архивы, я узнала, что они есть! Вот, — Каэр подбежала к своей сумке с вещами. Некоторое время рылась в ней. — Вот! Вот копии из архива! Мне нельзя их выносить оттуда, но все так делают, — она покраснела, а Мира взяла её за руку — за обе руки — и что-то шепнула. Каэр кивнула ей в ответ. — Простите. Меня накажут, если узнают. А это вторая копия! Копия той же самой записи!

Мира первой пролистала обе папки, озадаченно почесала в затылке, протянула папки Лас.

Даже беглый взгляд всё объяснил. В одной, тощей, папке было сказано просто: погибли. Причина смерти — естественные причины. Очень, очень естественно и молодой матери, и пятилетней дочери погибать в одну ночь от сердечного приступа.

Во второй… во второй была долгая история жизни тех, кто погиб в первой папке, и их потомства.

— Поэтому я поняла, что не хочу отпускать вас, — Каэр посмотрела в глаза Лас. — Простите! Мне никто не верит! Они думают, что первая папка мне просто приснилась, или что я сама её сделала!

Лас опустилась в кресло, прикрыла лицо ладонями. И померк свет, ненадолго — и лампы вновь засияли прежним, мягким желтоватым свечением. Дверь, ведущая в покои хозяев отворилась и оттуда вышел…

Дайнакидо-Сайта. Тот самый. Лас отняла ладони, вскочила на ноги. Каэр прижала ладонь ко рту и, возможно, бросилась бы бежать, если бы Мира не поймала её за руку. Остальные встали рядом с Лас, с обеих сторон.

— Как странно, — произнёс вновь вошедший. Вейс узнала его — и чутьём, и по голосу и видела, что и Каэр тоже узнала. — Мне показалось, я слышу голоса, хотя мы не ждали гостей. Лас? Это ты? — он поклонился.

— Это я, — голос Лас задрожал, она не сразу взяла себя в руки. — Дени… не пропадай! Я прошу, не исчезай, расскажи что-нибудь! Расскажи о себе хоть немного.

Дени подошёл к ней, обнял.

— Ласточка… — его голос тоже дрогнул. — Я ведь думал, что ты погибла. Все говорили, что она поймала тебя там, в башне. Великое Море, мне говорили, а я не верил! Где ты была? С тобой всё хорошо?

— Вот, — Лас не сразу сумела снять ножны с кинжалом с пояса. — Возьми! Пожалуйста!

— Я не могу, — Дени отступил. — Лас… у меня семья, я оплакал тебя двенадцать лет назад. Я не смогу дотронуться до него.

— Дени, я очень прошу! Я ведь живая! И я ничего не потребую, ничего! Просто возьми!

Он взял, бережно, прижал ножны к груди, глядя на улыбающуюся Лас, по лицу которой текли слёзы…

И исчез. Так же, как Хеваин там, в самолёте — мгновенно. И почти сразу же дверь снова отворилась и вошла хозяйка дома.

— Простите… — она заметила Лас, вытирающую слёзы, выражение лиц остальных. — Простите, что помешала вам. Мне показалось… что я слышала голос Дайнакидо. Он был здесь?! — поразилась она. Ну конечно, она тоже почуяла. Если в комнату вошёл живой человек, не призрак, и был там хотя бы минуту, его несложно почуять.

— Он был здесь, — подтвердила Каэр первой. — Живой и настоящий. Ему было лет тридцать. И он только что держал на руках девочку, ещё грудную, до того, как вошёл сюда.

Ничего себе чутьё, подумала Вейс. А я не обратила внимания. Хотя мне не до него было дело, Лас… она снова хотела умереть. Недолго, но хотела.

— Сорок три года назад нас удостоила визитом Её Величество, — медленно проговорила хозяйка дома. Лас не сразу поняла, что речь о королеве Фаэр. — С ней был её придворный поэт и прорицатель. Он сказал, что в день, когда сюда придёт кто-то живой, кого считают умершим, дом вначале постигнет большая беда, а затем большая удача. Вы, Лас, и Дайнакидо… знаете, мы не боимся беды. Теперь, когда увидели вас, не боимся!