— Из легионеров, насколько мне известно, на путь измены никто не встал, — вступила в разговор Элспит и тотчас поняла свою ошибку. Предполагалось, что ей ничего не известно об Уиле Тирске. На ее счастье, командующий Лайрик не обратил внимания на ее оговорку. Элспит напомнила себе, что с Валентиной, когда та вернется, следует вести себя осторожнее. Не дай бог, она проговорится, что Уил Тирск сейчас обитает в теле собственной сестры! Ее тотчас сочтут за слабоумную.

— Они также искали женщину, известную под именем Фарил из Кумба, — добавил Крис. — Она тоже побывала в Тентердине, но уехала сразу после того, как узнала от нас, что Илену мы не видели, — осторожно продолжил он. — Незадолго до этого Фарил виделась с королем и тоже искала Илену Тирск. Ей было поручено убить ее. Мы узнали об этом от Аремиса, который оказался в замке вскоре после ее отъезда. Он тоже искал Илену, но не для того, чтобы расправиться с ней, а, напротив, защитить от покушений. Просто невероятное совпадение! Мало того, что за Иленой Тирск охотились сразу три наемных убийцы, нанятых королем, так вслед им был выслан еще целый отряд.

— Этот самый Аремис, о котором вы говорите, он же наемник. Зачем ему помогать Илене?

— Он — друг Ромена Корелди, — поспешила ответить на этот вопрос Элспит, чтобы опередить своих спутников. — Насколько мне известно… э-э-э… они земляки, оба родом из Гренадина, — добавила он, вспомнив, что об этом ей рассказал сам Уил.

Вскоре в комнату с суровым выражением лица, достойным быть запечатленным в камне, вернулась Валентина. Лайрик и Крис при ее появлении поспешно встали и поклонились. Пил замешкался и поднялся с некоторым опозданием. Элспит не знала, нужно ли ей следовать примеру мужчин, ибо ей были неизвестны правила поведения в присутствии августейшей особы.

— Прошу без церемоний, — обратилась к ним королева, поправляя прическу. — Нам с вами предстоит многое обговорить. Но сначала вам нужно отдохнуть с дороги. Прошу следовать за Стюитом, он покажет вам ваши комнаты. Генерал, я назначила встречу с главными лицами государства. Сейчас Крелль занят тем, что собирает их всех вместе. Мы встретимся вечером. Из Моргравии поступили крайне важные известия.

Элспит лежала на кровати в небольшой спальне, в которой приятно пахло свежими пряными травами, а из окон открывался прекрасный вид на королевский сад. Сон никак не шел к ней. Элспит чувствовала себя так же, как в тот день, который провела в крепости Кайлеха. Внутри у нее все кипело. Хотя она испытывала страшную усталость, ей никак не удавалось уснуть. Освежающая ванна и чистая одежда, любезно предоставленная по распоряжению королевы, вместо того, чтобы принести блаженную сонливость, наоборот, взбодрили, так что негромкий стук в дверь не вызвал у Элспит раздражения.

На пороге стоял Стюит.

— Ее величество желает знать, соблаговолите ли вы пообщаться с ней, сударыня, — коротко поклонившись, сказал слуга.

Элспит была приятно удивлена подобным пожеланием со стороны ее величества.

— Разумеется, — пробормотала она. — Только накину шаль.

Следуя за Стюитом по коридорам и лестницам дворца, Элспит любовалась его великолепным внутренним убранством, столь непохожим на скромные украшения Стоунхарта. Дворец был построен из прохладного белого бриавельского камня, который, казалось, лучился внутренним светом, отражая и усиливая сияние люстр и канделябров. Главной целью здешних зодчих было стремление к красоте, и красота царствовала во дворце, полном изысканных арок и широких лестниц. Глаз приятно радовали разноцветные ковры и гобелены, портреты королей и вазы с букетами. Элспит еще ни разу не приходилось бывать во дворце. От людей, которым повезло побывать в Стоунхарте, она слышала, что короли Моргравии живут гораздо скромнее монархов Бриавеля.

Вскоре они со Стюитом вошли в зал с множеством ниш, искусно украшенных восхитительной красоты фресками со сценками из бриавельского фольклора.

— Какая прелесть! — воскликнула Элспит, пораженная представшей ее взгляду красотой. — Этими удивительными пейзажами можно любоваться бесконечно!

Стюит расплылся в довольной улыбке.

— Это особый жанр изобразительного искусства, типичный для Бриавеля, сударыня. Он называется имитанс.

Элспит недоуменно посмотрела на своего спутника.

— Он возник примерно столетие назад, — продолжил Стюит. — В искусстве существовало течение, деятели которого, то есть художники, именовали себя имитаторами. Они воссоздавали эпизоды нашего далекого прошлого, сказки и легенды, и добились в этом поразительных успехов. Их произведения отличаются удивительным чувством перспективы. Эти картины созданы таким образом, что возникает ощущение, будто смотришь в окно и любуешься настоящим пейзажем, а не разглядываешь настенную роспись.

— Эти творения восхитительны!

— Благодарю вас, сударыня. Ее величеству будет приятно услышать вашу похвалу, — любезно ответил паж и, когда они свернули за угол, добавил: — Наша королева обожает музыку и… танцы. — Они прошли мимо комнаты, дверь в которую была слегка приоткрыта. Изнутри доносилась прекрасная мелодия, кто-то играл на струнных инструментах.

Вскоре Элспит поняла, что они направляются к выходу из дворца.

— Ее величество ждет вас в парке, в той его части, где выращивают лечебные и ароматические травы, — пояснил Стюит и, распахнув дверь, пропустил гостью вперед.

Королева собирала лаванду. И хотя она переоделась в темно-красное платье, украшений на ней по-прежнему не было. Впрочем, они ей не нужны, решила Элспит, восхищенная прирожденной красотой этой женщины.

Услышав их шаги, Валентина подняла голову.

— Я рада, что вы приняли мое приглашение, — с теплой, дружеской улыбкой обратилась она к Элспит, а затем повернулась к пажу, протягивая ему пучки лаванды. — Спасибо, Стюит. Отнеси, пожалуйста, это в мою комнату. Вы не прогуляетесь со мной? — Она вновь переключила внимание на гостью. — Сегодня прекрасный день. Надеюсь, пребывание в парке благотворно скажется на моем настроении.

Элспит, не найдясь с ответом, молча зашагала рядом с королевой.

— Я подумала, что мы с вами сумеем свободнее поговорить в отсутствие ваших спутников, — заговорщическим тоном призналась Валентина.

— Благодарю вас, ваше величество. Крис очень тяжело переживает случившееся, ему очень трудно говорить спокойно.

— Страшно даже представить, через что ему довелось пройти. Как это ужасно, потерять всех своих близких, причем столь кошмарным образом.

— Вы верите нам, ваше величество? — напрямик спросила Элспит.

Валентина остановилась возле лимонного дерева, вдыхая аромат плодов.

— Верю, — тихо ответила она.

У Элспит перехватило дыхание; ей показалось, что она вот-вот расплачется.

— Вы знаете, что Ромен Корелди погиб?

— Мир полнится слухами, — кивнула ее собеседница, лихорадочно раздумывая над тем, что сказать дальше. Однако прежде, чем она успела что-то придумать, Валентина заговорила снова:

— Откуда вам стало об этом известно?

Элспит почувствовала, что угодила в ловушку. Королева, несомненно, проверяла ее. С этой красивой женщиной ложь не пройдет, тем более, если они рассчитывают на ее понимание и покровительство, однако и данное Уилу обещание нарушить никак нельзя.

— Впервые я узнала эту весть от бриавельских купцов, моих попутчиков. Но окончательно подтвердила ее женщина по имени Фарил, — ответила Элспит, приняв решение быть с Валентиной как можно более откровенной.

— А откуда той стало известно о его смерти? — спросила королева, наклоняясь над кустом базилика. Вопрос прозвучал на первый взгляд естественно, однако Элспит уловила, что задан он с определенной целью.

— Я полагаю, ваше величество, что, когда это случилось, женщина, о которой идет речь, находилась в Бриавеле.

— Понятно. Это любопытно. Вы можете описать мне ее внешность? Нет-нет, это не праздное любопытство, поверьте, у меня есть весомая причина. — Королева предложила Элспит насладиться ароматом пучка мяты и обезоруживающе улыбнулась.