Придя домой, Тигр обнял и крепко поцеловал Луби Лу, поужинал со своей единственной и неповторимой женщиной, со своей супругой. Это было, как всегда, прекрасно. Она чудесно готовила. Затем, откушав очень вкусной еды и немного поговорив с женой, обсудив с ней все события прошедшего дня, включая, конечно, и Джима Грина, еще раз крепко обняв и поцеловав любимую Луби Лу – он никогда не сможет нацеловаться с нею – Тигр поднялся наверх, чтобы помочь Джейн сделать домашние задания. Он часто помогал ей в этом. Ей нужно было заучить множество имен и дат по ее любимому школьному предмету – истории, она хотела дойти в ней до самой сути, и она ожидала, что отец поможет ей освоить все это досконально. Он любил помогать ей в приготовлении уроков. С таким прелестным ребенком это – одно удовольствие. Невозможно предугадать, что она выкинет в следующий момент. Она придумывала такое, что он просто падал от смеха. Ему не часто приходилось бывать с ней во время школьного года, особенно, во время футбольного сезона, и он всегда был рад провести с ней свободный часок-друтой. Ее приятное личико напоминало Луби Лу, хотя, сказать по правде, глаза у нее отцовские, и они, конечно, прелестны. Он без ума от своей маленькой девочки, он любил и баловал ее, рискуя испортить ее своим повышенным вниманием к ней, к ее капризам, он знал об этом и не хотел этого.

– Ив какой же день Конституция была подписана? – спросил он, глядя на свою любимую доченьку.

Она встряхивала длинными светлыми волосами – что за прелесть эта девочка! – и надувала губки.

– В среду? – говорила она.

– Просто назови дату подписания, – уточнял Тигр.

– А ты с мамой ходил на свидания? Ну, что вы скажете, почему это вдруг она задает такой непонятный вопрос? Что за шалости?

– Отвечай же. А-а-а? Папочка… – просила она.

– Спроси у мамы.

– Ты хотел сказать, у матери, не так ли?

Недавно она пришла к выводу, что лучше всего она должна обращаться к матери именно так. Она уже выросла, сказала она. Тигр ничего не имел против. Он понимал маленьких девочек. Он только усмехнулся. Она действительно прелестное создание. Она так любила своего папочку.

– Именно так я и хотел сказать, – ответил он.

– Так почему же ты не сказал это сразу? – спросила она. – Знаешь, что мы сегодня делали в школе? Хочешь знать? – спросила она также.

– И что же вы делали? – спросил он, зная, что должен задать ей этот вопрос.

– Я не собираюсь рассказывать тебе, – сказала она.

– Это было что-то плохое?

– О, нет… я бы рассказала тебе, если это было плохим!

– Если бы было плохим, – мягко поправил ее Тигр.

– Разве нужно так говорить, папа? Я никогда не могу понять этого…

Вот такая она была всегда, снова принялась подшучивать над ним.

– Я никак не могу дождаться того дня, когда буду ходить в среднюю школу, папочка.

Он ей улыбнулся. Это было бы великолепно!

– Я буду ходить па твои занятия, папа?

– Думаю, да.

– На какие, папа? О, скажи же, на какие? Ты будешь ставить мне только отличные отметки, правда ведь? – Она была взволнована.

Он видел ее теплое личико, порозовевшее от волнения. Ее щечки порозовели, похорошели. Она по-своему уже очень женственна. Вылитая мать, хотя обычно на ночь она одевала ночную сорочку, сейчас на ней пижама, под которой угадывалось ее горячее тельце. Он нежно улыбнулся ей.

– Разве я тебе не говорил раньше, что ты должна будешь много поработать, чтобы заслужить отличную оценку.

– О, а я уже забыла… Папочка, расскажи мне еще раз!

Он еще раз напомнил о своих требованиях ко всем ученикам, без исключения, даже к родной дочери.

– Надеюсь, я буду выполнять все, что ты задашь на дом.

– Я тоже так думаю.

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

– Как у тебя прошла тренировка, папа?

– Очень хорошо.

И это было правдой…

– Я хочу стать предводительницей болельщиков твоей команды, внезапно сказала она с сияющими глазами. – Я очень хочу быть ею, когда поступлю в среднюю школу!

Он снова улыбнулся.

– Если очень постараешься, я уверен, ты ею станешь.

Он был уверен, на самом деле, что из нее обязательно получится очень хорошая предводительница болельщиков.

– А иногда мне хочется быть марджореткой, – призналась она, слегка нахмурясь и продолжая глядеть на него.

– Ну ничего, у тебя еще есть время выбрать, кем тебе быть, – успокоил он.

– А что случилось с Джилл Фэабанн, папа? – спросила она.

Он вздохнул и сказал;

– Она умерла.

Он всегда говорил ей только правду.

– Ее убили, правда, папа? – спросила малышка.

Он снова вздохнул, подумав, что, вероятно, Луби Лу уже объяснила дочери все эти грустные и неприятные вещи.

– Так говорят, – тем не менее ответил он.

– Это так страшно, так ужасно, правда же, папа?

– Да, – ответил он.

– Я надеюсь, что меня никто не посмеет убить. – Она на самом деле боялась этого.

– Мы все надеемся на это.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, то, что никто из нас не хочет, чтобы его убивали, моя маленькая.

– Я это знаю.

Он ей улыбнулся, и она упала в его объятия. Он нежно прижал ее к себе. Ее тело было таким хорошим, теплым и юным. Ему стало хорошо. Она свернулась калачиком у него на коленях. Ей очень нравилось сидеть у него на коленях. Она уже повзрослела. У нее будет хорошенькая фигурка. Он приласкал ее и нежно поцеловал. Она ответила ему на поцелуй. Он любил ее до безумия.

– Я очень тебя люблю, – сказала она, снова вспыхивая румянцем.

– Ну, а как насчет тех дат? – спросил он, целуя ее хорошенький носик.

Она наморщила свой носик.

– О, папочка! Ты все испортил…

Он усмехнулся, снял дочь с колен, слегка шлепнув ее по попке. У нее впереди еще вся жизнь.

– А ну-ка давай учиться! – сказал он, снова беря в руки ее учебники.

Она села на постели, подтянула колени, положив на них руки. Ее прелестное личико повернулось к нему. Она приготовилась отвечать на вопросы…

Позанимавшись с Дженни, Тигр уложил ее спать и спустился вниз к Луби Лу. Он нашел ее вместе с их кошкой Шебой на кухне. Он поиграл несколько минут с кошкой, этой маленькой оранжево-рыжей прелестью, которой едва исполнилось десять месяцев. Потом помог Луби Лу помыть тарелки. Собственно говоря, мыла посуду она, а он вытирал ножи, вилки, ложки и другую мелочь и рассовывал все это по кухонным шуфлядам. Как-то он предложил ей приобрести моечную машину, но она отказалась. Вот такая у нее странность. Он любил ради нее вытирать все эти кухонные принадлежности. Они поговорили о том, о сем. Затем он перешел в гостиную и уселся там в одном из удобных кресел. На самом деле, это была небольшая софа, как раз достаточная для них двоих. Это было их излюбленное место. У Тигра была очень уютная, со вкусом обставленная гостиная, конечно, оформляла ее Луби Лу. Он только что включил телевизор, когда она вошла и села рядом с ним. Они взялись за руки. Она несколько раз поцеловала его в губы, и он понял, что у нее хорошее настроение. Она была приятная и теплая. Как он любил ее. Она уютно устроилась рядом с ним, тесно прислонившись к его плечу. Они стали смотреть телевизор. Свое любимое шоу о Люси. Эта девушка действительно была большая шутница, она заставляла их смеяться до упаду. Им также нравился Куинси Мейхау. И еще Джек Бенни, но Люси была вне всякой конкуренции.

– Наш маленький ангелок уже заснул? – прошептала Луби Лу.

– Думаю, да.

– Она выучила свои даты?

– Да.

– Ты вечером никуда не собираешься?

– Не думаю.

– Какие новости?

– Ничего особенного.

– Как насчет этого цветного парня?

– О, это, конечно, не тот, кто убил.

– Но они все еще держат его в участке?

– Они ошибаются.

– Так много сейчас предрассудков…

– Я знаю.

– Так ты действительно думаешь…

– Я так действительно считаю.

– Как они могут допускать подобные ошибки?