Когда названная сумма была, наконец, отсчитана, он проследил, как Вика спрятала деньги в портфельчик, и насупленно, недовольно спросил:

– Кстати, девушка, вы не думали о смене профессии? Если такая мысль вас посетит, я мог бы найти что-нибудь в моей фирме.

Вика на миг замерла, потом вполне торжественно отчеканила:

– Это мило слышать… Но нынешняя работа меня совершенно устраивает.

Стерх не поверил своим ушам, впрочем, сегодня он часто удивлялся, и ему все время приходилось скрывать это удивление. И разумеется, был доволен, что сегодня не он пал жертвой несгибаемой воли своей напарницы, а кто-то другой.

Прорвич-отец еще раз обвел взглядом фигурку Вики с головы до ног, потом изобразил на лице улыбку.

– Господин Стерх, ваша партнерша по бизнесу имеет острый язык.

Стерх только вздохнул с пониманием. А Вика была бы не Викой, если бы не ответила:

– Иногда я еще затачиваю его таким маленьким напильничком.

После этого сделала странное подобие реверанса, и уже не оборачиваясь, двинулась к дверям из приемной. Стерх тоже наклонил голову, прощаясь, и пошел за ней, стараясь спиной показать, что на свете, кроме этих Прорвичей, есть как минимум еще пара очень деловых и профессионально умеющих торговаться людей. Разумеется, главным образом, он имел в виду Вику, хотя и себя, немножко тоже.

Вика отправилась к себе, а Стерх вернулся домой. Где стал вбрасывать в дорожную сумку разные вещи, чтобы хватило на три дня, не больше. Сейчас ему оставалось только следовать за Митяшей, куда бы он не «намылился». Все остальное приходилось на волю случая.

Когда он думал над принятым делом, то ощущал на лице какое-то онемение. Слежка за Митяшей могло продлиться дни, даже недели, и включая подвижность этого вполне обеспеченного молодого человека, могла растянуться на сотни километров. А вот Стерху помешать могло все что угодно, например, дорожная авария. И это сделало бы слежку невозможной, а самого Стерха совершенно бессильным перед обстоятельствами.

Когда он застегнул сумку, он прошествовал к своему столу и из нижнего ящика достал иностранный паспорт. Минутку подумал и набрал номер Вики.

– Не забудь иностранный паспорт, – прокаркал он ей, когда она подняла трубку на том конце линии.

– О Господи, ты думаешь, он везет ее за границу?

– Он может отправиться в Чехию, или в Польшу, или в Турцию.

– А если они выбрали страну, куда нужна виза?

– Не думаю. Иначе бы он побеспокоился о получении визы и для Нюры, а этого он не делал. – Помолчал мгновение, добавил: – Прорвичи нас предупредили бы, им донес бы их человек в доме Витунова. А они об этом не знали, следовательно, Европа нам не грозит.

– Жаль, – вздохнула Вика и тут же сменила тон. – Я поняла, подготовлюсь.

– И вот еще что… – отозвался Стерх.

– Нет, – тут же заговорила Вика. – Я не позволю, чтобы ты испортил мне эту поездку.

– Я только хотел сказать, чтобы ты не забыла вытащить из своего портфеля деньги, которые выдали Провичи. И обменяла хотя бы сотню. За неимением расходных, придется пока платить из гонорара.

– Ах, это… – она была, кажется, на нервах. – Конечно.

– Я буду у твоего дома минут через сорок.

Он положил трубку, посидел в молчании. Нет, это определенно не была работа, которая его воодушевляла… Для временного успокоения он решил считать, что взялся за нее не только из-за Нюры, а из-за денег тоже, тем более, что утром все получилось довольно удачно. Ему был нужен этот гонорар, ему были нужны эти четыресто с чем-то долларов.

По размышлению, он вытащил из ящика свой револьвер, «Хиггинс-88», облегченный девятизарядник с укороченным стволом, к которому подходили мелкашечные патроны, и который тем не менее, был почти та же хорош, как и большие револьверы. Это был второй ствол Стерха, первым, как обычно бывало, считался ПМ, который он решил на этот раз оставить в обычном для него тайнике. Револьверчик был хорош в быстрой пальбе, как говорили стрелки, по ощущению, разумеется, на небольших дистанциях. Но для метров семидесяти или больше и ПМ не подходил. Как эта американская пушка попала в Россию, Стерх, разумеется, не знал, свою «машинку» он купил в оружейном магазине напротив зоопарка еще полтора года назад. Потом он достал оригиналы лицензии на оружие и лицензию частного охранника, которая давала право на ношение пулевого оружия при себе.

Россия была такой страной, где очень неохотно передавалось в руки простым гражданам что-то, что могло сойти даже за чисто оборонительное оружие. С высоких постов, как и во все времена, это объяснялось тем, что оружие было слишком опасно, и что в тех странах, где, якобы, оно свободно продавалось, преступность была гораздо выше, чем в тех, где «стволов» не было на руках граждан. Как будто именно наличие оружия определяло преступность…

Оружие не продавалось свободно и в странах Европы, где преступность была низка изначально, но вовсе не по отсутствию пистолетов в открытой продаже, а потому, что государство сумело обеспечить своим гражданам куда более высокий жизненный уровень, достигаемый честным образом, чем посредством любой преступности, кроме, разумеется, беловоротничковой, например, банковскими махинациями, жульничеством в сфере финансов, инвестиционных вложений и прочего в том же духе. В России же, где каждый урка, вышедший из тюрьмы мог купить пушку на Рижском рынке или у частного оружейного контрабандиста, приезжающего раз в две недели из Прибалтики, оружие могло сохранить немало жизней, просто потому, что ничто другое не обеспечивало безопасность граждан – надежда на милицию или какие-то прочие государственные учреждения была так же слаба, как на творческий полет мысли у Ельцина или честность его дочерей. Но оружие все-равно не продавалось… потому что «повышало» преступность.

Отыскав коробку патронов, заправив их в барабан, Стерх прошелся по квартире, поставил ее на сигнализацию, подхватил сумкку и вышел. Теперь ему предстояло еще одно испытание. Он должен был завести свою дряхлеющую «Ниву». Которую, к тому же, умел водить с техникой среднего «чайника», то есть, для детектива – едва-едва. А потому и не любил ездить на ней. Но сейчас был особый случай, он мужественно открыл ее, проверил наличие двух канистр за задним сиденьем, и тронулся до ближайшей заправки. Там он залил полный бак, почти не расплескав бензин, наполнил канистры, и почувствовал себя готовым ко всему, что следовало сделать.

Заехав за Викой, которая уже ждала у подъезда, он проверил маршрут по карте, и отправился к южному берегу Учинского водохранилища, где располагались владения Витуновых. Именно оттуда, скорее всего, и должен был стартовать Митяша.

К счастью, не заблудившись, они нашли дом Витуновых почти сразу, и Стерх припарковался неподалеку от остановки, на которой его вчера на обратном пути подобрал автобус. Непонятное строение из стеклянных «кирпичей» неплохо закрывало его машину, что в этой безлюдной местности было необходимо.

После разговора у Прорвичей прошло уже больше часа, но Стерх рассчитывал, что они с Викой оказались оперативнее, чем Митяша с Нюрой. Зато теперь его стало раздражать солнце, разогревающее их машину. Чтобы меньше бросаться в глаза, в свое время он выбрал темно-синий, почти черный цвет, и сейчас это давало знать. Вика это тоже почувствовала. Она завертелась на сиденье, потом выскользнула на миг из машины и оглядела окрестности в бинокль, который выволокла из своей сумки.

– Километрах в трех отсюда есть деревья, а под ними небольшая забегаловка. – Стерх посмотрел на нее непонимающим взглядом. – Нам все-равно придется покупать еду на дорогу и воду… Таблетки я взяла с собой.

Стерх сдался, вздохнул и повел машину к забегаловке. Тут на самом деле было прохладней, вот только от замечания о еде у Стерха в желудке поднялась волна отвратительной слабости. Но Вика не настаивала на немедленном обеде, она лишь накупила каких-то пончиков, булочек, сосисок и высоких бумажных стаканчиков с салатом. Пластмассовые вилки и ложки она взяла с собой из дома.