Его глаза дали тот ответ, которого она и ждала.

. Они неторопливо, чтобы Рыжий поспевал за ними, пошли в сторону дома. Запах влажной земли и мокрой травы витал над вересковой пустошью, и Рыжему даже удалось вспугнуть фазана в кустах ежевики. Только когда они вошли в дом, Челси вспомнила, что у нее посетитель. Ужасаясь своей бестактности, она полезла в карман, чтобы достать карточку…

Как раз в этот момент из-за угла вышла ее кузина. Обе женщины замерли. Челси в потрясении, Эва с приятной улыбкой на устах, словно в последний раз они расстались добрыми подругами. Челси почувствовала, как под ее пальцами напряглась рука Эндрю, увидела, что его зеленовато-янтарные глаза стали жесткими и холодными.

— Э-эва! — наконец пришла в себя Челси, у нее на лице засветилась робкая улыбка. — Какое…

— Удовольствие видеть меня? — закончила за нее кузина с печальной усмешкой, глядя на них из-под широких полей шляпы, которая лишь подчеркивала необычную красоту ее лица, таинственность ее манер. — Не нужно притворяться, моя дорогая. — Она взглянула на Эндрю, который отвернулся, отказываясь удостоить ее взглядом. — А вы, милорд? Неужели женитьба лишила вас вежливости?

— Вы последняя женщина на земле, которая заслуживает вежливого обращения, — парировал он, затем кивнул Челси и, словно не замечая Эву, вышел из комнаты.

— Подумаешь, — выдохнула Эва, подняв брови. — Он не из тех, кто умеет прощать, да?

Челси, обратив внимание на бледность Эвы, ее необычное поведение, тени под ее зелеными, широко поставленными глазами, решила оставить это замечание без ответа. Что-то здесь не так.

— Пойдем, Эва. Позволь предложить тебе что-нибудь перекусить. Ты ведь едешь издалека…

— Из Франции. Я приехала лишь сегодня утром и, — ее голос стал бесцветным и жестким, — благодаря твоему дьявольскому свояку не скоро поеду обратно.

— О Господи, что Люсьен натворил в этот раз?

— Я бы не стала обсуждать это при слугах. — Эва поплотнее запахнула плащ, надеясь, что Челси не заметит боли и страха, спрятанных под привычной маской полного равнодушия. Реакция Эндрю заставила ее почувствовать себя неловко и неуютно, хотя она понимала, что такое отношение вполне оправдано. Но что чувствует кузина? Ведь они с Челси выросли вместе. Она учила Челси фехтовать. Стрелять. Выживать в мире мужчин. Челси боготворила ее. Когда-то.

Но это было до ограбления.

Эва сомневалась, что Челси и теперь восторженно относится к ней. Она даже сомневалась, что кузина вообще рада ее видеть.

— Пойдем же. Давай устроим чай в гостиной.

Там молодая женщина поспешно налила им обеим горячего пахучего напитка. Эва подняла свою чашку, ее сильно замутило, когда Челси предложила ей блюдо сырных печений. Она замотала головой и, сглотнув, поборола тошноту.

— Эва, прости, что вмешиваюсь не в свои дела, но нет ли у тебя каких-то неприятностей?

У Эвы вырвался резкий, словно кашель, смех. Он прозвучал как-то странно, даже для нее самой. Она поставила чашку на блюдце, чтобы не расплескать чай.

— У меня? Неприятности? — У нее были такие неприятности, что она даже не знала, что с ними делать. — О нет, Челси. Я здесь для того, чтобы кое-что сделать для человека, который почти сломал мою жизнь.

— Люсьен? Он привык почти ломать жизни других, но могу тебя заверить, что в конечном счете все заканчивается хорошо.

— Я не представляю, как то, что меня обманули, унизили и отлучили от французского двора, не говоря уж о Париже, может «закончиться хорошо». Но дело не в этом.

Я отомщу.

— Это хорошо.

— Хорошо? — Эва посмотрела на нее как на умалишенную. — Вообще-то мы говорим о брате твоего мужа.

— Я знаю. — Челси улыбнулась и сделала глоток чая. — Так что он натворил?

Эва не собиралась откровенничать с кузиной, но в серебристо-зеленых глазах Челси читалось искреннее сочувствие. Эва рассказала все, скрыв лишь некоторые неприятные детали, а именно то, что она переспала с герцогом Блэкхитом и что лучше этого у нее не было никогда в жизни. Она объяснила, почему напала на экипаж де Монфоров и похитила то, что считала эликсиром любви. Она поведала, как пробралась в спальню Люсьена и украла настоящее снадобье. Она рассказала, как Люсьен приехал во Францию и попросил ее помочь в поисках лорда Брукхэмптона и как она оставила его связанным и беспомощным в своей комнате, но по возвращении обнаружила, что и он, и эликсир исчезли.

— Связанным и беспомощным? — воскликнула Челси, чуть не захлебнувшись чаем. — Люсьена?

— Это вовсе не сложно, если знать некоторые приемы, — подтвердила Эва с легкой улыбкой.

На этом месте Челси так расхохоталась, что ей пришлось поставить чашку, чтобы не облиться кипятком. Эва, криво усмехнувшись, проговорила:

— Вижу, что герцог Блэкхит нажил себе врагов даже в собственной семье.

— Не уверена, что слово «враги» здесь уместно, но он делает все для этого. Он старается все держать под контролем. На чувства других ему наплевать. Для него полезно получить пару затрещин. Я бы хотела на это посмотреть.

Эва улыбнулась, подумав, что лучше бы Челси этого не видеть.

— Но тебе ведь нужна моя помощь, да? — успокоившись, проговорила Челси. Она дотронулась до руки Эвы, проявляя такую доброту, что у Эвы защемило сердце. — Что я могу для тебя сделать, Эва?

Эва печально улыбнулась.

— Я не уверена, что ты сможешь помочь мне, Челси. Но мне нужно где-то остановиться, по крайней мере до того, как в Париже все уляжется. — Она отвела взгляд, стараясь сохранить гордость и достоинство. — Я не знаю, стоит ли просить об этом, памятуя о неприятностях, которые я доставила тебе и твоему мужу, но не приютишь ли ты меня на некоторое время, Челси?

— Нет.

Женщины подняли головы. Лорд Эндрю стоял в дверях и с открытой неприязнью смотрел на Эву.

— Но, Эндрю…

— Нет, Челси. Я не позволю этой женщине находиться под моей крышей.

— Эндрю, ты не понимаешь. Она похитила эликсир по очень важной для нее причине. Из… из патриотизма.

— Она угрожала смертью мне, оглушила Чарлза и без всяких колебаний убила бы любого из нас, в том числе и тебя.

— Ну нет, я никогда не причинила бы вреда женщине, — с улыбкой сказала Эва. — Челси и леди Чарлз были в полной безопасности.

Эндрю прошел в комнату. Он подошел к Эве и Пристально взглянул на нее сверху вниз.

— Что же это у вас за такие крупные претензии к мужчинам?

Эва спокойно посмотрела на него.

— То, как они обращаются с женщинами.

Вскочив со стула, Челси положила руку на плечо мужа.

— Эндрю, моей кузине нужно пристанище на несколько дней. Я уверена, что когда вы оба лучше узнаете друг друга, то научитесь взаимному уважению. Кроме того, она приехала сюда по причине, которую одобришь даже ты. — Челси, усмехнувшись, поднялась на цыпочки и громко шепнула ему на ухо: — Пару раз наподдать Люсьену.

— Что?

— О да, ваш брат сломал мне жизнь, — печально произнесла Эва, вновь берясь за чашку. — Я никак не могу уехать из Европы без того, чтобы в последний раз поквитаться с ним.

Эндрю повернулся, направился к двери, но затем вернулся. Хотя его челюсти были по-прежнему плотно сжаты, однако ледяной блеск в глазах исчез, взамен ему в них читалось нечто похожее на любопытство… или даже на коварство.

Челси воспользовалась его мгновенной нерешительностью, замешательством.

— Эндрю, если ты сомневаешься в способности Эвы исполнить свою угрозу, то знай, что это она пробралась в спальню Люсьена и украла настоящее снадобье.

— Вы?

Эва лишь скромно улыбнулась и пожала плечами.

Эндрю посмотрел на жену. Челси встретила его взгляд с заговорщицкой усмешкой.

— Ну что же, — сдался молодой лорд. — Но знайте, что я делаю это только для Челси. Если вы доставите мне хоть какую-то неприятность, то вылетите отсюда как пробка. Вам понятно?

— Совершенно, — сказала Эва. — И спасибо вам. — Она встала, чтобы продемонстрировать вежливость хозяину, несмотря на то что он слишком упрям и все еще очень зол, чтобы ответить взаимностью. Он лишь наградил ее мрачным взглядом и повернулся, чтобы уйти.