— Но ты ведь сказала, что он маньяк. Как догадалась? И почему я весь в бинтах?

— Без стакана не разберешься, — Маша вздохнула.

— Да, я хотел бы попить, — обрадовался Николай, дотронувшись кончиком языка до потрескавшихся губ.

— Виски, мартини, коктейль? — предложила Маша на выбор.

— Чего-нибудь несладкого, — попросил Николай, не соображая, что ему предлагают.

— Может, чаю? Покрепче. Прямо коричневого цвета.

— почему-то подумал он. — Все дело в пропорциях.

Карандаша под рукой не было, да и записывать оказалось негде.

— Тогда виски, — кивнула Маша, встала с коленок и пошла к бару. — Другого коричневого и покрепче у меня не найдется. Надеюсь, мы имеем в виду одно и то же.

Когда вернулась с огромным низким стаканом, на донышке которого была налита жидкость, похожая на чай, Николай уже успел перебраться на диван, и теперь сидел, откинувшись назад.

— Держи, — протянула напиток. — Восемь лет выдержки.

— Стоило ли хранить чай столько лет?

Сделав глоток, он закашлялся.

— Что это, — спросил он.

— Бурбон, — пояснила Маша. — Я сама крепкое не пью.

— Но ведь и вкус отвратительный…

— Ты что, никогда не пробовал виски?

— Извини, я… — только что выпитое приятным теплом разливалось по телу. Николай выпрямил ноги, а затем поднял их и положил на высокую табуретку. — Я не всегда все помню. Контузия. Вроде как лишние помещения в голове отсутствуют.

Сохраняется только то, что необходимо, чем часто пользуешься…

— Прямо ковбой, — Маша усмехнулась, глядя на него, — Только еще сапоги со шпорами и шляпу. Может, сигару? — она усмехнулась.

— Лучше сигарету, — Николай покачал головой и вдруг понял, что так хорошо ему еще не было. Во всяком случае за то время, которое он мог вспомнить. — Сигара слишком похожа на мужской половой орган. Впрочем, может быть американцы придерживаются другого мнения? В том смысле, что ее курить вовсе необязательно?

— С каких это пор ты разбрасываешь чулки на лестнице? — Ники от души веселился.

Кончиками пальцев он держал черный женский чулок. — Ну-ка, колись, чем ты занималась ночью?

— Откуда? — она удивленно раскрыла глаза.

— Прямо на пороге лежал.

— Так вот оно что, — Маша хлопнула себя по лбу. — Сыщик утверждал, что маньяк был без лица. Да он ведь просто натянул чулок на голову!

— Какой еще маньяк? — Ники мгновенно стал серьезным.

Маша рассказала про ночные события.

— Налей-ка мне выпить, — попросил Ники.

— Тебе чего?

— Ты же знаешь, — он отмахнулся.

— Извини, кончилось… Может?..

— Как это кончилось? — Ники возмутился. — Я же вчера привез…

— Он все выпил, — прошептала Маша, указав пальчиком на дверь, за которой спал Николай.

— Ну дает, — Ники развел руками. — Вылакал мое виски и теперь дрыхнет.

— Он спас мне жизнь, — напомнила Маша.

— Давай разберемся с этим спасением, — Ники сел на диван и закинул ноги на высокую табуретку напротив. — Чего это ты улыбаешься?

— Сидишь, совсем как он. Он так же закинул наверх ноги, когда пил твое виски.

— Надеюсь, на этом наше сходство кончается? — спросил Ники сухо.

— Почему же. Я думаю, ты бы тоже бросился меня защищать.

— Судя по твоему рассказу, он понятия не имел, что кого-то защищает.

— Просто в этот момент я валялась за диваном, и он меня не видел, — вступилась Маша.

— А кассета?

— Она пропала.

— А нож?

— Мой собственный. У меня таких на кухне — несколько штук.

— То есть, никаких материальных подтверждений твоего рассказа?

— Ты что, мне не веришь? Это был маньяк, я уверена.

Маше очень нравилось слово «маньяк». Нематерное, а скользит с языка так же.

— Почему же он тогда не прирезал вас обоих? — Ники хмыкнул.

— Какие-то дурацкие вопросы, — Маша поджала губы.

— Пожалуй, это ты мне рассказываешь дурацкую историю, — он не на шутку рассердился. — Сначала смотришь кассету с порнографией. Потом кто-то… Заметь, в твоей собственной квартире, хватает тебя за шею. Откуда он взялся, если кроме вас двоих здесь никого не было? Ну а напоследок выясняется, что вы вместе с этим придурком выпили литр виски.

— Я всего лишь пригубила, — отрезала Маша. — Но не находишь ли ты странным, что Катя прятала эту кассету, а маньяк теперь ее украл?

— Она часто снималась в порнушках?

— Ну… Мы ведь не только на подиуме работаем или или фотографируемся на обложки журналов. Чтобы попасть на показ, надо еще пройти кастинг, то есть отбор, а в результате заработаешь сто баксов, да и то проходят единицы. А вот поучаствовать в какой-нибудь таком фильме… И заработок, и что-то вроде…

— Что-то вроде проституции? — уточнил Ники.

— Что-то вроде шоу-бизнеса, — отрезала Маша. — Ведь мы — женщины…

— произнес Николай, словно нарисовал алмазом на стекле вагона метро.

— Вот именно, — Маша благодарно посмотрела на него.

Она не заметила, как он вошел в комнату и теперь стоял, подпирая косяк двери.

— Пропала! — вдруг закричал Николай.

— Кто там еще пропала? — вздохнул Ники.

— Фотография! Фотография человека, которого я разыскиваю!

— Значит, ваш ночной гость спер и ее.

— Не может этого быть. Ведь мои шмотки лежали рядом с кроватью, а дрались мы в другой комнате.

— Припоминаю, — несколько смущенно заметил Ники, — Прежде чем врач тебя заштопал, я вывернул все из твоих карманов.

Должен же я был выяснить, с кем имею дело? Кое-что я положил обратно, а остальное оставил вот тут, — он полуобернулся и смутился еще больше. — На самом деле, пропала… Здесь, здесь все лежало. Кажется, там была еще лицензия и ключи…

— Горе мне! — Николай со всего размаха вдруг сам себя стукнул по макушке и поморщился. — Горе мне, горе!

— Слушай, я не хотел… — пробормотал Ники. — Кто же знал, что среди ночи к вам кто-то ворвется и все сопрет?

— Да ладно, чего там, — махнул рукой Николай. — Все равно срок лицензии истекал.

— Теперь маньяк будет охотиться за мной! — неожиданно взорвалась Маша. — А вы тут ваньку валяете.

— С какой стати ты вбила себе в голову, что тут замешан именно маньяк? — раздраженно поинтересовался Ники.

— Как знать, как знать, — Маша загадочно покачала головой.

— Может, теперь он переубивает всех, кто хоть как-то связан с его жертвой. С Катериной.

— Ну, для этого должны быть веские причины, — Ники покачал головой.

— Они у него есть, — вставил Николай.

— Какие? — два голоса, мужской и женский, слились в один.

— Понятия не имею, — Николай пожал плечами.

— Он — идиот? — уточнил Ники.

— Наверное, — вздохнула Маша.

— Но я знаю, кто знает, — сообщил Николай. — И этот человек знает, что я знаю, что он знает, что я знаю… Или мы все только догадываемся.

— А, может, вовсе и не идиот, — порасмыслив, сообщила Маша.