– Все балканское войско разделено на три части: придворные отряды, армия во Фракии и армия в Иллирии, – добавил Рыва. – Крепости на Дунае и в горах занимают пограничники, общее их число – приблизительно 30 тысяч, включая Иллирию. Все они распылены по провинциям и собственным поселениям. Своих деревень они не отдадут, но боевой дух у них не велик.

– Это худшие солдаты, каких имеет империя, – уточнил Феодагат.

– Мы знаем. Коровий навоз, а не бойцы, – добавил гунн.

– Что тебе известно о соправителе Юстина? – почесав нос, спросил гота Даврит. Немного раскосые глаза его смотрели проницательно, по скифски хитро.

– Почти ничего. Тиверий такой же дворцовый баловень, как и его приемный отец. Говорят, он добряк. Не так скуп на счет денег. Он не солдат. Авары разгромили его в прошлой войне словно мальчишку. Все чего стоит опасаться – старое римское коварство.

– Разве этим можно нас остановить? – ухмыльнулся Даврит.

– Этого стоит остерегаться, – заметил Валент.

– Тот, кто страшиться коварства врага больше его силы всегда остается трусом, – надменно возразил Боз. – Этому ты хочешь нас научить? Мы, склавины, побеждаем врага, а не прячемся от него.

Валент нахмурился, готовый дать резкий ответ. Но чья-то нога под столом толкнула его. Воспаленный от гнева взгляд римлянина метнулся ища виновника новой обиды. Кто мог им быть?

– У всех племен свои обычаи, – вдруг произнес Феодагат. – Князь для того и собрал подле себя столько воинов, чтобы знать все их, каждый раз поступая мудро.

Даврит кивнул. Сурово посмотрел на Боза.

– Я опасаюсь аваров, князь, – начал Всегорд. – Неизвестно сколько времени Баян будет в неведенье. Тела его посланцев сожжены, а прах их развеян ветром. Но весть все равно долетит до кагана. Он не простит нам…

– Знаю! – прошипел Даврит. – Знаю! Все знаю!

– Мы не слабы, князь! – раздались голоса. – Еще до будущей зимы мы будем пировать в городе Константина за золотыми столами! Что нам Баян!

«Надо отменить поход», – подумал Валент, понимая, что произнести этого нельзя. Феодагат рассказал ему об убийстве послов. Римлянин сразу понял, какая здесь заключена угроза. Аварский каганат был слишком силен, чтобы мириться с дерзостью задунайских племен. Византийская империя ежегодно платила аварам 80 000 динариев. Император не имел сил справиться с могущественным каганом.

Неожиданно взгляды Валента и Всегорда встретились. Оба они прочли в глазах друг друга одну и туже мысль: опасности не избежать, но нельзя идти на Византию, оставляя аварам открытый путь в землю склавин.

– Мне не известно о планах похода, – медленно заговорил Валент, – хотя его цели ясны. Однако оставлять беззащитными свои земли не благоразумно.

– Это так! – поддержал римлянина Всегорд.

– Ерунда! – зашумели вожди. – Если степные шакалы сунутся, то первым делом будут иметь дело с нами! Зачем им идти сюда? Разве они умеют воевать в наших лесах? Их боги сильны только в степи!

– Что предлагаешь, Всегорд? – хмуро спросил Даврит. – Ты самый осторожный из воевод. Объясни, во имя Перуна?

– Не знаю, князь!

– Надо закрыть все пути, ведущие в твои земли с севера, – отрезал Валент. – Весной часть отрядов должна выдвинуться и занять горные проходы и переправы, подготовить засады. Так поступали в этих местах еще римские легионы. Пусть авары не рассчитывают на легкую добычу, пока ты далеко.

– Там есть крепости племен, – отмахнулся Боз кистью с растопыренными пальцами. Чмокнул.

– Их не мешает укрепить. Ты разве не знаешь, на что они пригодны? – быстро заговорил Всегорд.

Боз поморщился. Гунн надменно повернул голову: этот спор не касался его. Даврит медленно качнулся на лавке. Устремил проницательный взгляд голубых глаз на Валент, потом на Всегорда.

– Молвите, друге. Слушаю.

Всегорд подпер рукой низкий лоб. Заговорил, глядя в стол:

– Мысль римлянина дельная. Слышал, он понимает в защите укреплений. Знания эти нужные. Полезные знания. Если все проходы закрыть, всюду ловушек наделать, засек нарубить, рвов накопать, тогда аварам с севера дороги не будет. И малыми силами мы их на равнину не пустим. Пускай сунутся!

Он властно посмотрел на собравшихся.

– Дело! – сказал Феодагат. – Дунай будет в наших руках. Только одна дорога останется врагу: напасть с севера.

– Не останется этой дороги! – князь положил тяжелый кулак на стол. Криво улыбнулся довольный собой и советом.

Боз скрестил руки на груди. Он со всем соглашался в душе, но не мог признать этого на словах. Валент погладил левую щеку уже начавшую зарастать щетиной после недавнего бритья. Мысленно он сказал себе: «Ты не пропадешь и не затеряешься здесь, в новой Дакии».

– Возражает кто?

– Нечего тут, князь, возражать, – сказал Рыва щуря правый глаз.

Военные вожди закивали в поддержку.

– Добро. Всегорд, ты и Валент останетесь и займетесь всем этим. Я не хочу, чтобы авары разоряли наши земли пока мы в походе. Сколько воинов оставить решит союзный вет. Это все!

Даврит грозно поднял шершавые ладони.

Амвросий легко нашел дом кузнеца. Он не был одним длинным строением, как жилища воинов зимовавших с князем. Низкая изгородь отделяла жилые и рабочие постройки от мощеной деревом улицы. Пройдя через калитку, мальчик оказался во дворе. По шуму, доносившемуся из большой пристройки, он понял, куда нужно идти.

Внезапно он услышал грубую брань и пронзительный визг. Амвросий обернулся и заметил убегающую свинью. Животное визжало и неслось к калитке, чтобы ускользнуть со двора.

– Держи ее, прохвост! – изо всех сил орал крепкий мужчина невысокого роста. – Не выпускай ее! Идарий, сюда! Сюда!

Малыш бросился к калитке, от которой еще не успел отойти далеко. Мгновение, и путь бегства перепуганной свинье был отрезан. Животное взвизгнуло и бросилось в сторону.

– Вот же тварь, Леший меня забери! Идарий, сюда!

Дверь пристройки отворилась. Натягивая полушубок, на улицу выбежал мальчик.

– Да, отец!

– Помоги мне Сварог, где ты был?!

Рослый лохматый мальчик сделал недоуменное лицо. Мужчина сплюнул на землю. Выругался отборной бранью. Свинья хрюкнула, высунув нахальную морду из-за кучи поленьев, наваленной у ограды.

– Ну, теперь то я тебя поймаю, – пригрозил животному пальцем невысокий мужчина. – Ну, теперь ты не убежишь! Помоги мне Сварог! Идарий, неси копье.

Мальчик исчез, появившись через мгновение с копьем в одной руке и двумя боевыми топорами в другой. Вздохнув, он протянул оружие отцу. Мужчина сунул топор за пояс. Копье взял в руку. Проворчал:

– Ты у меня справишь Велесовы дни![58]

Амвросий стоял в стороне, понимая, что сейчас не время мешать. Молча, он наблюдал за происходящим. Неожиданно Идарий подошел к нему и прошептал:

– Спасибо что помог! Каждый год с отцом такая штука. Охотник он – богам завидно, но как какую живность зарезать, так это… И злится! Перун в битве добрей. А, ладно! В общем, снова охота получается. Сейчас он свинью одним ударом свалит.

– Одним ударом? – удивился Амвросий, всерьез опасавшийся, что разъяренное животное может броситься на него.

– Ну, вот смотри! – прошептал Идарий, указав топором в сторону, где разворачивалась борьба человека и свиньи.

В это время мужчина с копьем на плече и укрывшееся за кучей животное смотрели друг на друга. Свинья была готова ринуться в любую минуту, а человек терпеливо чего-то ждал.

– Рассердился. Успокаивается, – прошептал Идарий. – Ну, отец!

Вдруг мужчина топнул ногой. Животное сорвалось с места, но через мгновение рухнуло под ударом брошенного копья. С предсмертным визгом свинья дергала лапами лежа в крови.

Поняв, в какую сторону побежит зверь, охотник не промахнулся.

– О! – не без гордости произнес русоволосый мальчик. – Видал!?

Сердце Амвросия отчаянно стучало, а язык не поворачивался во рту. Было страшно и больно одновременно. Но больше всего малыш чувствовал сейчас восторг перед силой, которой был наделен человек.