— Я согласна. Если мое правление запомнится только этим и ничем другим, что ж, я обеспечу Бриавелю мир и произведу на свет наследников, который потребуются нашим государствам ради сохранения спокойствия в наших краях.

— Вы поступаете совершенно правильно, ваше величество. Лишь немногие королевские браки заключаются Шарром — в большинстве своем это браки но расчету. Ваш брак тоже будет таким. Ваш отец, да упокоится светлая душа его, посоветовал бы вам сделать то же самое.

Валентина грустно улыбнулась. Старый канцлер словно видел ее насквозь, читал самые сокровенные мысли. Как она мечтала выйти замуж по любви! Впрочем, какая же женщина не мечтает об этом?

— Но в таком случае мне придется забыть о том, что Селимус обрек на смерть моего отца, Уила Тирска, Ромена Корелди, монахов Риттилуорта и семью герцога Фелроти и… как знать, еще многих других людей? — не удержалась Валентина, чувствуя, что ее душит гнев. Да и сколько можно держать в себе то, что накопилось в душе.

— Ваше величество, у нас, к сожалению, нет доказательств причастности короля к этим злодеяниям.

— Но мы ведь знаем, что это правда, Крелль!

— Да, ваше величество, знаем! — согласился канцлер. — Но мы должны вести себя очень осмотрительно, если желаем сохранить на нашей земле мир, который предлагает король Моргравии. В противном случае погибнет немало наших молодых воинов. Если мы не уступим Селимусу, то потеряем целое поколение. Конечно, нынешний король Моргравии не отличается добросердечием Магнуса. И если между нашими королевствами разразится война, он полностью истребит нас. Селимус будет вести войну до тех пор, пока не падет последний житель Бриавеля. После чего он заселит наши земли моргравийцами, и название нашего славного королевства будет навсегда вычеркнуто из истории.

Валентина не стала говорить о том, что Моргравия в любом случае поглотит Бриавель.

— И все-таки вы настаиваете на браке с Селимусом, зная о том, что я жертвую собой, уступая человеку, которого не люблю?

— В данном случае любовь — не главное, ваше величество, — твердо заявил Крелль. — Это — политика, и о ваших переживаниях следует забыть. Ваше решение — чисто дипломатическое решение, причем весьма здравое. Вы станете королевой Моргравии и Бриавеля и сможете со всей полнотой воспользоваться вашим новым положением. Главным будет не Селимус, король Моргравии и Бриавеля, имеющий супругу-королеву. Вы будете монархами с равными правами и равной властью над обоими королевствами. Вы одна сможете сделать так, что ваш брачный союз станет отражать интересы всех ваших подданных. Не терзайтесь мыслями о том, что вы потеряете, думайте лучше о том, что вам удастся приобрести, ваше величество. — После этих слова канцлер удивил королеву, став перед ней на колени. — Оставьте все ваши беды в прошлом. Освободитесь от бремени былых страстей и забот. Начните новую жизнь с Селимусом, и тогда увидите, что народ поймет, насколько вы не похожи на него.

— Что вы имеете в виду?

— Пусть оба королевства увидят вашу непохожесть. И Бриавель, и Моргравия с нетерпением ждут вашего брака и той гармонии, которую он принесет с собой. Добейтесь того, чтобы ваш брачный союз был мирным, ваше величество, и тогда наши народы с удивлением увидят, насколько вы с Селимусом непохожи.

Валентина поняла, что угодила в ловушку, из которой ей уже не суждено вырваться. В ее памяти были свежи предостережения Уила, Ромена, Финча, а позднее и Элспит, однако посланец Селимуса имел приказ дождаться ее ответа. Время превратилось в ее врага. Король был нетерпелив и бесцеремонен — кто знает, как он поступит, если она ответит отказом. Сколько же ей придется ждать появления Илены Тирск? Да и зачем? Что изменят слова Илены? — в отчаянии спрашивала себя Валентина.

Издав короткий стон, она схватила перо и поставила на манускрипте свою подпись, подкрепляя тем самым согласие стать женой Селимуса.

— Подписано! — произнесла она, не в силах скрыть раздражение. — Отправьте это с посыльным!

— Слушаюсь, ваше величество, — ответил Крелль, поднимаясь с колен. Ему было крайне неловко, что он вынудил молодую женщину принять столь неприятное решение, необходимое, однако, для процветания Бриавеля. Когда-то они подолгу обсуждали с королем Валором вопросы безопасности страны, в том числе и возможность войны на два фронта. Так что Крелль, пожалуй, лучше других осознавал реальность угрозы, исходящей от горного короля.

Уил чувствовал, что дрожит мелкой дрожью. Аремис исчез, пропал неизвестно куда. Уил не помнил, когда это произошло, в его памяти остались лишь несколько тактов песенки «Под кустом крыжовника», которые успел просвистеть проводник. Какое-то внутреннее чутье подсказывало ему, что искать Аремиса не имеет смысла. Если Чаща действительно заколдованное место, как то говорят люди, она, судя по всему, приняла решение разлучить их.

Колдовство. Это слово невольно заставило его вздрогнуть.

В следующее мгновение откуда-то из темноты возник огромный пес и спокойно улегся у его ног.

Нейв!

Пес моментально вскочил, чем не на шутку напугал Уила. Тот решил, что пес на него напал. В конце концов он понял, что лежит на земле, на подстилке из склизких, гнилых листьев, а Нейв, склонившись над ним, лижет ему лицо.

— Где Аремис? — придя в себя, спросил Уил, отталкивая собачью морду. По всей видимости, Нейв воспринимал его главным образом как Илену, которую всегда очень любил.

В ответ пес негромко зарычал. Интересно, что он хочет этим сказать? Непонятно.

— С ним все в порядке?

На этот раз Нейв издал лай, и Уил счел это за положительный ответ на свой вопрос. Придется поверить, что с Аремисом не случилось ничего страшного, он в безопасности и не бродит бесцельно по темноте колдовской Чащи.

Нейв вновь зарычал и отвернулся, словно приглашая следовать за ним. И они отправились в путь, пес впереди, человек на небольшом расстоянии позади него. Уил двигался наугад, слепо доверяясь животному. Были мгновения, когда ему казалось, будто ветви деревьев намеренно касаются его лица. Вокруг по-прежнему стояла гнетущая тишина. Уил ощущал лишь присутствие собаки и учащенный ток крови в висках — единственное свидетельство того, что жизнь все-таки существует в этом странном месте. Казалось, что он идет бесконечно долго. Вскоре ему послышалось, будто где-то неподалеку шумит река.

Вместе с этим звуком в его сознании возникли жуткие образы. Потерявшийся в Чаще Аремис пытается докричаться до него. Валентина, которую насилует король Селимус. Элспит оплакивает Лотрина, который взывает к нему, Уилу, о помощи. Ромен, Фарил и Илена, бредущие ему навстречу, вытянув вперед руки. Безжизненное выражение на их лицах — такое же, какое он видел в те мгновения, когда похищал их тела. Он пытается защититься от их прикосновений. Затем видит самую кошмарную картину — разгромленный Тентердин. Он почти явственно ощущал запах крови и смерти и уже был готов приказать псу остановиться и повернуть назад, как неожиданно они вышли на другую сторону леса, оказавшись под пасмурным небом и мелким моросящим дождем.

Уил полной грудью вдохнул влажный воздух. Его щеки были мокры, но не от капель дождя, а от слез. Нейв куда-то исчез. На другой стороне реки, через которую был перекинут небольшой мост, в надвигающихся сумерках он разглядел деревянную избушку: из трубы валит дым, в окошках горит свет. Своим уютом и теплом скромное жилище притягивало к себе подобно магниту.