– Экзамен состоится в следующую пятницу. К тем, кто его провалит, снисхождения не будет, а лучший ученик получит премию в размере ста фунтов. Всего доброго, джентльмены.

Здрасьте пожалуйста, экзамен! В жизни не сдавал ни одного экзамена. И что прикажете делать?

Вообще-то вопрос был чисто риторический. Я уже знал, что стану делать и, скажу по секрету, с умножением это слово не рифмуется.

Той же ночью, когда все заснули или по крайней мере притворились спящими, чтобы незаметно выскользнуть из спальни и без помех заняться своими делами, я тоже потихоньку вылез из кровати и на цыпочках прокрался к выходу. Не успел я взяться за дверную ручку, как зажегся свет, и Крыса спросил, куда я иду.

– В туалет, – огрызнулся я, но остальные уже приподнялись на локтях и не спускали с меня глаз.

– Что, в одежде? – фыркнул Трамвай.

– А отмычки тебе зачем? – подозрительно прищурился Бочка.

– Не твое дело. Поворачивайся зубами к стенке и спи.

– Можно мне с тобой? – с надеждой попросил Крыса и принялся натягивать ботинки.

– Ты ведь даже не знаешь, куда он собрался, – удивился Трамвай.

– Не важно. Просто хочу помочь Бамперу.

– Стоп. Я не просил ничьей помощи, так что отстаньте от меня и ложитесь спать. Я один пойду за этим чертовым экзаменационным листом, – брякнул я и тут же пожалел о своих словах. Все повыскакивали из кроватей и подняли шум.

– За экзаменационным листом?

– Экзамен, блин!

– Я тоже с тобой!

– Я постою на шухере.

– Все пойдем!

– Кто спер мои часы?

– Молчать! – рыкнул я и погрозил кулаком. – Со мной никто не пойдет. Если вам приспичит стянуть эту гребаную бумажку завтрашней ночью, вперед и с песней, а сегодня иду я, причем один.

Внезапно дверь за моей спиной резко открылась, и мы все впятером молниеносно скинули одежду, уличающую нас в преступных замыслах.

– Чего разгалделись? Заткните варежки, мать вашу, иначе Грегсон услышит, что мы намылились спереть лист с экзаменационными заданиями, – прикрикнул Шпала, слепя нас лучом фонарика.

– Сколько вас там? – спросил я и подошел к двери.

– Не знаю, почти все, – пожал плечами он.

С лестничной площадки на меня глядело несколько угольно-черных физиономий.

– Нельзя же идти эдакой толпой, это просто глупо! – возмутился я, но Шпала ответил, что он тут ни при чем.

– Представляешь, только я успел надеть штаны, как Свеча и Неандерталец упали мне на хвост. Остальные приклеились в коридоре.

– Пойти должен кто-то один, – настаивал я. – Можно сфотографировать задания или придумать еще что-нибудь.

– Интересно, как это, мистер Бонд? Фотиков у нас нет, а видеокамеру, уж извини, я оставил в другой куртке.

– Ладно, тогда я скопирую задания. Перепишу от руки и принесу сюда.

– Ага, а лучший ученик получу сотню фунтов. Думаешь, всем достанутся одинаковые вопросы? Мы, значит, будем зубрить столицы Южной Америки.

– А ты втихаря выучишь таблицу квадратов и всех прокинешь. Нет уж, хрен тебе. Кроме того, ты все равно не заставишь народ разойтись. Я уже пробовал, бесполезно.

– Либо все, либо никто, – раздался голос из темноты.

– Такую толпу наверняка заловят, – все еще протестовал я…

– Лучше пусть заловят, чем ты нас подставишь, – прошептал кто-то.

– Полное дерьмо! – простонал я, понимая, что мой тщательно разработанный план летит к чертям.

– А ты чего хотел? Шоколадного мороженого и каждую неделю по новой телке? Жизнь – дерьмо, разве сам не знаешь? – философски заметил Шпала.

– Ладно, пошли, только тихо.

Шестнадцать человек во главе со мной по одному на носочках спустились по лестнице. Я уже был возле класса, а последние члены отряда еще пробирались мимо грегсоновского кабинета.

Я подергал за ручку – так, на всякий случай. Дверь, разумеется, оказалась запертой, поэтому я попросил Шпалу подставить мне спину, чтобы я мог добраться до окошка со стеклянными панелями.

– На фиг надо, – сказал он и вытащил из кармана связку новеньких блестящих ключей.

– Что там у тебя? Где взял?

– Спер у Грегсона. Он оставил их на столе пару недель назад, ну я и сбегал на соседнюю улицу сделать дубликаты.

Пришлось выложить несколько фунтов. Я понятия не имел, от чего эти ключи, но решил, что когда-нибудь пригодятся.

Хорошо еще, что было темно, и никто не заметил, как я позеленел от зависти. Этот удар по самолюбию заставил меня подумать о том, чтобы впредь не терять бдительности. Шпала примерил три или четыре ключа, покрутил каждым в замочной скважине, но подошел только пятый по счету.

К сожалению, шестнадцать неуклюжих балбесов в одинаковой тяжелой обуви, спотыкающихся в темной комнате, стопроцентно гарантируют изрядную степень шума. Лишь после десяти минут моего сердитого шиканья грохот перевернутых столов и падающих стульев наконец стих.

-. Ну вы дебилы чертовы! – злобно зашипел я, и в эту секунду раздался чей-то приглушенный вопль, а мгновение спустя я услышал, как Конопля рычит на Ореха.

– Я ударился ногой, – жалобно простонал Орех, когда Конопля перестал зажимать ему рот.

– Все зубы, на хрен, повыбиваю, если ты опять разинешь хлебальник, – пригрозил Конопля.

Глаза у меня полезли на лоб: трое из нашего отряда уже добралась до металлического шкафа и с остервенением дергали за ручки ящиков, пытаясь открыть их силой. Шпала отогнал этих дикарей, помахав перед ними связкой ключей. Невероятно. С ума сойти. К счастью, «дикарями» оказались Крыса, Малек и Лопух, которым не хватило бы силенок открыть даже коробку из-под обуви, поэтому вреда шкафу они не нанесли.

– Пропустите-ка меня, – сказал Неандерталец и отодвинул предыдущую троицу в сторону, легко, точно дунул на букет одуванчиков.

– Эй, попридержи прыть, – остановил его Шпала и протиснулся между несгораемым шкафом и Неандертальцем. – Сперва попробуем ключами. У кого-нибудь есть спички?

Четырехглазый шагнул вперед и щелкнул зажигалкой. Пламя осветило тьму, Шпала принялся звенеть ключами, прикидывая, какой из них подойдет. Увы, нам не повезло. Шпала упорно пытался воткнуть в скважину блестящий серебристый ключик подходящего размера, но, к шпалиной досаде, ничего не получалось.

– Дайте я попробую, – предложил я и полез в карман за своими отмычками. Шкаф был довольно старый, я бы сказал, шестидесятых или даже конца пятидесятых годов, и я вполне мог рассчитывать на успех. В старых конструкциях обычно ставились такие простые замки, что их можно было отомкнуть зубочисткой. Кстати, это относится к большинству механизмов. Вот вам задачка: попробуйте вскрыть новенький «форд-эскорт» – хитроумные дверные замки, сигнализация, дополнительный замок на руле, иммобилайзер, прочие противоугонные штучки и т.д. и т.п., но проделайте тот же номер с более старой моделью, и вы преспокойно уедете, открыв тачку булавкой за десять пенсов. Кроме шуток, я сам видел, как это делается. Может быть, раньше производители замков не заморачивались со всякими сложными технологиями, или время плохо влияет на замки. А может, в старые добрые времена люди не угоняли машины и не взламывали чужие несгораемые шкафы. Так или иначе, все, что я сказал, – чистая правда, которую не худо бы знать и использовать в щекотливых обстоятельствах.

– Есть. Учитесь, салаги.

Замок со щелчком открылся, несколько ребят одобрительно похлопали меня по спине, но Шпалы среди них, я заметил, не было. Мы выдвинули ящик и принялись рыться в бумагах, пока не нашли папку, на которой крупными буквами значилось: «Экзаменационные задания. Совершенно секретно». Учитывая, что секретность уже была нарушена, надпись показалась мне слегка пафосной. Впрочем, в конце концов мы играли по правилам Грегсона, а он мог тешить себя, как ему заблагорассудится.

– Берите бумагу, ручки и быстро переписывайте задания, – скомандовал я, положив папку на первую парту. Все сгрудились вокруг меня, мы раскрыли папку и обнаружили в ней один-единственный листок. Мы вытащили его, повертели так и сяк и… удивленно заморгали. На листке было написано: