Достает из кармана брюк деньги, которые он должен мне заплатить, и бросает их на пол передо мной.

Смотрю на него минуту, пытаясь понять, чего он добивается, потом повинуюсь и наклоняюсь.

А он тем временем садится мне на спину, словно всадник на лошадь. Без сомнения, я столкнулась с сумасшедшим, который во что бы то ни стало хочет унизить меня. Только этого мне не хватало! Он начинает скакать на мне, резко тянет за волосы – ведет себя, как пещерный человек. Он невероятно тяжелый, и его копчик вонзается в мою поясницу.

– Что ты делаешь? – кричу я, резко поднимаясь.

– Тебе не нравится?

– Как это может нравиться! Ты делаешь мне больно.

– Я плачу тебе. Делаю, что хочу.

– Извини меня, – говорю я, красная как помидор, – но ты очень заблуждаешься. Я не из агентства садомазохистов. Если хочешь унизить кого-то, то для этого существуют специальные девочки. Но я не одна из них.

Меня охватывает чувство страха, поскольку я не знаю, как отреагирует этот безумец.

– Ну что ж, я хотел тебя унизить. Я считаю, что любая шлюха для этого сойдет. Но вижу, ты не хочешь меня ублажать, – шипит он презрительно.

Мое сердце вот-вот выскочит из груди.

– Прости, но я не какая-то там шлюха. Если хочешь, я могу уйти. Оплати мне такси, и дело с концом, – заявляю ему, всей душой желая, чтобы он ответил «да».

В воздухе повисло напряжение.

– Нет, нет! Все в порядке. Позвони в агентство и скажи им, что остаешься еще на час.

Я уже ничего не понимаю.

– Но без физического насилия, ладно?

– Не волнуйся, – произносит он, но в его взгляде проглядывается коварство. – Без физического насилия.

Какое-то время колеблюсь, но затем звоню Сусане, потому что мне совсем не улыбается остаться наедине с этим странным типом. Надеюсь, что она почувствует страх в моем голосе и потребует, чтобы я немедленно возвращалась. К тому же внезапная перемена, происшедшая с мужчиной, не предвещает ничего хорошего.

– А теперь пойдем в спальню, – говорит он, как только я отключаю телефон.

Ведет меня в комнату, очень маленькую и грязную. Здесь ничего нет, кроме одноместной крайне неопрятной кровати. Снимает с меня белье, глазеет на мое тело и буквально бросает меня на кровать.

Потом исчезает в ванной. Пользуясь тем, что осталась одна, оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, с каким человеком мне придется спать. На полках стоят всевозможные книги с ужасающими названиями и полное собрание сочинений де Сада, переведенное на испанский язык. На стене висят длинный кнут и кожаная маска. Я попала в дом самого Ганнибала Лектера.

Выходит из ванной в плавках и начинает ходить передо мной, словно он эксгибиционист.

– Смотри на меня и ничего не говори, – приказывает он, поглядывая на меня.

У него выпученные глаза и страшный взгляд. Тесные плавки так сдавливают его гениталии, что он тут же их снимает, надевает презерватив и без предварительных ласк начинает искать пальцами вход в мою плоть. Слава Богу, в фармацевтических лабораториях придумали глицерин!

Он резким движением проникает в меня, выкрикивая разные пошлости. А в моей голове вертится только одна мысль: поскорее бы он закончил, чтобы я могла убраться отсюда. Его мерзкое тяжелое тело вдавливает меня в постель, и с каждым толчком я ощущаю запах этого дикого животного. В момент экстаза эта туша содрогается и бьется в конвульсиях, которые трудно вынести. Когда наконец все закончилось, я беру свои вещи и, не говоря ни слова, начинаю одеваться, а потом поспешно направляюсь к выходу. Спускаюсь быстро по лестнице – и вот я на улице. Прохожу мимо молчаливых сопляков и несусь от жуткого дома сломя голову. Хочу убежать от этого подонка и забыть все вульгарные слова, которые он бормотал. Я мчусь, словно хочу, чтобы ветер развеял мои ужасные ощущения. Запыхавшись, останавливаюсь и, больше не пытаясь сдерживаться, начинаю плакать навзрыд.

6 сентября 1999 года

Шесть часов утра.

– Сусана мне все рассказала, – появляясь на пороге моей квартиры, говорит мне Кристина, не выказывая сострадания. – В этом мире все случается, и ты должна привыкнуть, потому что в будущем еще встретится не один такой тип.

– Он почти не причинил мне боли, – выдавила я. У меня глухой голос, поскольку я не спала всю ночь, я в плохом настроении. Совсем не хочется улыбаться перед фотообъективом, но я должна это сделать. От этого зависит, как у меня сложится с работой.

На улице нас ждет машина. За рулем сидит Игнасио, фотограф, а рядом – его ассистент, который сможет помочь, когда надо будет поправить макияж.

– Также хотела сказать тебе, что, как только приходишь домой к клиенту, нужно звонить Сусане. Иначе мы подумаем, что ты пришла раньше и получила от клиента дополнительные деньги. Так уже случалось с некоторыми девушками, и поэтому Сусана никому не доверяет. Точно так же звонишь, когда уходишь. Нам нужно знать точное время, и если клиенту необходимо больше времени, ты обязана перезвонить Сусане и сообщить об этом.

– Я собиралась позвонить Сусане, но она опередила меня. Клиент живет очень далеко, и из-за заторов на дорогах я поздно к нему приехала. Но я не провела с клиентом больше времени, Кристина!

– Сусана уверена, что провела.

И прежде чем я успела возразить, Кристина ставит жирную точку в этом споре:

– На этот раз я тебя прощаю. Но пусть это будет последний раз!

Возмущенно смотрю на нее, однако ничего не говорю. Утро обещает быть напряженным.

Пока мы едем, почти не разговариваем. Все устали. Особенно я, хотя уже начинаю привыкать к ранним подъемам. Я сержусь на Сусану. Не понимаю, как она могла подумать и сказать подобное обо мне! Я такая, какая есть, но я не воровка.

Прежде чем начать фотосессию, останавливаемся перед одним деревенским кафе, чтобы позавтракать.

– Кристина сказала, что ты работаешь очень хорошо, – говорит мне Игнасио, нарушая молчание.

– Ну да, пока все идет хорошо.

– Вот увидишь, благодаря фотографиям работы прибавится, – обнадеживает он меня, убежденный, что портфолио улучшит мою жизнь.

– Надеюсь!

После кофе с молоком чувствую себя гораздо лучше, и мне уже не терпится сниматься.

9 сентября 1999 года

Сегодня не произошло ничего существенного, только у Исы возникла проблема. Ее снова обокрали. На этот раз пропали так называемые золотые браслет и кольца от Картье, подарок старика, который содержал ее три последних месяца.

Я сижу в гостиной, и вдруг слышу истерические крики, а потом Иса говорит Саре:

– Наверняка это француженка.

Я не реагирую, иначе не сдержусь и наброшусь на нее. К тому же я знаю, что они ищут повод, чтобы выбросить меня отсюда.

Иса и Сара идут в кухню к Сусане. Пытаюсь прислушаться к тому, что они там ей говорят, но из гостиной не могу ничего разобрать. Внезапно Сусана выходит из своей штаб-квартиры с сигаретой в руке и направляется ко мне.

– Могу я поговорить с тобой, дорогая? – спрашивает она как бы между прочим.

Я уже знаю, о чем пойдет речь. Киваю в знак согласия.

– Послушай, я не знаю, что с тобой происходит. На днях у Исы исчез пиджак от Версаче. Потом я отправляю тебя к клиенту, и ты опаздываешь на встречу. Теперь Иса говорит, что ты украла у нее золотые браслет и кольца. Прости, но с момента твоего появления происходит много странного.

– Что ты хочешь этим сказать? – спрашиваю ее, огорченная тем, что меня обвиняют, не имея доказательств.

– Ничего. Но мне не кажется это простым совпадением, дорогая.

– Ты намекаешь, что это я украла у Исы пиджак и ее безделушки? – она уже вывела меня из себя.

– Я не говорю, что это ты, но мне кажется странным, что это произошло сейчас.

– А ты не думаешь, что Иса говорит все это потому, что я новенькая и она меня на дух не переносит? Разве ты не видишь; что она хочет всех настроить против меня? Она меня терпеть не может, Сусана. И знаешь что, я начинаю думать, что ты тоже не выносишь меня.