Пройдя мимо оторопевшей экономки, он поспешно взбежал по лестнице и ворвался в комнату Клэр, не постучавшись. Она обернулась, на ее лице застыли изумление и гнев. Тайлер открыл саквояж и протянул его Клэр.

– Вот плата за боль, которую я причинил вам. Вам не придется отдавать этот долг.

Клэр заглянула в саквояж и сердито отвернулась.

– Мне не нужны ваши деньги.

– Нет, нужны. Возьмите их.

Она вскинула подбородок, уязвленная в самое сердце.

– От вас я не приму ни гроша.

Больше всего в эту минуту Тайлеру хотелось схватить ее в объятия. Но он уже давно понял, что упустил свой шанс, что навсегда оттолкнул ее своей ложью. Он знал, как много значит Бельфлер для Клэр. Благодаря его деньгам она могла бы сохранить дом.

Поставив саквояж на пол, он вышел.

Долгое время Клэр смотрела на дверь, за которой скрылся Тайлер, а потом медленно опустилась на колени перед саквояжем. Там лежали пачки пятидесятидолларовых купюр – их хватило бы, чтобы рассчитаться с долгами, нанять рабочих и заняться добычей нефти. Взяв одну пачку, Клэр в растерянности уставилась на нее.

– Что с вами? – ахнула Лулу, заглянув в комнату. – Боже милостивый! – воскликнула она, увидев содержимое саквояжа.

Эмили, вошедшая вслед за ней, встала на колени и ощупала деньги внутри саквояжа.

– Сиси, теперь нам на все хватит денег!

– Я не могу взять их.

– Тогда как же вы рассчитаетесь с долгами? – спросила Лулу.

– Найду другой выход.

Лулу удивленно покачала головой:

– Хотела бы я знать, где он их достал?

– Он же игрок, – с горечью объяснила Клэр.

– Он просто продал пароход, – объяснила Эмили, выкладывая пачки на пол.

Клэр в досаде принялась запихивать их обратно в саквояж.

– На такое он ни за что не решился бы.

– И все-таки он продал «Госпожу Удачу».

Клэр фыркнула:

– Откуда тебе это известно, мисс Всезнайка?

– Ты опять подслушивала, ангелочек? – спросила Лулу. – Как-то я застала ее у окна в столовой.

Эмили прикусила нижнюю губу.

– Я не подслушивала, голоса разносились по всему дому. Джонас и Тайлер говорили о том, где бы взять деньги, чтобы помочь нам. У Джонаса нет никаких сбережений, у Тайлера – только пароход. Вот он и решил за… не помню это слово.

– Заложить его? – подсказала Лулу.

– Да, заложить, но добавил, что риск слишком велик.

– Похоже, он все-таки отважился, – заключила Лулу и присела, заглядывая в глаза Клэр. – Милочка, вы понимаете, что это значит? Он дорожит вами больше, чем пароходом.

Клэр уложила деньги и захлопнула саквояж. На этот раз она не поверила Лулу.

– Пусть деньги побудут в надежном месте. Вскоре я верну их хозяину.

Во вторник, разобрав последнее дело, судья Кроуфорд вызвал Джона Олдхэма и Лоуренса Джеймисона в комнату, прилегающую к залу суда.

– Джентльмены, поскольку вы оба выразили желание видеть меня, видимо, речь пойдет о деле Грина.

– Верно, ваша честь, – подтвердил обвинитель. – У меня нет ни свидетелей, ни улик. А у обвиняемого появилось железное алиби.

– И улика, явно указывающая на то, что Вальтера Грина убил совсем другой человек, – добавил Олдхэм.

Кроуфорд удивленно поднял брови:

– Что это за улика?

– Приметные, очень дорогие карманные часы, ваша честь, – объяснил Олдхэм. – Покойный Вальтер Грин незадолго до смерти продал их человеку по имени Реджинальд Бут. Именно эти часы нашли в руке погибшего.

– Ваша честь, – вмешался обвинитель, – ввиду вышесказанного долг велит мне твердо следовать закону. Поэтому я прошу прекратить дело и выпустить на свободу мистера Йенссена.

Кроуфорд медленно снял свою черную мантию и аккуратно свернул ее. Бут требовал, чтобы обвинительный приговор Йенссену вынесли как можно быстрее, и теперь причина его поспешности стала очевидной. Обдумав положение, Кроуфорд понял, что у него нет другого выхода, кроме как следовать букве закона. И при этом лишиться всех преимуществ знакомства с таким влиятельным человеком, как Бут.

Испустив вздох смирения, он перевел взгляд на обоих юристов.

– Джентльмены, я высоко ценю беспристрастность, которую вы только что проявили. У меня нет выбора. Я подпишу все необходимые бумаги.

– Я немедленно подготовлю их, – пообещал Джеймисон.

Дождавшись, когда юристы уйдут, Кроуфорд позвал судебного пристава.

– Живо разыщи Реджинальда Бута. Передай, что я хочу видеть его сейчас же.

Бут сидел за столом, тщетно пытаясь сосредоточиться на банковских делах. Наконец он вскочил и принялся уже в двадцатый раз за утро мерить кабинет шагами. Бельфлер должен достаться ему. Где он допустил промах? Ведь он продумал все до мелочей!

Стук в дверь заставил его вздрогнуть.

– Входите, – машинально отозвался Бут.

В кабинет заглянул Чарли Дибкинс:

– Мистер Бут, за дверью ждет один джентльмен из суда. Он говорит, что судья Кроуфорд хочет видеть вас немедленно.

Бут воззрился на него. Он пребывал в таком смятении, что не сразу понял смысл слов Чарли.

– Передай, что я уже еду. – Он надел шляпу и вышел из кабинета. С какой стати судья потребовал встречи в такое неподходящее время?

Кроуфорд ждал Бута в опустевшем зале, сидя за столом и спокойно читая газету. Подстегиваемый досадой и нетерпением, Бут стремительно прошелся по залу.

– Вы хотели видеть меня? Прошу вас, побыстрее – сегодня у меня трудный день.

Судья взглянул на него поверх газеты, медленно свернул ее и отложил в сторону.

– Наш разговор важнее всех прочих дел.

– Тогда объясните, в чем дело.

– Во-первых, свидетели, которых был готов представить ваш друг шериф, исчезли, словно провалились сквозь землю.

– Шериф уже ищет их.

Судья пропустил это замечание мимо ушей.

– Во-вторых, свидетель, который, как вы надеялись, пропал без вести, нашелся.

– Кого вы имеете в виду?

– Миссис Грин.

Бут мгновенно насторожился:

– А почему я должен был надеяться на то, что она не найдется?

– Потому что в ночь убийства Гюнтер Йенссен был у нее. Это означает, что он просто не мог убить Вальтера Грина.

– Так она была с ним? – ошеломленно переспросил Бут, отвернулся и тупо уставился в пол. – Она была с ним!

– За всю свою жизнь, – продолжал судья, – я не сталкивался с более надежным алиби. У меня нет выхода, кроме как закрыть это дело.

– Нет! – вскричал Бут. – Не вздумайте! Вы же сами уверяли, что все пойдет как по маслу!

Кроуфорд прервал его взмахом руки:

– Да, я согласился помочь вам только потому, что мы давно знакомы. Но теперь я вижу, что ничего не могу для вас сделать. Дело должно быть закрыто.

Бут заметался по залу, усиленно потирая виски.

– Вы не посмеете! Я заплатил вам за эту услугу. Вы должны сдержать слово.

Судья нахмурился и встал.

– Тогда мне придется повторить помедленнее, чтобы до вас дошел смысл моих слов: дело будет закрыто. Как только обвинитель подготовит бумаги, я прекращу дело и распоряжусь, чтобы обвиняемого выпустили на свободу.

Бут рванулся к столу и схватил судью за лацканы сюртука.

– Вы не вправе так поступить со мной! – рявкнул он.

– Немедленно уберите руки и успокойтесь! Я еще не закончил.

Под гневным взглядом судьи банкир наконец отпустил его и замер.

Судья поправил воротник и одернул полы.

– В руке убитого нашли часы, которые позднее передали миссис Грин. Она сразу узнала вещицу, которая была продана вам. Больше я ничего не добавлю, но будь я азартным человеком, я не поставил бы на вас ни гроша.

Бут машинально полез за часами, купленными вместо пропавших. Как мог Симонс не заметить часы, когда он осматривал труп Грина?

– Боюсь, нашей дружбе пришел конец, – объяснил Кроуфорд, укладывая мантию в свой кожаный саквояж. – Мой вам совет: наймите сведущего адвоката. – Он зашагал прочь, но у двери остановился и обернулся. – И еще одно: из уважения к нашей прежней дружбе я откажусь от участия в расследовании этого убийства.