Длинный и тощий обитатель Девятки выступил вперед.

Его багровая физиономия гневно подергивалась.

— Можете поинтересоваться у мистера Беккера. Последний разведчик прилетал от самого президента Шпака. Действуют они через Нейтральный Швейцарский Союз на первой планете Проксимы.

Мгновенно разразился бурный обмен репликами между Беккером и Штиглицем. Джард предложил делегации покинуть зал.

А напоследок предупредил, что любая попытка нападения на луну Джарда будет встречена с тем же энтузиазмом, какой он проявляет при выполнении всех своих заказов.

Когда бриллиант опустел, землянин устало откинулся на спинку кресла. Гилл внимательно за ним наблюдал.

— Может, перерывчик?

Джард покачал головой.

— Нет. Давай к сути.

Впущенная в зал делегация с Беньяна-IV огласила свою заявку. Джард выслушал и прямо через пульт запустил в машину дополнительные сведения. В ответ, как он и рассчитывал, пришло подтверждение

— Я принимаю заказ.

— А какова цена? — поинтересовался клиент.

— Самая высокая, разумеется, — ответил Джард.

Не то чтобы Хайн был планетой амазонок. Даже нельзя было сказать, что женщин там больше. Просто еще не сколько столетий назад там убедились, что женщины правят лучше мужчин. Таким образом, правительство Хайна в подавляющем большинстве состояло из женщин. Так же — путем сочетания всенародного голосования и компьютерного расчета — главой планеты избиралась «владычица». Ныне планетой правила владычица Ирина — отчасти президент, отчасти королева, отчасти спикер парламента. Женщина до мозга костей.

О присутствии на Хайне Джарда ей стало известно лишь через три месяца после его прибытия.

Лазутчика обложили в Кошачьем парке, в самом центре Иерусалима, столицы Хайна.

Смешанный женско-мужской отряд сотрудников разведки окружил парк и принялся продвигаться к центру- Джард изображал из себя комика ночного клуба — смешного толстяка с пушистым колечком белых волос на сияющей лысине. Маскировка легко сдулась и слезла. Передним разведчикам Джард уже предстал в черном как ночь обтягивающем комбинезоне. Преследователей сковывал приказ взять его живым. Джард стремительно вскарабкался на ближайшее дерево, откуда тут же с дикими воплями ринулись на землю хайнезские кошки. Потом лихо запрыгал с дерево на дерево — а разведчики в кромешной тьме тщетно пытались разгадать, куда он направляется.

Дальше в ход пошли прожектора и огнеметы. Нужное направление было все же угадано. Спалив чуть не полпарка, преследователи обложили Джарда на одном из деревьев с пуховой верхушкой, направили на него все-все прожектора — и тут он испарился.

Высоко-высоко на фоне ночного неба возникла яркая голубая точечка. Немного померцала и исчезла.

Джард снова появился на левом берегу реки Ганг, что делила Иерусалим на две части. Лицо наемника закрывала маска акваланга, а на поясе появился ремень с солидным боекомплектом.

Взглянув на показания прибора у себя на запястье, Джард нырнул в реку. Он плыл глубоко в ее мутных водах, и даже специальные световые очки мало что позволяли увидеть.

Уже у самого дна один из сотрудников охраны владычицы увидел на экране фигуру незваного гостя и бросился ему наперерез. Джард встретил атаку раздвижным трезубцем. Стальные шипы легко проткнули грудь стража — и тот, вяло поворачиваясь, исчез в темноте.

Потом Джард без труда отыскал переходной шлюз и с такой же легкостью его взорвал. Откачав входную камеру, он снял пояс с боезапасом и раскурочил внутренний проход. В зале царила мертвая тишина. Джард снова сверился с наручным прибором и двинулся вправо вдоль холодной металлической стены. Внезапно стена скользнула в сторону — и он оказался в центре управления, с пола до потолка облепленном циферблатами и индикаторами сетей. У пульта, спиной к незваному гостю, стояла женщина.

— Эта штука моей машине не ровня, — заметил Джард. Женщина резко обернулась и уронила на пол связку тонких металлических полосок, нанизанных на кольцо.

— Вы обронили фазеры.

В жизни женщина оказалась еще красивее, чем на виденных Джард ом фотографиях. Красивее, но не прелестнее. Красивее той красотой, что не передается никакими изображениями. В юности лицо это было прелестно, однако по мере взросления прелесть вступила в борьбу с растущей мудростью, со становящимся характером. Простая, незатейливая прелесть пропала. Но женщина стала красивее.

— Кто вы такой… как вам удалось?..

— Тот же источник, что доложил вам о моем пребывании на Хайне, сообщил мне, как найти центр управления. — Джард тут же добавил: — Я всегда считал шпионаж обоюдоострым оружием. Рубит и так и сяк. В общем, беда с ним.

Владычица быстро потянулась к кнопке, Джард успел схватить ее за руку, но она, ловко пользуясь преимуществом в рычаге, рванула его дальше по ходу. Не сумев устоять, Джард с грохотом ударился о стену.

А женщина снова потянулась к кнопке.

Тут он выстрелил. Луч зашипел как змея, сметая кнопку, цепь сигнализации и еще полстены.

Владычицу взрывом швырнуло в сторону. Ударившись шеей о край стола, она закатила глаза и сползла на пол.

Джард неторопливо поднялся и подошел к ней.

Всего лишь без сознания.

Тогда он одел пленнице кислородную маску, взвалил ее на плечи и вынес из центра управления. Плывя вверх по реке, Джард никак не мог понять, дышит она еще или нет. И только после того как он развернул их, провел по лучу и снова свернул в наблюдательном центре «Бури», можно было позвать врача и убедиться, что с владычицей все в порядке.

Они уже трое суток летели от Хайна к луне, когда женщина очнулась от наркоза.

Огляделась, мгновенно поняла, где она, — и попыталась улизнуть. Пришлось Джарду снова ввести ей седатив. Скверно, если Ирине, владычице Хайна, придется погибнуть в бесцветной и безвоздушной пустоте непространства.

Гилл уже ждал. Выглядел он встревоженным. Будучи мекслой, тревогу он, конечно же, выражал иначе, чем человек, но Джард прекрасно знал всю мимику своего друга. Гилл был встревожен.

— А вдруг она не согласится?

— Я и не жду, что она согласится.

Гилл присел на своих страусиных ногах — и снова приподнялся.

— Тогда каким чертом…

— Нет, не умоломка. И не наркотики. Я должен сделать так, чтобы она сама согласилась.

— Так каким же чертом…

— Ты сам сказал: если пока ничего не светит, двигай дальше, а я пока этим займусь.

— Да, Джард… но, черт возьми, что, если… если… Гилл даже подумать не смел. Опасная, жуткая мысль.

Джард нежно коснулся друга.

— Гилл, мы уже далеко зашли. И если что-то делаем не так, если сбудутся все твои «если»… если где-то мы, сами того не ведая, допустили ошибку… мы навсегда останемся теми, кем нас кличут. А если все верно… тогда все будет хорошо.

Гилл как бы махнул рукой.

— Ладно. Ты сейчас к машине?

Джард кивнул.

— Она загружена?

Гилл проводил друга до спусковой шахты.

— По самую крышку.

Джард снова нежно потрепал его пух.

— Ничего, старина. — А потом добавил: — Обратной дороги нет.

Джард опустился по колодцу к центру луны — до самых силовых шлюзов, что отделяли людей от машины.

Замки здесь отпирались единственным дешифратором, чей импульс был согласован с волновыми параметрами мозга Джарда.

Огромная дверь открылась, и Джард вошел внутрь.

Вошел, чтобы поговорить с машиной. Много лет прошло с той поры, как он последний раз приходил сюда за советом.

И вот она вздымалась перед ним в самом сердце луны.

Джард стоял перед созданным по его замыслу электронным мозгом, что помогал ему покорять миры.

— Привет, Джард, — поздоровалась машина.

— Давненько не виделись, — отозвался Джард. Подойдя к своему персональному формозаполняющему креслу, он сел туда — и вдруг, неожиданно для себя, совершенно расслабился. Разговаривать с машиной было все равно что разговаривать с Гиллом — в свое время машина избрала для себя голосовые стандарты маленького птипепода. Нежная теплота гилловских интонаций буквально обволокла Джарда — хотя это и был холодноватый и ровный голос машины.