Следователь Снопиков требовал от меня признания вины в течение трёх часов, чтобы я признал, что я заезжал к ос. Михайлову с Зуевым и что я распивал тоже спиртное с Зуевым, иначе он, следователь Снопиков, устроит мне «Архипелаг гулаг», он даже вынудил меня угрозами подписать протокол, что я всё-таки заезжал к ос. Михайлову, он также мне обещал, что если я признаю вину, то он обещает мне, что мне добавят всего несколько месяцев. Но на суде я отказался от тех показаний, потому что я дал их под угрозой следователя Снопикова, а он мне сказал, что следствие у них своё, прокурор свой и суд тоже свой, что как он скажет, так и будет.

Прошу об отмене приговора. Возможно, мои действия и попадают под административную ответственность, но за действия Зуева Э.В. я не несу никакой ответственности, я не мог предугадать и предотвратить его действия, хотя и пытался это сделать, разыскивая Зуева, и уж никак не являюсь соучастником».

«Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений»[20] министр внутренних дел России, генерал армии А. Куликов утвердил приказом № 330 от 30 мая 1997 года, по согласованию с Генеральной прокуратурой РФ.

Новации новых Правил, в сравнении с предыдущими (1992 года) заключаются, конечно же, в расширении перечня ограничений для обитателей исправительных учреждений. Если раньше осуждённому было просто запрещено «приобретать, изготавливать и хранить алкогольные напитки, другие предметы, изделия и вещества», не предусмотренные перечнем разрешённых предметов и изделий, то теперь к списку разрешённых вещей объявлен и целый «Перечень вещей, изделий, веществ, документов и продуктов питания, запрещённых к продаже и использованию осуждёнными к лишению свободы».

В список попало 20 групп этих вещей и веществ, в частности и такие интересные, как транспортные средства, ценные бумаги, оптические средства и оружие, «топоры, молотки и другой инструмент» (будто бы мало его валяется в промзоне), духи, одеколон и наркотики, топографические карты и даже военная форма и цветные карандаши.

Вот перечень разрешённых предметов. Курсивом выделены слова, которых не было в старой редакции Правил.

ПЕРЕЧЕНЬ

вещей и предметов, которые осуждённым разрешается иметь при себе, получать в посылках, передачах, бандеролях и приобретать в магазинах ИУ (исправительных учреждений)

Табачные изделия, спички.

Одежда, головные уборы, обувь и постельные принадлежности установленного для осуждённых образца.

Нательное белье (теплое и простое).

Платки носовые, поясные ремни, чулочно-носочные изделия, колготки, перчатки, варежки, тапочки комнатные, обувь спортивная, нитки, шарфы, полотенца.

Туалетные принадлежности (туалетное, хозяйственное мыло, зубная щётка, зубной порошок, зубная паста, кремы, гребень, расческа).

Косынки, рейтузы, пояса, бюстгальтеры, марля, гигиенические пакеты, заколки, вазелин, вата, шампунь, косметические принадлежности (для лиц женского пола).

Зеркало, бритва электрическая либо механическая бритвы безопасные разового пользования.

Сапожные щетки и щетки для одежды, крем для обуви.

Посуда, футляры для очков, мыла и зубных щеток, изготовленные из пластмассы, кружка, ложка.

Настольные игры, кроме карт.

Учебники, ученические тетради, почтовые конверты, открытки, марки, простые карандаши, авторучки, чернила и стержни черного, синего и фиолетового цвета.

Литература.

Фотокарточки, фотоальбомы.

Спортивные костюмы.

Электрокипятильники бытовые заводского исполнения.

Нательные крестики и предметы культа, изготовленные из недрагоценных металлов.

Костыли, деревянные трости, протезы, инвалидные коляски (по разрешению врачей).

Часы наручные или карманные из недрагоценных металлов (кроме ВК и тюрем).

Телевизионные приёмники и радиоприёмники.

Примечания:

1. Указанный перечень товаров обеспечивается в магазинах ИУ.

2. При переводе в другое учреждение осуждённым разрешается брать с собой только личные вещи, продукты питания и предметы первой необходимости, приобретённые ими в установленном порядке.

3. Количество продуктов питания, предметов первой необходимости, обуви, одежды и других промышленных товаров, которые осуждённые могут иметь при себе, определяется начальником учреждения исходя из местных условий и возможностей. Общий вес принадлежащих осуждённому продуктов питания, предметов первой необходимости, обуви, одежды и других промышленных товаров, включая находящиеся на складе, не может превышать 50 кг.

4. Телевизионные приёмники и радиоприёмники могут приобретаться только для коллективного пользования и устанавливаться в местах, опредёленных администрацией.

5. Хранение осуждёнными предметов первой необходимости, промышленных товаров и иных предметов и веществ, не указанных в настоящем перечне, не допускается.

Возникают вопросы. Например, довольно странными кажутся изменения, касающиеся разрешённых к использованию карандашей и цвета чернил. Раньше – любые карандаши и любые чернила. Теперь только простые карандаши (чёрные) и три цвета чернил. Зачем это сделано? Ответ находим в Приложении 1, содержащем запреты. В самом конце перечня запрещённых предметов (оружие, взрывчатые вещества, наркотики, топоры и прочее) упомянуты цветные карандаши, краски, копировальная бумага. Осуждённому отныне прямо ЗАПРЕЩЕНО иметь и использовать краски и цветные карандаши!

Можно предположить, в какой-то колонии один или два жулика производили фальшивые деньги. По этой причине ВСЕМ осуждённым (угонщикам, хулиганам, взяточникам и прочим расхитителям капиталистической собственности, всего миллион человек) запретили иметь цветные карандаши и краски, а заодно и металлические мыльницы и очёшники, чтобы они не делали из них матрицы для изготовления долларов.

Подобное уже было. Много лет назад в одной московской тюрьме зэк тыкнул в глаз надзирателю ложкой. Тогда у всех ложек этой тюрьмы по указанию начальства отпилили черенки; возможно, и до сих пор заключённые едят получившимися огрызками черпачков, засовывая пальцы в баланду. И всё же это издевательство было мелким локальным самодурством, а тут министр (министр!) по согласованию с генеральным прокурором (!!!) вводит в действие документ, по сути отменяющий презумпцию невиновности. Теперь все зэки подозреваются в немедленной готовности к фальшивомонетничеству.

С другой стороны, не секрет, что многие узники за время своего пребывания вне свободы осваивают какие-либо художественные промыслы. Во-первых, от безделья – безработица в зонах жуткая, и пойти некуда, и библиотека никакая, во-вторых… да просто душа требует. Картины, резные и наборные доски, лепнина – всё могут сделать умелые руки заключённого, – и ничего из своих произведений зэк не имеет права хранить, поскольку должен приобретать имущество «в установленном порядке» в магазине зоны, а не изготовлять его сам. Раньше можно было сослаться на то обстоятельство, что хотя картина и самодельная, но краски приобретены законно, из дому, например, прислали. Даже при таких условиях отрядные и прочие начальнички отнимали у художников их работы (и продавали их на рынках), что же будет, когда краски и карандаши запретили?

А теперь ещё надо следить, чтобы общий вес не превысить.

Ладно, если бы этот список составляли для людей, подвергающихся каре! – кабы так, связать их всех одной верёвкой и рты заклеить; но нет, при помощи таких вот ограничений русские так называемые правоохранники, вроде министра и самого главного прокурора, надеются перевоспитать людей, совершивших преступление. Походит, дескать, строем карманник (грабитель, угонщик, шофёр с наездом, убийца по пьяному делу, хулиган, насильник), помается бездельем, поголодает, поживёт зимой без одежды и отопления, наработает себе туберкулёз и язву, посмотрит на вольную жизнь по коллективному хрипящему «ящику» – и, глядь, превратится в хорошего человека, научившегося нормальной жизни в нормальном обществе.