— На какое-то время хватит, но ты все равно должен непременно показаться лекарю.

— Сколько можно говорить о моей руке, женщина! Я жду, когда ты расскажешь мне свою историю!

— Отстань от меня!

— Увы, никак не могу. Нам с тобой дано поручение — за которое, между прочим, причитаются очень хорошие деньги — и не кем-нибудь, а самим королем Моргравии. Я не вижу причин, почему мы не должны это поручение выполнить.

— В таком случае считай, что ты уже мертвец, — отозвался Уил уже без прежней ожесточенности.

Аремис не сомневался, что Фарил сдержит свое слово.

— И ты намерена отправить меня на тот свет?

— Ничего другого не остается, — ответил Уил, отодвигаясь подальше от своего спутника.

— Потому что ее жизнь что-то для тебя значит. Зачем тебе понадобилось защищать эту женщину, если Селимус убеждал нас, что она представляет опасность для всего королевства?

Уил расхохотался, правда, смех получился злой. Аремис даже поморщился. С другой стороны, он словно разрушил невидимую стену, и Уил заговорил. Рассказал все.

— Ей лишь недавно исполнилось семнадцать. Она потеряла мать при рождении, отца — еще будучи малюткой, а брата… — тут Уил осекся, однако тотчас прокашлялся и продолжил, — …ее брат, Уил Тирск, был убит по приказу нынешнего короля Моргравии. Селимус давно проникся к нему ревностью, а все потому, что король Магнус любил его больше, нежели своего родного сына.

Уил продолжил свой рассказ, и с каждой минутой голос его, исполненный гнева, звучал все резче.

— Илена Тирск овдовела в считанные часы после бракосочетания. У нее на глазах отрубили голову ее мужу, чье преступление состояло лишь в том, что он, любя свою невесту, отказал королю в праве первой ночи. Илену заставили стоять на коленях в луже крови казненного мужа, еще горячей и бившей фонтаном из обезглавленного тела. А в это время над ее собственной шеей, лежащей на плахе, палач уже занес топор.

Аремис слушал его рассказ, становясь бледнее с каждой минутой.

— А откуда это известно тебе?

— Потому что меня заставили смотреть! — с нескрываемой злостью воскликнул Уил.

Аремис попытался было что-то спросить, но Уил поспешил продолжить свою страстную речь.

— Ее жизнь была спасена лишь благодаря этому, что я поддался на угрозы и согласился выполнить королевское поручение. В противном случае Илену лишили бы жизни на моих глазах.

— И что это за поручение? — пробормотал Аремис. Рассказ Фарил окончательно сбил его с толку. Невозможно было понять, о ком она говорит, о себе или о ком-то другом.

— Устроить встречу с королем Валором Бриавельским. Имя Тирск было для Валора не пустым звуком. Он уважал моего отца несмотря даже на то, что они были заклятыми врагами. Лишь по этой причине он согласился допустить к себе во дворец моргравийца.

Аремис недоуменно покачал головой — с какой стати Фарил вдруг заговорила от лица Уила Тирска? Однако она продолжала говорить — все также безучастно и монотонно, и он не рискнул прервать ее.

— Селимус использовал Уила Тирска, чтобы тот добился аудиенции у бриавельского короля и склонил его к согласию на брак его дочери Валентины с моргравийским монархом. Тем самым Селимус надеялся внушить своему южному соседу ложное самоуспокоение. Одновременно он отдал тайный приказ убить Валора, а заодно и меня. Убийство должно было состояться в покоях самого короля во время аудиенции, то есть в те самые минуты, когда я обговаривал с Валором предстоящий брак его дочери.

Уил говорил еле слышно и лишь изредка печально покачивал головой, вспоминая пережитое. Аремис слушал, затаив дыхание. Ему не терпелось услышать, чем же закончилась эта кровавая драма.

— Ты, помнится, как-то раз упомянул имя Корелди? — неожиданно спросил Уил, поднимая глаза.

Аремис кивнул.

— Я солгал тебе. Мы с ним знакомы… вернее, были знакомы. Он был в посольстве, отправленном в Бриавель, и в некотором роде спас жизнь Уила Тирска. Вместе они спасли жизнь принцессы Валентины, нынешней королевы Бриавеля.

Аремис окончательно запутался. Он точно знал, что Тирск мертв, тогда каким образом Корелди мог спасти ему жизнь? Непонятно. Однако он не стал задавать лишних вопросов, решив, что лучше выслушать все конца.

— Корелди отвез тело Тирска назад, в Перлис. В первую очередь это было сделано для того, чтобы отвести от покойного возможные обвинения в предательстве со стороны Селимуса. В результате Селимус был вынужден похоронить генерала со всеми полагающимися тому почестями, и его имя, таким образом, осталось незапятнанным. К тому же Корелди пообещал умирающему Тирску, что спасет от короля его сестру, Илену.

Картина начала постепенно проясняться, и Аремис кивнул. Фарил, наконец, перестала говорить от лица Уила Тирска, и все стало гораздо понятнее.

— Когда Корелди обнаружил Илену, та сидела в подземном каземате замка. И это женщина знатного рода, чье детство прошло в коридорах Стоунхарта, которая находилась под личной защитой и покровительством короля Магнуса! Тот любил ее как родную дочь. — Произнеся эти слова, Уил даже вздохнул. — При дворе с ней обращались как с принцессой. То, каким мукам и унижениям подверг Селимус молодую женщину, пока она сидела за решеткой, не поддается описанию. Бедняжка едва не тронулась рассудком. Увы, это уже не та жизнерадостная девушка, которую я когда-то называл своей сестрой.

«Опять она за свое!» — раздраженно подумал Аремис. Интересно, что Фарил хочет этим сказать?

— Корелди спас Илену, притворившись, что хочет заполучить ее себе. Селимус доверял ему как своему человеку, полагая, что именно Корелди убил Тирска. Подозреваю, в душе он злорадствовал по поводу того, что сестра покойного достанется его убийце. Ну кто бы мог подумать, что судьба сыграет с этими Тирсками столь жестокую шутку! — с горечью в голосе добавил Уил.

— И поэтому ты пытаешься ее защитить? Но почему? — задал-таки вопрос Аремис.

— Потому что на ней нет никакой вины. Потому что я ненавижу Селимуса. Потому что она последняя в роду Тирсков, и я поклялся собственной жизнью защищать ее.

Теперь Аремис был сбит с толку окончательно, хотя и пытался разобраться в этой запутанной истории, пусть даже ради Фарил.

— А где же Корелди? Он все еще с ней?

— Он мертв, — произнес Уил, поднимаясь с земли.

— Это как понимать?

— Я его убил, — ответил Уил и направился к лошади, чтобы снова ее оседлать.

Аремис попытался подняться вслед за ним.

— Помоги же мне, черт возьми! — рявкнул он.

— Даже не подумаю. Отныне ты сам по себе. Вставай и приводи себя в порядок. Теперь ты знаешь все, что хотел. Я прошу оставить меня в покое. Кстати, мой тебе совет — отправляйся-ка лучше к себе в Гренадин, как и собирался. Даже не думай приближаться к Илене или же я закончу то, что начал.

Аремис с трудом поднялся с земли.

— В таком случае тебе придется меня убить, потому что, Фарил, пока я не узнаю всей правды, мне нет резона отказываться от порученного дела. Что мне до страданий этой самой твоей Илены Тирск, пусть даже она и натерпелась их немало?!

— Что ж, я тебя предупредил, и в следующий раз моя рука не дрогнет. — В глазах Уила сверкнула угроза.

— Тогда ответь мне на один вопрос: почему ты все время говоришь, что Фергюс Тирск — твой отец?

Уил тотчас напрягся, что не ускользнуло от Аремиса. Фарил стояла к нему спиной, но она словно забыла, куда и зачем шла. Руки ее безвольно упали вдоль тела.

— А еще ты говорила, будто король угрожал тебе, будто на твоих глазах был замучен муж Илены! Но ведь когда Селимус принимал нас у себя, он тебя видел впервые. Можно подумать, я этого не понял. Так кто из нас двоих тронулся умом?

Фарил резко обернулась к нему — глаза ее метали молнии. Но Аремиса это не остановило.

— Послушать тебя, Илена тебе вроде как сестра, но как такое может быть, объясни мне, Фарил? — Аремис едва ли не выкрикнул свой вопрос, так он был зол и так ему хотелось получить наконец правдивый ответ.