– Нечего землю ковырять. Раньше весны ее трогать – только богов гневить. Нет на то древнего положения, – заскрипел Соловей. – Делать этого не дадим! Сварогов закон суров. На то и совет старейшин в племени, чтобы правильный порядок был.

Валент резко потянул носом сырой воздух. Скрестил руки на груди. «Успокойся», – сказал ему внутренний голос. Гневаться было недопустимо. Старейшины, главы родов, занимали высшее положение в племенах склавин. Были они выше простых общинников и влиятельней выборных племенных князей. Лишь военный глава племенного союза мог позволить себе надавить. Но даже он был ограничен советом выборных от племен старейшин – ветом союза склавин.

– Мудрые отцы, – почтительно заговорил Будимир, встав рядом с Валентом, – мы точно знаем, что авары намерены пройти с огнем по землям древовичей. Лишь малая часть селений ваших расположена в горах, большинство их лежат на равнине. Воины кагана сражаются отлично и лучше до нового тепла все подготовить, чем потом надеяться на чудо. Перун свидетель, предки не простят пренебрежения к сородичам. Две сотни древовичей смогут здесь остановить полчища кагана, но лишь если подготовятся заранее. Так всему племени надежней станет.

Он указал в сторону частокола, за которым шел вниз обрыв. Старики нехотя закивали головами. Они понимали значение крепости.

– Что вас смущает, старейшины?

– Чужак нас учит, римлянин. Куда это годится? – гордо поднял седобородую голову один из старцев. Стрельнул сердитыми глазами в посланцев Всегорда.

– Он не чужак, а человек Даврита. Глава союза знает, кому он может доверять и в чем. Византия Валенту враг не меньше, чем склавинам. Он наш собрат, – Будимир поднял указательный палец, стал неузнаваемо строг, – и делом это доказал. На его слово можно положиться. Он знает, что советует. Вам же только польза.

Старейшины зашептались. Пришло время решений.

– Слышь, парень. Сходи за Милорадом, – сказал один из старцев ожидавшему неподалеку юноше. Тот поспешил к низким жилым постройкам. Зашлепал плетеными башмаками по липкой грязи.

– Пусть будет так, – примирительно заговорил седоусый Мал, до этого предпочитавший молчать. Прищурился хитро, почесал большое ухо. – Наш князь в походе, там за Дунаем. Мы пока избрали военным старшиной Милорада, он опытный охотник… да и воин не без достоинств.

«Вот это уже дело», – подумал Валент. Весь вчерашний вечер старейшины уклонялись от серьезного разговора. Рассказывали истории, угощали гостей, хвалили местные мед и дичь, но никаких важных вопросов не поднимали и ответов давать не спешили.

Появился рослый мужчина в сопровождении группы вооруженных склавин. Голова его походила на медвежью. Короткие каштановые волосы торчали по бокам. Глаза были маленькими, а нос – приплюснутым. За поясом заткнута была палица. Шел он, раскачивая тяжелыми плечами под толстым шерстяным плащом.

– Защитит вас Сварог! – грузно сказал Милорад.

– И тебе боги в помощь! – ответили гости. Крепко пожали руки. Назвали имена. С интересом посмотрел Милорад на Валента.

– Значит это ты и есть римский советник Даврита, что крепость нашу придумал? Хорош. Все учел, врагу и не подобраться.

Валент с благодарностью кивнул.

– Добрых ребят вы привели с собой, – похвалил вождь молодых воинов сопровождавших посланцев Всегорда. – Я тут утром с парой померялся силами щит на щит. Недурно дерутся, перуновы дети. Доброе пополнение будет дружине союзного князя.

– Спасибо за теплое слово, – ответил Будимир. – Твои молодые воины должны быть не хуже.

– Хуже, – Милорад косо посмотрел на старейшин.

Валент понимал, какую обиду держит вождь на стариков. Они оттесняли его, предпочитая самим решать военные дела. Только теперь решились старейшины пригласить военного вождя к важной беседе. Римский изгнанник не мог знать, что за борьба шла среди древовичей. Он лишь догадывался о ней.

На юге князья имели уже немало власти, но на севере советы старейшин все еще были главной силой. У ливичей или меритян князья с дружинами все больше отрывались от общины, обогащались походами, забывали, как обрабатывать землю. Общины вынуждены были кормить «защитников», а старейшины терпеть их своеволье. Князья вставали над советами старцев. Над племенами выше поднимался Даврит.

– Пусть римлянин объяснит, что еще нужно сделать. На то наша воля есть, – сказал седоусый Мал.

«Им бы только по домам сидеть», – угадал Валент мысли Милорада. Сила этого человека рвалась наружу, требовала применения. Он наверняка был храбр до безрассудства, хитер в засадах.

Старейшины направились к теплым домам. Будимир пошел с ними. Подмигнул незаметно Валенту. Остались только Милорад и трое его людей, бородатых, с мечами и топорами на поясах.

– Важнее вашей крепости в горах нет, – сказал римлянин. – Но ее еще нужно сделать сильнее. Дерево можно подпалить огненными стрелами, но земля и камень не горят. Поэтому я летом и просил старейшин укрепить частокол земляным валом позади. С него удобней отражать натиск и даже при разрушении частокола, он остается преградой. Внутрь башен я предлагал засыпать камни и землю. Для этого и предусмотрел внутри бревенчатые перекрестья.

– Что еще? – спросил Милорад.

Валент достал берестяной свиток. Принялся объяснять:

– Вчера мы специально спустились к проходу. Он свободен. Нет ни одного завала, ни одной преграды врагу из камней и деревьев. Если бы авары явились сейчас, они легко обошли бы крепость.

– Так и есть, – сказал вождь. – Наши старейшины не верят, что авары могут прийти. Они считают, что Всегорд слишком много власти над племенами хочет забрать. Даврит именует его другом, но союзу племен этого мало. Все, что ты говоришь, мы сделаем.

Утренний туман стоял плотной завесой. Казалось, он облеплял прохладной ватой деревянные стены домов, пробирался на крыши, скользил по земле.

Амвросий возвращался от друга. Он навестил Идария, едва забрезжил рассвет. Так ребята условились накануне. День оставался впереди. Рыва собирал мальчишек на турнир. Лучшим в метании дротиков и стрельбе из лука полагалась награда: серебряные браслеты, хранящие от любой беды.

«Идарий точно выйдет первым. Лучше него никто не сможет пустить стрелу. Недалеко он бьет, но зато без промаха. Иисус, пусть мне повезет. Пусть я окажусь в десятке лучших, а не среди мазил. Если ты мне поможешь, то я поднесу тебе двух зайцев. Обещаю, еще до снега! Это честно», – размышлял мальчик. Прохлада воздуха скользила по его коже. День радовал новизной.

Шаг за ним другой делал Амвросий на пути к гордому званию воина. Дощатая мостовая скрипела под его ногами. Он шел и воображал как его, а не чья-то стрела вонзится первой в грудь соломенного великана. Раньше он материл человечков из соломы – теперь поражал соломенные мишени, всерьез осваивая ремесло дружинника.

Группа галок с криком взлетела с дощатой крыши.

Амвросий сплюнул, чтобы отогнать нечистую силу. Галка не ворон, а все равно вредная, злая птица. Удачи не приносит.

Город спал. Лишь в одном переулке тихонько спорили две старухи. Мотали замотанными в платки головами.

«Этим то почему не спится?» – подумал мальчик. Сам он неспроста поднялся так рано. Перед состязаниями им с Идарием предстояло еще подготовиться. Соломенные мишени тайно ожидали друзей за валом. «Возьму лук, стрелы и к воротам, там и Идарий подоспеет. И поесть надо», – твердил себе Амвросий.

За спиной его неожиданно хлюпнула грязь. Он обернулся. Сжал на поясе рукоять ножа. Взглянул сквозь туман. Растерянный парнишка стоял перед ним. Руки его растопырились и застыли. Правая ступня вся была в грязи или навозе.

«Кто это еще? Он шел за мной?» – с тревогой подумал юный римлянин.

– Не бойся меня! – взмолился незнакомец. Голос его дрожал.

– Тебе что нужно? – опустил брови Амвросий.

Он волновался, но и сердился одновременно. Никто не осмеливался следить за ним. Разве он не говорил всегда куда уходит, зачем и когда вернется? Ирина не имела права посылать за ним раба. Никто не имел такого права.