– Пожалуйста, Худышка, посмотри на меня, – умоляюще прошептал он.

– Томас, ты должен уйти, – срывающимся голосом попросила Хлоя. Зеленые глаза ее наполнились слезами, полные губы задрожали.

– Не могу и не хочу! – вырвалось у Томаса. – Посмотри на меня. Благодаря тебе я стал другим человеком. Ты подарила мне столько счастья, Худышка, сумела отогреть мое оледеневшее сердце. Я думал, что не способен на сострадание, любовь… Но это оказалось неправдой, я ошибался, потому что не знал тебя.

– Нет. Я тут ни при чем. Нам нужно забыть о чувствах. И я… не нужна тебе.

Хлоя на миг прильнула к Томасу, когда он попытался обнять ее за талию.

– Ты должен уйти, Томас, – настойчиво повторила она. – Ни о чем меня не спрашивай, просто покинь эту комнату.

– Не могу, – снова прошептал он, обнимая Хлою, и зарылся лицом в ее волосы. – И не проси меня забыть о чувствах. Это невозможно. Я люблю тебя, Хлоя.

Громко всхлипнув, Хлоя с силой толкнула Томаса в грудь и, подняв залитое слезами лицо, хотела сказать что-то, но не успела.

В наступившей тишине раздался тихий, но отчетливый щелчок взводимого курка, яснее всяких слов наконец-то объяснивший Томасу, что здесь происходит.

Эта храбрая, но сейчас парализованная ужасом глупышка пыталась прогнать его, чтобы уберечь от опасности! Она готова рисковать ради него собственной жизнью, а он посмел усомниться в ней!

Томас почувствовал необыкновенный прилив сил и даже попробовал передать взглядом все, что испытывал в эту минуту, – надежду, любовь, уверенность в своих силах. Обняв Хлою, он шепнул ей одними губами:

– Спокойно. Не двигайся. – И, словно впереди была целая уйма времени, медленно опустил руки и спокойно обернулся.

– Ожидал увидеть кого-то другого? – улыбнулся Конрад.

– Говоря по правде, да, – угрюмо насупившись, ответил потрясенный Томас. Его бы ничуть не удивило, окажись на месте Конрада папаша Джеймс или отец Хлои, кто угодно, но не сдержанный добродушный Конрад.

– Если бы ты послушался и сделал, как было велено, возможно, не попал бы в переплет, – заметил Конрад, выйдя из шкафа. Он держал Томаса на прицеле, и тот мгновенно загородил собой Хлою, чтобы уберечь от случайной пули, уж слишком вольно обращался Конрад с оружием.

– Неужели? Что ты имеешь в виду?

– Будто не знаешь!

Конрад захлопнул дверь и прислонился к ней спиной. Томас оказался на расстоянии одного прыжка от Конрада и мог бы схватиться с ним. Но Конрад явно не расположен шутить, он успеет спустить курок и, конечно, не промахнется.

Сейчас Томас предпочел бы еще раз схватиться с Джеймсом и даже получить от него хорошую трепку, а не стоять лицом к лицу с этим неестественно хладнокровным, невозмутимым безумцем. Конрад явно не в себе! Томас не раз попадал в трудные, а иногда опасные ситуации, но ни разу не стоял под дулом револьвера. Единственное, что он может сделать, – попытаться уговорить этого психа.

– Поверь, я не знаю, о чем ты говоришь, – спокойно заметил Томас.

– Ты должен был убраться отсюда и вообще не показываться в Хизер Глен.

Должен был убраться… Иисусе! Теперь все ясно!

– Так это ты?! Ты подложил бомбу, выбил окна, поджег склад! Ты… – Томас замолчал. Ярость переполняла его, бурлила в крови, заливала пламенем душу и мозг. – И к тому же вломился в "Домашнюю выпечку" и разгромил кухню?!

Конрад утвердительно кивнул, но при этом нельзя было сказать, что он был горд и доволен собой.

– Негодяй! – негодующе зашипела Хлоя. Томас, не оглядываясь, рукой приказал ей замолчать. Он понимал, что они имеют дело с человеком, оказавшимся на краю пропасти и готовым на все, и страшно боялся, что Хлоя попытается совершить очередной героический поступок.

– Я хотел незаметно убрать тебя с дороги, – признал Конрад, – но, когда узнал, кто ты на самом деле, решил применить крутые меры.

– То есть когда обнаружил, что я владелец "Сьерра риверз"?

Конрад снова кивнул.

– Все шло прекрасно, пока на сцене не появилась "Сьерра риверз". Ты едва мне все не испортил.

– Но у тебя дела и без того были неплохи.

– Нет. Не будь тебя, я стал бы мэром. И женился бы на Хлое.

Окончательно выйдя из себя, Хлоя нервно заерзала. Томас и сам едва удержался, чтобы не броситься на негодяя.

– Но между вами никогда ничего не было.

– Ошибаешься! – Конраду изменило спокойствие, и он заговорил взволнованно и громко. – С самого детства мы были неразлучны и с каждым годом становились все ближе. Еще немного – и Хлоя ответила бы на мои чувства! Но тут явился ты!

Рука Конрада, державшая револьвер, дрогнула и затряслась.

– Убери эту штуку, пока не случилось непоправимое, – посоветовал Томас. Он понимал, что не стоит раздражать Конрада, и надеялся, что тот придет в себя.

– Какое хладнокровие! – издевательски бросил Конрад. – Вижу, ты вполне уверен в себе. Каково это, Томас, всегда чувствовать себя правым? И при этом неизменно оставаться боссом? Иметь возможность бросаться деньгами налево и направо?

– Да ты шутишь, – коротко рассмеялся Томас. – Ты прекрасно знаешь, откуда я вышел и как жил.

Конрад сжал челюсти, плечи его безвольно опустились.

– И все же добрался до самого верха.

Да еще отбил у тебя девушку, подумал Томас, прекрасно понимая, что Конраду пришла на ум та же мысль.

– А я считал, что мы друзья.

Теперь засмеялся Конрад, зло, издевательски, с холодным прищуром сверкающих ненавистью глаз.

– Ты всегда был одиноким волком и не нуждался в друзьях. Собственно говоря, я делаю тебе одолжение. Тебе всегда нравилось быть одному – вот я и засадил твоего папочку в кутузку. Ах, тебе еще ничего не известно? Да, да, он снова за решеткой. И, похоже, мог бы добиться смягчения приговора, согласившись дать показания против тебя, но увы… – Конрад сочувственно развел руками. – Боюсь, этого недостаточно. Он останется в тюрьме хотя бы потому, что слишком напоминает мне тебя. И заруби себе на носу – Хлоя будет моей. Мы созданы друг для друга.

Внезапно Конрад нахмурился и попытался заглянуть через плечо соперника, чтобы увидеть Хлою, но та уткнулась лицом в спину Томаса.

– Хлоя, немедленно подойди ко мне, – приказным тоном потребовал Конрад.

– Нет!

– Она останется со мной, – спокойно сказал Томас и стиснул руку Хлои.

Конрад направил дуло пистолета прямо в сердце Томаса.

– Советую хорошенько подумать.

– Она останется со мной, – твердо повторил Томас.

– По-моему, ты не совсем понимаешь… Вот и хорошо, молодец!

Конрад одобрительно улыбнулся при виде Хлои, решившейся выступить вперед. Томас попытался было схватить ее, но Хлоя ловко увернулась.

– Он застрелит тебя, – прошептала она, умоляюще глядя на Томаса блестящими от слез глазами. – Я не вынесу этого.

– Как это ни трогательно, – сухо заметил Конрад, слегка взмахнув пистолетом, – ваши желания не имеют для меня особого значения. Хлоя! Быстро иди сюда!

Не веря собственным глазам, Томас увидел, как Хлоя высоко подняла голову и послушно подошла к Конраду.

– Не трогай его, – дрожащим голосом попросила она. – Пожалуйста, Конрад, оставь Томаса в покое. Если ты убьешь его, значит и я умру.

Она старается спасти его жизнь. Любой ценой!

В душе Томаса что-то перевернулось. Страх ушел, он почувствовал себя пугающе жестоким, неумолимым и безжалостным.

– Нет, – прохрипел Томас, – не выйдет! Это еще не конец!

Словно в кино Томас наблюдал, как Конрад, вцепившись одной рукой в Хлою, стиснул зубы и злобно прищурился. Противники в упор смотрели друг на друга. Какое-то мгновение ни один не шевелился, только в глазах Конрада сверкнуло торжество победы. Томас проигрывал и сознавал, что у Конрада не осталось иного выбора, кроме как прикончить его, причем как можно быстрее – прежде, чем сюда явится кто-то посторонний. А это означало, что опасность грозит не только ему. Жизнь Хлои тоже висит на волоске.