— Предлагаю план. Выбираем участок со спящим часовым и помогаем заснуть ему еще крепче, перелезаем стену, расчищаем коридор до темницы…

— Кухни! — поправил священник.

— Уже кухни? Жаль, это сложнее — там всегда толкается много слуг. Блокируем кухню, освобождаем пленных. Тройняшки, у нас Святой воды много?

— Литров пять! — ответил кто-то из близнецов.

— Хватит продержаться минут десять. За это время надо успеть вызвать портал перехода, иначе у вампиров на столе прибавиться закуски.

Священник-маг пожевал нижнюю губу.

— Портал за десять минут? Значит на самом деле за семь — надо успеть туда еще освобожденных покидать… Да и самим нырнуть не помешает… Стремно, но попробуем.

— По плану возражения, замечания, дополнения есть?

— Есть мечта! — Анри закатил глаза. — Вот бы заодно и замок весь выжечь дотла!

— Каменный он! — буркнул Освальд. — Где столько напалма взять?

— Сам знаю! Но помечтать приятно!

— Ты еще об автомате с серебряным боекомплектом помечтай! — фыркнула Пантера.

— Не сыпь соль на больное! — вступился за друга Ахмет. — Будто сама не знаешь, что совет Магистров запретил любой огнестрел кроме кремневых мушкетов!

— Пердуны старые! — буркнул Анри и с испугом покосился на священника.

Отец Николос несильно замахнулся кадилом.

— Как при духовном лице выражаешься, охальник? — потом помолчал и неохотно добавил. — Вообще-то, ты прав — действительно пердуны.

— Выдвигаемся!

Зал для торжественных приемов барона Кровеньяка заставлял скрежетать зубами от зависти не одно поколение соседей. Стилизованный под склеп интерьер, специально сотканная дрессированными пауками драпировка, причудливо мерцающее освещение из разноцветных гнилушек и черных свечей, заказанная у лучших гробовщиков Германии мебель… Да, это заставляло ворочаться в гробах даже герцогов, не говоря уж о маркизах. Ходили слухи, что сам граф… но тс-с-с — его имя всуе поизносить не рекомендовалось! — собирался призвать барона в свой замок в Карпатах для оформление новой усыпальницы. За это беспримерное деяние Кровеньяку вполне могли пожаловать внеочередной титул!

Вторым предметом зависти соседей было, безусловно, меню праздничных обедов. Действительно, если сам ничего сложнее «Девственницы королевских кровей в собственном соку» придумать не можешь, то «Шаманка племени олта-пум в ритуальном уборе, с примесями в крови бордо 1708 года и забродившего сока молодого кокоса, сервированная лимонными устрицами и брюссельской капустой» способна довести до инфаркта даже бессмертного! А это было еще и не самое изысканное блюдо!

Тысячный день смерти — это дата! Гости перешептывались и пускали слюнки в уверенности, что уж к такому юбилею барон превзойдет самого себя. Предчувствие их не обмануло.

Под звуки похоронного марша барон поднялся во весь рост. Аккуратно расправил вышитый иероглифами передник, почесал живот и для привлечения внимания поднял руку с баронским жезлом. Впрочем, последнее было лишнее — гости и так не сводили с него глаз. Вернее, не с него, а с жезла. Это был подлинный шедевр творческой мысли барона! Золото, брильянты, рубины — тьфу, какая пошлость и какое старье! Жезл Кровеньяка представлял собой трубку толщиной в руку, выточенную из цельного куска горного хрусталя, внутри которой мог двигаться специальный поршень — достаточно было потянуть за сверкающую брильянтовыми искрами ручку (все-таки и барон не смог полностью избавиться от пережитков мещанства). Второй конец жезла венчала полая игла. Да, это был настоящий символ вампиризма! Даже странно, что до барона никто не додумался воплотить схему рабочего клыка в стекле и металле! Но в этом и есть гениальность — замечать то, на что другие просто забывают обратить внимание!

Через прозрачные стенки жезла было видно, что внутри него плескается около литра красной жидкости. По поводу того, кровь это или вино, было заключено несколько пари с колоссальными ставками.

— Друзья мои! Соратники! Дети ночи! Разрешите еще раз приветствовать вас в этот знаменательный час!

Раздались нетерпеливые аплодисменты. Барон понимающе оскалился.

— Минуточку терпения, несравненные мои! Я хотел бы вам представить милашку Куанг Ши — главного поставщика лакомств для нашего скромненького ужина!

Давешний китаец поклонился собравшимся. Поаплодировали и ему.

Барон продолжил.

— Наш душенька Куанг Ши расстарался и сегодня я предложу вам бесценное кушанье! Сегодня наш слух ублажат предсмертные хрипы и мольбы о пощаде самого страшного врага всех Лишенных тени! Внести!

И сел.

Мажордом ударил об пол жезлом в форме берцовой кости и объявил.

— Главное блюдо юбилейного пира — Охотник Ван Хельсинг во фруктово-овощном гарнире!

Объявление вызвало среди гостей настоящую панику. Особо слабонервные попытались забраться под стол, а кое-кто и вовсе собирался дать деру. Ну, в самом деле, нельзя же так — в приличном обществе бросаться такими страшными словами! Да еще и без предварительной подготовки!

— Мальчики, не томите гостей! — поторопил хозяин банкета.

Опять грянул похоронный марш. Но его перекрыла… наверное, все-таки песня. Хотя назвать это песней постеснялась бы даже самая неудачливая жертва медведя-уходава. Чей-то немелодичный голос ревел.

Сон мне снится: вот те на, гроб среди квартиры.

На мои похорона съехались вампиры.

Стали речи говорить, все про долголетие,

Пошатывающиеся лакеи, пытаясь одной свободной рукой зажать оба уха сразу, внесли поднос с сидящим на нем супер-блюдом и облегченно водрузили его на стол — прямо напротив трона барона.

— Привет честному собранию! — весело поздоровалось угощение.

Интересно, как Гоголь умудрился подсмотреть вечеринку Кровеньяка? А что подсмотрел — это непреложный факт, так как немая сцена в конце «Ревизора» списана явно со Дня смерти барона. Барон застыл на полусогнутых ногах, так и не успев подняться; по правую руку его замерли два стражника с устремившимся к нему движеньем всего тела; за ними Куанг Ши, превратившийся в вопросительный знак. Прочие гости остолбенели столбами.

Почти полторы минуты Ваня с интересом рассматривал вампирий бал, уделяя особое внимание болтающемуся во главе стола пузырю — уж больно симпатичная летучая мышь уселась на него отдохнуть. Пузырь застонал. Иван с удивлением обнаружил, что у него есть ручки, а под крыльями мышки, скорее всего, скрывался рот — должен же он был чем-то стонать! Пузырь приподнялся и оказался очень толстым мужиком, одетым только в какой-то фартук и шапку в виде ночной летуньи. Тут уж Ваня застонал от восторга.

— Мне бы такие ноги!

— Ты поражен их изящной формой? — потихоньку оттаивая, кокетливо поинтересовался барон Кровеньяк. Комплимент и вампиру приятен, и барон даже слегка приподнял фараонский передник чтобы присутствующие лучше видели его колесообразные нижние конечности.

— Фиг с ней, с формой! — закатил глаза Иван. — Мне бы волосатые такие! В любой мороз можно без валенок ходить!!!

Переваривая услышанное, барон не мог понять — оскорбили его, или действительно позавидовали? Он в немом вопросе уставился на Ваню; Ваня, а ответ — на него. Пауза явно затягивалась.

— У вас ко мне какое-то дело? — первым не выдержал Иван.

Барон опомнился.

— Мы тут, вообще-то, покушать собирались…

— Дело хорошее, нужное, — одобрил молодой человек. — Регулярное питание — для здоровья первое дело! А то привыкнешь на ходу куски жевать — и язва обеспечена!

— Вы просто душка! Всегда приятно встретить знатока, понимающего проблему! — просиял вампир. — А то знаете этих молодых — лишь бы набить желудок побольше и побыстрее! Никакой эстетики, никакого полета фантазии!

— Да, трудно с нами, молодыми! — посочувствовал Иван. — Никакого уважения к опыту старших.

— Да, да, вы, безусловно, правы! — покивал головой барон. — Ну, так вы не возражаете, если мы наполним радостью наши желудки?