…В самом конце мая 1991 года я приехал в Ростов Ярославский. Там начинала работу научная конференция по проблемам биополя. Доклад, с которым нам, мне и моему давнему другу и коллеге, московскому физику А.В.Московскому, предстояло выступить, назывался «Сознание и физический мир». Он не имел прямого отношения к феноменам полтергейста и потому, честно говоря, не слишком сильно занимал меня. Моё внимание легко переключалось с одного доклада на другой. Очередной докладчик — профессор Б.В.Бирюков. Тема его доклада — нестандартная психо- и биофизика и необходимость пересмотра картины мироздания и всей истории мировой культуры! Я насторожился, инстинктивно почувствовав предстоящую богатую интеллектуальную поживу, и не обманулся в своих ожиданиях.

Б.В.Бирюков под «нестандартными» психо- и биофизическими явлениями подразумевал парапсихологические феномены. Их наиболее «естественная» часть (телепатия, ясновидение, биолокация, психодиагностика, психоцелительство и пр.), отметил докладчик, уже не отвергается многими учёными. Но стоит только признать реальность этих относительно «простых» паранормальностей, как возникает вопрос о реальности «более сложных» — и так образуется цепочка, приводящая к феноменам, которые уже никак не вписываются в современную научную картину мира: предвидение, левитация, посмертное существование и пр. Двигаясь по этому пути, сказал докладчик, мы шаг за шагом выходим за рамки «традиционной» парапсихологии и попадаем в мир полтергейстов, НЛО и прочих подобных диковинок.

Налицо вызов, на который наука должна как-то отвечать. Парапсихологические феномены, отметил Б.В.Бирюков, были известны людям с самых первых шагов их существования. Наука же с порога отбросила их реальность: научное сообщество считает «неприличным» изучать подобные феномены — научное знание несовместимо со «всяческой мистикой». Отсюда — запрет не только на изучение паранормального, но и на саму постановку вопроса об его изучении. Подобная концепция «идеологизированной науки», справедливо отметил Б.В.Бирюков, обладает всеми признаками мифологии, причём довольно-таки предвзятой.

Но есть и иной путь — честно признать, что сложившаяся материалистически-атеистическая позиция, отвергающая паранормальные феномены, ложная. Многие склонны трактовать этот путь как «отказ от науки». Это, по Б.В.Бирюкову, недоразумение. Ведь речь идёт о расширении научной картины мира, не ограничиваясь обращением исключительно к одному только научному знанию. Да и наука будущего может быть очень непохожа на нынешнюю. Ведь уже на наших глазах рушится примитивное противопоставление науки и религии: всё говорит за то, что научное знание и религиозный опыт отнюдь не исключают друг друга!

Признание паранормальных реальностей, считает Б.В.Бирюков, связано с необходимостью коренного пересмотра и истории мировой культуры. В частности, подлежат пересмотру некоторые устоявшиеся современные взгляды на происхождение религиозно-магических представлений, на сущность религии. Ведь все религии адресуются к феноменам, которые мы называем парапсихологическими. Религия, сказал докладчик, возникла не как результат «бессилия дикаря в борьбе с природой», это — выдумка французских «просветителей» XVIII века, — а как выражение исторически длительных наблюдений паранормальных феноменов человеком. С этой точки зрения верования и обряды членов первобытных обществ и «отсталых» народов (такие, как магия, анимизм, тотемизм и пр.) — отнюдь не проявление какой-то дефектности их «первобытного мышления». Такие члены «первобытных» или «отсталых» народов, как шаманы, колдуны, жрецы, — это не какие-то обманщики или психопаты, а люди, обладающие паранормальными способностями. Отрицание подобных точек зрения превращается в клевету против этих культур, заметил Б.В.Бирюков. Пора также отказаться от анализа философских воззрений мыслителей прошлого в рамках «борьбы материализма и идеализма». Следует отказаться и от поисков «гносеологических и классовых корней» религиозных воззрений, а также от недооценки общечеловеческого звучания оккультно-магических представлений многих титанов эпохи Возрождения и идей мыслителей-мистиков прошлого. Последние же предстают перед читателями историко-марксистских трудов чуть ли не как идиоты!

По мнению Б.В.Бирюкова, анализ различных религий, их догматики и культов, мистических, оккультных, эзотерических учений, магических практик, философских систем, — анализ, проведённый с учётом реальности паранормальных феноменов, — ещё ждёт своих исследователей. Мы обязаны подходить к подобным учениям как к специфическому источнику уникальных знаний о нашем мире. В научной реабилитации и углублённом изучении нуждаются и спиритизм, и теософия Елены Блаватской, и антропософия Рудольфа Штейнера, и многие другие родственные идейные течения новейшей мысли, отметил докладчик.

Нам неизвестны, сказал в заключение Б.В.Бирюков, пределы, до которых может идти научное исследование, пытающееся проникнуть в мир паранормальных феноменов. Ведь нельзя заранее утверждать, что весь комплекс этих феноменов получит со временем сколько-нибудь полное научное объяснение. Поэтому, когда рассматривается история духовной культуры человечества, знания, накопленные парапсихологией, должны учитываться как в их научной, так и в их «вненаучной» части. В конце концов наука не исчерпывает абсолютно всего человеческого знания!

Вот какими обобщающими утверждениями завершился мой невольный экскурс в историю вопроса о соотношении фольклора и аномальных явлений. Ведь в отечественной «большой» фольклористике соотношение фольклора и действительности рассматривается преимущественно в рамках исторического и этнографического соответствия. Фольклор бесспорно считается одним из важнейших источников этнографических и исторических сведений. Так, например, И.С.Вдовин, исследуя исторические предания и героические сказания народов Северо-Востока Сибири, пришёл к выводу, что они «содержат весьма обширный исторический и этнографический материал, в значительной своей части вполне надёжный и точный». В.И.Чистов, анализируя под подобным же углом зрения соотношение фольклора и этнографии в целом, приходит к более обобщённому выводу: «Фольклор — один из важнейших исторических и этнографических источников». Об этом И.С.Вдовин и В.И.Чистов пишут в сборнике «Фольклор и этнография», изданном в 1970 году.

Да позволит мне дорогой читатель решительно усомниться в том, что в фольклоре отражена лишь историческая и этнографическая правда! Ведь ещё В.Я.Пропп отмечал характерную для всего фольклора заинтересованность необыкновенными происшествиями. Он же пришёл к мысли, что даже самые фантастические образы фольклора имеют свою основу в реальной действительности и задача науки — найти эти основы. В приложении к проблеме фольклорного отображения аномальных явлений эти мысли В.Я.Проппа, думается, пока не получили должного развития в отечественной фольклористике. Правда, справедливости ради следует сказать, что и в нашей стране нашлись исследователи, изучающие проблему соотношения фольклора и аномальных явлений. Это — М.М.Агрест из Сухуми, москвичи М.Г.Быкова и А.К.Прийма, минчанин В.К.Зайцев, С.С.Соловьёв из Прибалтики и ряд других. Мне импонирует профессионально аргументированное мнение И.С.Лисевича, высказанное им на страницах второго номера журнала «Советская этнография» за 1976 год: «Время приносит всё новые доказательства того, что фантазия мифов, сказаний и легенд питалась соками действительности, что у самых их истоков стояло нечто конкретное и реальное»!

Однако несколько позднее в том же журнале была опубликована статья В.И.Санарова из Новосибирска, озаглавленная «НЛО и энлонавты в свете фольклористики» («Советская этнография», 1979, № 2). В.И.Санаров пришёл к выводу, что «рассказы о НЛО и энлонавтах — это действительно типичные былички, тесно связанные с народными поверьями», что в современных условиях «быличка полностью сохранила свою форму, поменялись её «герои»: на место устаревших чертей и леших с их телегами и тарантасами пришли энлонавты с их «летающими тарелками», или НЛО».