Следственная бригада в составе двадцати двух человек собралась в отделе тяжких преступлений, который занимает почти треть этажа. Здесь два больших рабочих помещения, две комнаты для опроса свидетелей, конференц-зал для совещаний и встреч с прессой, криминалистические лаборатории и несколько отдельных кабинетов.

В просторной, светлой, современной комнате с окнами, закрытыми жалюзи и стеклянной матовой потолочной панелью, по которой барабанит дождь, ничто не отвлекает от дела, в данном случае от операции «Нептун». К белым доскам на стенах пришпилены фотографии жертв: первый подросток, завернутый в пластик, зажатый стальными щупальцами головки драги «Арко Ди», и разные стадии вскрытия; второй подросток и девочка в мешках для трупов на палубе рыболовецкой шхуны «Скуби» и тоже вскрытие. На одном снимке крупным планом девичье плечо с татуировкой, к которой приложена масштабная планка.

Фривольный штрих в серьезную обстановку вносит изображение на одном из стендов желтой подводной лодки из альбома «Битлз». Уже стало традицией иллюстрировать названия операций. Эту картинку наверняка приклеил какой-то остряк из следственной бригады – скорее всего, по мнению Грейса, Гай Батчелор.

На отделанном под дуб столе перед суперинтендентом лежит утренний номер «Аргуса», протокольная книга и его собственные заметки, отпечатанные Элинор Ходжсон. Заголовок в газете гласит: «В канале найдены еще два трупа».

Могло быть гораздо хуже. Кевин Спинелла проявил нехарактерную для себя сдержанность, практически не отклонившись от предложенной Грейсом линии. Сообщил об имеющихся у полиции подозрениях, что тела сброшены с проходившего через канал судна. Информации вполне достаточно, чтобы местные жители, не впадая в панику, призадумались о знакомых подростках, которые недавно перенесли хирургическую операцию, а потом исчезли из виду.

В перспективе дело необычайно важное. Три трупа за три недели после вступления в должность нового главного констебля Тома Мартинсона. Злопыхательница Элисон Воспер несомненно уже сообщила ему свое личное мнение о суперинтенденте Грейсе. Неуклюжая попытка Грейса завести с ним беседу на проводах Джима Уилкинсона наверняка лишь усугубила это мнение. Надо снова перехватить его на пару минут на нынешнем балу и внушить по возможности, что следствие в надежных руках.

Грейс открыл совещание.

– Восемь тридцать, суббота, двадцать девятое ноября. Четвертый инструктаж по операции «Нептун». Следствие по делу о смерти трех человек: первого и второго «неизвестных мужчин» и «неизвестной женщины». Операцией руковожу я, суперинтендент Рой Грейс, а в мое отсутствие инспектор Мантл.

Он указал на сидевшую напротив Лиззи, представив ее тем, кто с ней не был знаком. Если почти все присутствующие явились в партикулярной одежде, как принято в выходные, на ней неизменный мужской костюм – сегодня коричневый с белой полоской. Единственная уступка субботе – коричневая водолазка вместо официальной блузки.

– Я помню, что вы должны сегодня присутствовать на вечернем приеме, – продолжал Грейс, – и что в выходные трудно отыскать людей, с которыми надо поговорить, поэтому кое-кого освобождаю на воскресенье. Остальных жду завтра в полдень. Успеете проспаться с похмелья после бала, – усмехнулся он. – В понедельник с восьми тридцати возвращаемся к прежнему расписанию.

Слава богу, Клио понимает, что его работа не подчиняется никаким общепринятым правилам. В отличие от Сэнди, неспособной смириться с занятостью в выходные.

Он заглянул в заметки.

– Может быть, результаты токсикологии помогут установить причину смерти, только придется ждать до понедельника. Начнем пока с первого «неизвестного мужчины».

Грейс посмотрел на сержанта Беллу Мой, перед которой, как всегда, стояла открытая коробка конфет. Для Беллы конфеты как лекарство.

– Что у нас с зубными слепками?

– Пока никаких совпадений не обнаружено. Но, по утверждению двух дантистов, с которыми я разговаривала, для юноши в таком возрасте состояние зубов плоховатое. Оба это приписывают дурному питанию, несоблюдению элементарных правил гигиены, отсутствию стоматологической помощи и, возможно, употреблению наркотиков. Видимо, парень из неблагополучной среды.

– Специалисты не могут назвать страну, где применяются аналогичные материалы и способы лечения? – спросила Лиззи Мантл.

– Нет, – ответила Белла. – Нет вообще никаких признаков лечения зубов. Вполне возможно, что мальчик никогда не был у стоматолога. Едва ли нам удастся что-нибудь найти.

– В понедельник будут три слепка, – напомнил Грейс. – Шансы увеличатся.

– Дали бы мне еще двух помощников, можно было бы быстрее опросить дантистов.

– Ладно, спрошу в отделе кадров после инструктажа. – Грейс быстро черкнул в блокноте и обратился к Норману Поттингу: – Что с координаторами пересадки органов?

– Объехал все больницы в радиусе ста миль, – доложил сержант. – Пока ничего, хотя обнаружилось кое-что интересное. – И провокационно умолк с самодовольной ухмылкой.

– Что именно? – вздохнул Грейс.

Норман Поттинг с нарочитой медлительностью полез в один из бесчисленных карманов пиджака из мятого твида, с погончиками на плечах, который постоянно, зимой и летом, носит в выходные, как будто собирался вытащить нечто важное, но ничего не вытащил, а принялся раздражающе позвякивать ключами.

– В мире катастрофически не хватает донорских органов, – объявил он, надул губы, важно покачал головой. – Особенно печенок и почек. Знаете, почему?

– Нет, но надеюсь, что вот-вот узнаем, – раздраженно буркнула Белла Мой, сунув в рот очередную конфету.

– Из-за автомобильных ремней безопасности! – триумфально воскликнул Поттинг. – Лучше всего, чтобы донор умер от черепно-мозговой травмы, а тело осталось в целости и сохранности. Теперь пристегнутые получают массированные повреждения. Ничего себе шуточка? В былые времена люди первым делом врезались головой в лобовое стекло и от этого погибали. Сейчас в доноры попадают почти исключительно мотоциклисты.

– Спасибо, Норман, – поблагодарил сержанта Грейс.

– И еще одна любопытная вещь, – продолжал Поттинг. – Манилу на Филиппинах фактически называют «однопочечным островом».

– Ох, только не надо легенд! – воскликнула Белла.

Грейс предупредительно поднял руку.

– Что же тут интересного, Норман?

– Богачи с Запада едут туда и покупают почки у бедняков. За кусок – по тамошним меркам сумма существенная. В целом покупка и пересадка обходятся в сорок-шестьдесят тысяч.

– В сорок-шестьдесят тысяч фунтов? – изумленно переспросил Грейс.

– Печень в пять-шесть раз дороже, – сообщил Поттинг. – Люди годами в очереди стоят, доходят до отчаяния.

– У нас тут не филиппинцы, – заметила Белла.

Поттинг проигнорировал замечание.

– Я снова разговаривал с парнем из береговой охраны. Сообщил вес шлакобетонных блоков, которые удерживали первого бедолагу. По его мнению, при погодных условиях на прошлой неделе тело сдвинуться не могло. Почти все течения там идут на поверхности или близко к ней. Подобную тяжесть унесло бы только цунами.

– Спасибо за ценную информацию, – кивнул Грейс, сделав пометки. – Ник?

Гленн Брэнсон поднял руку.

– Простите, что перебиваю. Рой, из сообщения «Аргуса» следует, что будто бы всех троих убили в другой стране или даже на судне и сбросили в канал. Действительно такой вариант возможен?

– Да. Если б они оказались чуть дальше от берега, никаких проблем у нас не было бы. Проблемы возникли, поскольку тела обнаружены в территориальных водах Соединенного Королевства. Я уже попросил наших аналитиков составить полный список судов, которые проходили через канал за последние семь дней. Хотя пока не знаю, где взять деньги и силы на полную проверку. Даже не знаю, стоит ли возиться.

– Слушайте, – продолжал рассуждать Брэнсон, – раз тела найдены на глубине приблизительно в шестьдесят пять футов, а течением их принести не могло, значит, ребят там и сбросили – с лодки, шхуны, самолета, вертолета. Вполне можно исключить крупные грузовые суда, которые на такой глубине не пройдут. По-моему, каждый мало-мальски опытный шкипер видит на морской карте участок драгирования, где никогда не станет затапливать то, что надо надежно и навеки спрятать. А пилот частного самолета или вертолета не всегда заглядывает в морские карты или не все учитывает. Поэтому предлагаю проверить местные аэропорты, особенно Шорэмский, выяснить, кто оттуда в последнее время взлетал.